Земля обреченная - Игорь Шенгальц

Мы проехали очередной поселок и только свернули на Троицкий тракт — уже городскую магистраль, как Иван, ехавший впереди, резко остановился. Конь его дико заржал и Попятился назад. Кира, следовавшая за ним, вскрикнула, а Денис, сидевший за ее спиной, ловко спрыгнул на землю. Только тут я увидел, что послужило причиной остановки.

Прямо посередине дороги, по-хозяйски оглядывая нас, стоял медведь — огромный, бурый, с крайне недобрым взором маленьких глаз.

Откуда он тут взялся? Единственного медведя в этой местности я видел лишь в зоопарке, но тот был раза в два или три меньше, с людьми предпочитал не связываться, и вообще, более всего на свете любил поспать…

А этот мишка явно исповедовал иные жизненные принципы.

Осмотрев нас, медведь лениво шагнул вперед и негромко заворчал.

Лошади наши продолжали пятиться, отпусти мы поводья, мчались бы уже далеко отсюда.

— Люди, человеки… — внезапно услышал я. — Еда! Есть!

Я поначалу и не понял вовсе, кто это произнес. А когда понял — просто не поверил своим ушам.

Говорил медведь. Говорил тяжело, с трудом произнося слова, слегка шепелявя на некоторых звуках. Но говорил именно он — в этом не было ни малейших сомнений.

Иван присвистнул и достал свой меч.

— Еда! Моя есть еда! Твоя, и твоя, и твоя — еда! — Медведь проинформировал нас о своих целях и, неспешно переставляя лапы, пошел вперед.

— Эй, мишка косолапый, не так быстро!

Иван спрыгнул с коня и встал напротив. Мне показалось, что своими размерами медведю он почти не уступал.

Я последовал его примеру и, выхватив свой меч, встал рядом.

Кира и Денис, словно репетировали заранее, слаженно взяли под узды всех трех лошадей и отступили назад.

— Моя хотеть еда! — удивился медведь. — Моя есть!

— Мы не еда! — не согласился Иван. — Мы будем защищаться! Мы сильные! Мы можем убить тебя!

Медведь остановился.

— Моя сильный! Моя быстрый! Моя убить!

— А если не получится? Ты сильный, мы тоже! Тебе это надо проверять, кто сильнее? У нас есть еда, мы можем с тобой поделиться, если ты будешь вести себя спокойно. Согласен?

В подтверждение своих слов Иван с невероятной скоростью закрутил мечом. Воздух загудел. Медведь притормозил и сел на попу.

— Твоя дать еды? Моя не нападет.

— Кира, не могла бы ты достать пару банок тушенки и чего-нибудь сладкого. И открой их, пожалуйста!

Кира выполнила требуемое очень быстро. Испытывать терпение медведя ей не хотелось.

Вскрыв ножом банки, она, стараясь не делать резких движений, подошла к нам и поставила угощение на землю.

Мы, не отрывая взгляда от медведя, попятились назад.

— Ешь! — предложил Иван, когда расстояние между нами и оставшимися банками оказалось достаточным.

Мишка что-то невнятно забурчал себе под нос, глубоко вздохнул и, вновь поднявшись на ноги, одним прыжком очутился у банок. Он был чудовищно быстр.

Тушенку он уничтожил за пару секунд, ловко подцепляя куски мяса огромным когтем и отправляя в рот, после чего с видимым блаженством потребил сгущенку и довольно облизал себе морду огромным, как лопата, языком.

— Еда — вкусно! — обратился к нам пообедавший мишка. — Моя не тронет!

Тремя гигантскими скачками медведь удалился в ближайшие кусты. Еще пару минут был слышан постепенно затихающий хруст веток, потом все смолкло.

— Ни хрена себе, — сказал Иван. — Что это было?

— Говорящий медведь! — сообщил Денис. — Разве такие существуют?

— Теперь уже, думаю, существуют… — Иван сунул меч в ножны и вытер пот со лба. — Я вообще ничего не понимаю… Если кто мне объяснит, что у нас в мире творится, буду очень благодарен!

Желающих дать разъяснения среди нас не нашлось.

Кто бы мне сказал пару недель назад, что я буду всерьез размышлять над вопросом: откуда берутся разумные, говорящие медведи, — покрутил бы пальцем у виска и посоветовал обратиться в службу скорой психиатрической помощи.

А вот сейчас еду и размышляю…

И очень интересно: откуда взялся этот голодный мишка — из наших ли мест или оттуда, откуда прилетело то трехголовое чудовище?

* * *

В Челябинск мы въехали часа через два. В городе творилось что-то странное. В поселках, что мы проезжали, это было не так заметно, а вот здесь бросалось в глаза сразу же.

Непорядок был с домами. Если в нашем городе от них просто начали отваливаться куски, то местные строения еще и постепенно погружались под землю. От многих пятиэтажек осталось уже этажа по три, причем дома при этом еще и разваливались на части и в то же время словно тонули в болоте, медленно и постепенно.

Множество машин, брошенных повсюду, тоже удивляли. Ни у одной не осталось ни шин, ни стекол, а, слегка свесившись со своего коня и заглянув внутрь брошенного «мерседеса», я обнаружил, что куда-то подевалась почти вся пластмассовая приборная панель. От машины остался лишь металлический корпус на ободах, прекрасный кожаный салон и куски дерева на полу.

Зато город жил своей жизнью. Несколько раз вдали мелькали группы слаженно бегущих людей. Иван в такие моменты делал нам знак рукой остановиться и внимательно вглядывался вперед. Группы к нам не приближались, тут же скрываясь во дворах. Причем некоторые нас явно замечали, но не проявляли ни малейшего желания пообщаться.

Даже давешний мишка был дружелюбнее.

Иван, хорошо знавший город, уверенно продвигался вперед, к центральным районам, осторожно объезжая поваленные деревья и перевернутые автомобили.

Так ехали мы примерно с полчаса, пока на нас все же не обратили внимание.

Из-за перекрывавшей нам путь небольшой трехэтажки, бывшей ранее скорее всего обычным, брежневского типа пятиэтажным домом, выдвинулась группа из пяти человек. Тут же позади нас объявились еще пятеро, отрезая все пути к возможному отступлению. В руках окружившие нас держали самодельное оружие: кто ножи, кто импровизированные копья, а парочка — так вообще, просто здоровенные железные ломики.

— Стоять, кто такие? — агрессивно поинтересовался крупный мужчина, с абсолютно лишенной растительности головой.

Мы вынужденно остановились.

Иван положил руку на меч, не торопясь, впрочем, его вынимать. Я последовал его примеру, стараясь удерживать в поле зрения появившихся сзади.

— Из Троицка идем, — неторопливо ответил Иван. — Город почти вымер. Хотели узнать, как здесь дела обстоят и что вообще происходит?

— Ну че тебе сказать, — Лысый осматривал нас оценивающе, особенно надолго остановив свой взгляд на Кире, что мне очень не понравилось. — Тут не лучше. Народу много померло. И до сих пор мрут… но уже от других причин…