Волшебник с пятачком - Владимир Сотников

Но пока пришёл из кухни лишь Пятачок. Наверное, почувствовал, что свершилось великое открытие. Как же без него?

Журналист опаздывал. Это было неприятно. Потому что после угроз Пузатого торчать возле Шара было опасно. И не спрячешься ведь, потому что как же их увидит журналист Пенкин? К счастью, поблизости не было видно и чёрной машины. Но вот… Веня с подозрением посмотрел, как над входом в Шар поворачивается камера наружного наблюдения. А вдруг Пузатый с Тростинкой дали распоряжение охранникам следить за мальчишкой, девчонкой и поросёнком? Не так уж сложно выделить из общей людской массы такую троицу.

– Пятачка надо было дома оставить, – вздохнул Веня. – Он наша основная примета.

– Ты же сам сказал: вместе так вместе, – напомнила Варя. – А вспомни, сколько раз нас выручал именно Пятачок?

Варя была права. Без Пятачка их жизнь была бы обыкновенной. Конечно, не чёрным квадратом, но серым точно.

Наконец они увидели бегущего к ним человека с фотоаппаратом через плечо.

– Молодец этот Пенкин. Сразу видно, профессионал, – отметил Веня. – И фотоаппарат с собой взял. Сейчас заснимет всё внутри Шара, и будет у нас полнейшая информация.

– У нас? – переспросила Варя.

– Ну, не только у нас. У всех людей. Журналисты для того и существуют, чтобы всякие тайны рассказывать.

– Здравствуйте! Я вас сразу узнал. По поросёнку, – довольно сказал Пенкин. – Хорошо так встречаться. А то говорят, буду в куртке или с газеткой в руках… С поросятами интереснее.

– Пятачок не поросята, – сказал Веня. – Он один такой.

– Да, конечно, извините, я не то имел в виду, – спохватился Пенкин. – Интереснее именно с вашим Пятачком.

Он даже не представлял, насколько окажется прав уже через минуту…

– Ну так в чём же дело? – спросил журналист. – В чём я ошибся, когда писал статью?

– Вы так всё красиво описали, – сказала Варя.

– Спасибо за похвалу, – скромно улыбнулся Пенкин. – Знаете, не так часто приходится слышать её из уст читателей.

– Нет, я не в том смысле. Конечно, написано хорошо. Но того Шара, который вы описали, на самом деле нет.

– Как? – развёл руками Пенкин. – А где, по-вашему, мы стоим? Вот же он, замечательный Серебряный Шар!

Тут-то и произошло то самое «интересное», в центре которого оказался Пятачок. Только Веня собрался объяснить непонятливому журналисту, для чего они его вызвали на встречу, как рядом с ребятами словно из-под земли возникла знакомая чёрная машина. От испуга они не успели даже в сторону отойти. И, главное, оттащить Пятачка. Поросёнок оказался ближе всех к открывшейся двери. Огромная ручища Пузатого схватила поводок и втащила поросёнка внутрь машины.

– Пора прививку делать. Врач уже дома ждёт. А вы едете? И уроки не сделаны! – обратился Пузатый к Варе и Вене. – Садитесь живее, а то мы одни уедем.

Ребята хотели закричать и позвать на помощь. Но тут они увидели, что Пятачок сдавлен поводком так, что даже не может хрюкнуть. Еще одно мгновенье…

Ребята поняли, что таким образом их «приглашают» в машину. Отказаться, к сожалению, было уже невозможно. Не убегать же, оставляя Пятачка в руках у этого чудовища!

Веня и Варя друг за дружкой залезли в салон. Машина сорвалась с места. А журналист Пенкин недоумённо глядел ей вслед, наверное, не понимая, какие могут быть уроки во время летних каникул, и расстраиваясь от того, что у детей могут быть такие невоспитанные родители.

В машине было прохладно.

– Держите.

Пузатый перекинул с переднего сиденья назад Пятачка. Тот при этом облегчённо хрюкнул. Наверное, натерпелся страха во время своего похищения.

– Куда вы нас везёте? Вы что, совсем с ума сошли? – закричала Варя.

Она осмелела, как только поросёнок оказался рядом с ней и Веней.

– Я же вас предупреждал, – обернулся к ним Пузатый. – А вы опять пришли. Да ещё с собой какого-то подозрительного типа с фотоаппаратом притащили. Что ему надо?

– Это не ваше дело, – сердито ответил Веня. – И вы не имеете права нас похищать. Думаете, он нашим родителям не сообщит?

– Да он думает, что я и есть ваши родители! – хохотнул Пузатый. – Что-что, а обманывать я умею.

Машина неслась по знакомым улицам, которые вдруг показались чужими. Мелькали бульвары, перекрёстки. Куда же их везут? И тут машина остановилась перед воротами, ведущими на подземную стоянку, находящуюся под домом.

– Вот что, дорогие мои, – сказала сидевшая за рулём и до сих пор молчавшая Тростинка. – Мне это всё надоело. Вас мы, конечно, не тронем. Но если вы не пообещаете оставить нас окончательно в покое, то уйдете отсюда без поросёнка. И то, что я ему вчера предсказала, никогда не сбудется. Вы поняли?

Тростинка произнесла всё это с каким-то шипением. И Веня понял, почему охранники называли её змеёй.

Машина подъехала к лифту. Почти вплотную. Пузатый вышел, открыл дверцу, нажал кнопку лифта.

– Прошу, – сказал он притворно ласково. – И повторяю: не бойтесь. Считайте, что мы вчера просто не закончили нашу беседу. Так что продолжим.

– Можно было ещё раз в кафе пойти, – заметил Веня.

– Молодец, что не боишься. И подружка твоя пусть не боится. Мы сначала так и хотели – в кафе посидеть, – развёл руками Пузатый. – Хотели ещё раз вас предупредить. Но потом, когда увидели рядом с вами этого человека с фотоаппаратом, поняли, что спокойного разговора без свидетелей у нас не получится. Так что не обижайтесь, что мы вас сюда привезли. Можно сказать, вы сами виноваты. Входите, входите в лифт, поднимемся в квартиру.

Что оставалось делать? Веня взял Пятачка и вошёл в лифт. За ним – Варя и Пузатый с Тростинкой.

– Вы сказали – без свидетелей, – тихо спросила Варя. – Что вы собираетесь с нами делать?

– Ни-че-го, – зло и отчётливо проговорил Пузатый. – Мне кажется, я уже похож на попугая. Только и повторяю, чтобы вы не боялись. Просто разговаривать будем.

Лифт остановился, все перешли через площадку и вошли в квартиру. В гостиной, когда уже уселись в мягкие кресла вокруг столика, на котором стояла ваза с фруктами, Пузатый ухмыльнулся:

– А всё-таки можно считать, что свидетель у нас есть. Главный.

И он кивнул на поросёнка, который с интересом смотрел на вазу. Наверное, искал в ней любимую морковку. Но её среди экзотических фруктов не было. Пятачок разочарованно вздохнул.