Новогодний сюрприз или, Как не утонуть в утином озере - Наташа Шкот

В воде девушка плескалась как ребенок. А Гордей тем временем лежал на шезлонге в тени и даже брюк не снимал! На уговоры Варьки не поддавался, в воду лезть наотрез отказался.

Зато он выспался! Впервые за долгие две недели упорных трудов в командировке. Ёлкина его не трогала, как говорится не лезла в личное пространство. Каждый отдыхает, как хочет.

Но приближался вечер… Она начала нервничать, а Гордей наоборот, воодушевился. Не то в предвкушении, не то просто хорошо отдохнул.

Ужин он организовал как в кино… Столик у моря, факелы, воткнутые в песок… Шелест волн, словно романтичная мелодия придавал атмосфере нежности.

Варька надела новое джинсовое платье-рубашку, а под него кружевной комплектик, купленный именно для этого дня. А Гордей сменил свой дневной наряд на черные льняные брюки и в тон ей футболку. Варьке он почему-то показался похожим на боксера. Футболка обтянула его мощную грудь, как вторая кожа, подчеркивая каждую рифлёную мышцу.

Они сидели в полумраке, ужинали замеченными на гриле морепродуктами и изредка, шепотом, перебрасывались парой слов. Каждый, по-своему наслаждался вечером. Варька была в восторге от всего! Все, что ее окружало, казалось сказкой. Она, рядом с любимым мужчиной, на берегу моря, ест деликатесы и слушает шум моря… Разве это не ожившая мечта?

А Гордей… жадно считывал ее эмоции. Он впервые встретил девушку, так открыто показывающую свои чувства. Ему было приятно, что ей здесь понравилось. Он очень хотел, чтоб их первый раз был каким-то особенным… в приятном месте. Он так долго этого ждал!

Выпитое шампанское расслабило и постепенно Варька перестала переживать.

— Пойдем прогуляемся по воде? — предложил Гордей, когда с едой было покончено.

— Пойдем! — согласилась девушка. Мужчина сделал знак официанту, чтоб тот принес еще одну бутылку шампанского. Прихватив два бокала, они пошли бродить по пустынному пляжу. К огромному удовольствию, на пляже кроме них, никого не было.

Когда бутылка шампанского была допита, все страхи окончательно растворились. Остались только он, она и ласковое море.

Варька хохотала, бегала по берегу, размахивая балетками. А Гордей с улыбкой наблюдал за ее весельем. Он даже подкатил брюки и намочил ступни! Что само по себе было подвигом!

— Спасибо тебе! Это самый замечательный вечер в моей жизни! — заявила она, с разбегу упав в его объятия, — как же здесь чудесно! — она поцеловала его в губы, обняв за шею. Гордей поднял ее на руки и ответил на поцелуй. Твердые мужские губы захватили ее маленький ротик в свой плен и поцеловали со всей страстностью, которую он сдерживал так долго.

Бокалы, бутылка, туфли, упали на песок и были забыты. Варькины балетки выпали из рук, когда она вцепилась в его плечи.

Он целовал ее дико, сильно, без нежности, словно сразу хотел показать, как сильно ее хочет. Варька не испугалась. С этим мужчиной она была готова на все! Она постаралась показать это, обхватив его талию ногами и прижавшись тесно-тесно.

Гордей простонал ей в рот и подхватил ладонями под попу. Сжал круглые полушария, но испугавшись, что сделал больно сразу же нежно погладил. Его губы пустились в исследования ее шейки, он то покусывал ее, то нежно касался губами. Варька потерлась грудью и откинула голову назад, давая полный доступ его рту.

— Киска моя, пошли в номер! — простонал он ей в ухо, — а не то я завалю тебя в песок и он набьется в нежные места!

— Пошли, — простонала в ответ Варька, — ты же не прекратишь это снова? Не передумаешь на половине пути?

— О нет! И не мечтай! — засмеялся он.

Они собрали обувь, бокалы и побежали к своему бунгало. По дороге целовались и хохотали, а Гордей все норовил погладить Варьку по попке.

Где-то на пороге бунгало полетела на пол рубашка Гордея, Варькино платье и сумочка. В полутьме, целуясь и лаская друг друга, натыкаясь на мебель, они таки дошли до Варькиной спальни и упали на кровать.

— М-м-м… что это на тебе? — спросил Гордей, завалившись на девушке сверху и нащупав кружевной бюстгальтер. Скатился с нее и включил светильник, — я хочу это видеть! О-о-о-о!

Варьке понравилась его реакция. Красные кружевные стринги и бюстгальтер Анжелика больше открывали, чем скрывали. Глаза Гордея засветились опасным огнем. Он пожирал ее глазами, как ребенок долгожданный подарок, но не зная с какой же стороны начать распаковывать?

— Тебе идет облик женщины-вамп! — заявил он и сдвинул одну бретельку лифчика.

— Да? — улыбнулась девушка, — я рада, что тебе понравилось!

— Мне о-о-о-чень понравилось! — и спустил вниз вторую бретельку лифчика, глядя девушке в глаза, — а это случайно не спереди расстегивается?

Варька отрицательно покачала головой, глядя на него, как кролик на удава. Гордей резко развернул ее на живот, она лиши пискнуть успела, как была распластана поперек кровати лицом в простыни.

— Вау! А здесь еще один сюрприз! — воскликнул Гордей, уставившись на открытые холмки, тут же позабыв про лифчик. Его ладони легли на ее попку и нежно сжали. Варька застонала. Длинные, сильные пальцы принялись поглаживать полушария. Затем подхватили край резиночки и потянули вниз.

— Приподнимись… — прошептал он. Его шепот возбуждал не меньше действий. Варька приподняла бедра, помогая ему избавить себя от трусиков.

Когда кружевной лоскуток был отброшен, мужчина не спешил ее переворачивать. Сначала его губы прошлись по бархатной коже от коленок до талии, а потом назад, но по другой ноге. Девушка стонала, плавясь от его горячих прикосновений. А он упивался ее телом. Незаметно расстегнул крючки лифчика и повернул девушку на спину. Ее глаза уже затуманила страсть, ротик приоткрылся, щеки порозовели.

— Ты такая красивая… — выдавил он из себя и сдернул последнюю деталь ее одежды.

Варька испытала легкий стыд. Но не попыталась прикрыться. Мужчина склонил голову и взял сосок в рот. Варька вздрогнула и вновь застонала. Все что он делал, просто с ума ее сводило.

Он пососал розовый сосочек, упиваясь ее запахом и вкусом. Наконец-то! Наконец-то он видит ее обнаженной, касается, может делать все хочет!

Пока он поочередно ласкал то одну, то вторую грудь, девушка возбудилась как никогда прежде. Ей хотелось кричать, извиваться, просить его не останавливаться, но вместе с тем сделать что-то иное… коснуться ее в ином месте… так, как в машине…

— Киска моя… солнце мое… — шептал он между поцелуями и сдерживаясь, не давая себе набросить на нее и взять грубо, без подготовок. Хотя внутренний варвар рвался наружу и хотел одного — ворваться в нее на всю длину и вонзаться, вонзаться и вонзаться! «Нет! Нельзя! Не в первый раз!» Он боялся ее боли! Не хотел ее причинять. Хотелось, чтоб с ним ей было только хорошо.

— Го-рдей… — прошептала она сквозь стоны, — по-жалуйста… давай…

— Не спеши… дай насладиться… у нас вся ночь впереди… — сказал он не то ей, не то себе самому.