Хроники Ликтора. Том первый - Максим Васильев

– Время – 9:00. Шестое октября 172 Илона. За окном два градуса тепла. Меньше, чем вчера, что можно сказать и про тебя. Шутка. Доброе, теперь уже действительно, утро, мой золотистый «чебуречек».

– Сколько раз просил не городить этой гастрономической херни? Тем более таких продуктов в помине уж нет.

– Ласка прописана в моей программе, на самом деле я едва терплю тебя.

– Так уходи! – я не собирался вестись на игры БесСИ.

– Ха–ха, очень смешно, злорадный двуногий эксплуататор. – Фыркала она.

Выпутавшись из всевозможных одеял и одежд, я таки ощутил два градуса «тепла» в полной мере. Чувствуя покалывание онемевших ног, я спустил их на пол и не без труда встал. Собачий холод, пробежавший от пят до кончиков волос на голове, не дал даже шанса согреться от сделанного ранее глотка виски. Я решил, что лучше разогнать кровь в теле трением, чем еще раз прикладываться к жидкости из алюминиевой фляги. Стоило об этом только подумать, как волосы на руках вставали дыбом. Поэтому, стуча зубами и потирая плечи, я направился прямиком в ванную.

– Ай, сука! – ледяной душ словно сам мозг обжёг. – А где горячая вода?

– Пьянь, ты понимаешь, что значит «отопление отключили две недели назад»?

– Ну, так ты же обещала оплатить?!

– Всё оплачено, в течение часа будет отопление.

Ждать в холодной квартире целый час? Увольте. В машине согреюсь. Быстро умывшись и пригладив мокрыми руками волосы, я буквально прыгнул из ванной в брюки. Из кома вещей в шкафу я выудил черный свитер, показавшийся вполне теплым. Затянув ремни портупеи, проверил боеготовность NRBG93 и водрузил пистолет в кобуру. Вспомнился вчерашний ужин с кадетом, и в животе предательски заурчало.

– Завтрака тоже не будет? – спросил я у БесСИ.

– Доставка заработает с завтрашнего утра.

– Это выходит, что я не смогу больше попрекать тебя плохой готовкой? – поддел я надоедливого симбота.

Я уже заканчивал собираться и надевал плащ, как БесСИ вдруг осенило.

– Это была шутка про то, что у меня нет рук? – возмутилась она.

– Аплодирую твоей сообразительности. – С этим я вышел.

Странно, но на улице было значительно теплее, чем дома. Город приветственно обдал меня запахом мокрого бетона, забрав взамен облачко пара из моего рта.

Водрузившись в уже заранее согретый запущенным двигателем ZAU, я выкрутил ползунок обогревателя на максимум. Немного подержав руки у приборной панели, я направил автомобиль в сторону Эфеса, чтобы слиться в утреннем потоке и стать частью общего гула города.

Пять последних минут всё, что я делал, это смотрел на табличку своего кабинета. Надпись на ней гласила, что моё рабочее место ужали вдвое.

– Ну, как тебе? – раздался голос капитана за спиной. – Пришлось оставить только имена, должности не влезали.

– Вы просто могли повесить вторую табличку рядом и не уродовать мою. – Вздохнул я.

– Кхм, – капитан замялся, видимо, эта мысль ему в голову не приходила. – Я чего пришел-то? Глянул отчёт – хорошая работа, да и кадет вполне себе не промах. Кстати, она в допросной. Ждет тебя, Ильин.

Капитан хлопнул меня по плечу и ретировался. Видимо, выражение моего лица не располагало к беседе.

Я с шумом вздохнул и открыл дверь кабинета. Напротив интерактивной доски между входом и шкафом появился маленький стол со стандартным офисным креслом. Он не мешал моему рабочему пространству, но самим своим существованием мозолил глаза. Пройдя внутрь кабинета, я открыл шкаф. На единственной вешалке висела женская куртка из плотной серой ткани. Рука сама с силой хлопнула дверцей, а ноги понесли меня в кабинет шефа.

– Войдите, – произнес капитан, когда я уже прошел по кабинету и распахнул дверцы его шкафа.

Сразу было видно – большой начальник. Четыре или пять пустых одиноких вешалок висели по всему убранству пузатого шкафа, и лишь одна из них была занята каким-то аляповатым пальто в клетку. Вытащив его на свет, я сбросил это недоразумение с вешалки на диван и направился с трофеем на выход.

– Какого черта, Ильин? – недоуменно привстал со своего кресла капитан.

– Снабжаю кадета недостающими элементами гардероба, сэр. – Ответил я уходя.

Вернувшись к себе, я подумал, что было бы неплохо сделать то же самое и с курткой Эбберт, но я лишь водрузил её на новоиспеченную конструкцию и затолкал обратно в темный угол своего шкафа. Свой же плащ я аккуратно повесил на свою вешалку и убрал на место. Во внутреннем кармане булькнуло содержимое дна фляги. Я взглянул на циферблат ПАДС.

– Имей совесть! 10:30 утра. – Сказал я вслух себе или сосуду с алкоголем, что, пожалуй, еще странней.

Да, последнее время я позволял себе частенько выпивать. Но я себя контролировал, и выход на службу раньше срока лишь доказывал это. В подтверждение моих мыслей виски́ вдруг болезненно сдавило, а тело бросило в жар. Я стёр дрожащими руками капли пота с лица и решил, что это нормальная реакция. Организму нужно время, чтобы прийти в норму, однако, чтобы вернуться в норму самому, мне захотелось напиться до беспамятства. Нарастающая мигрень не позволила разглядеть здесь иронию.

Мгновение я пялился на открытую дверцу шкафа, а затем резким движением выхватил флягу из висящего плаща и парой глотков допил остававшуюся на дне холодную обжигающую жидкость. Стало хуже. Я уверен, что стало хуже. Но почувствовал я лишь облегчение. Жар немного отступил, а раздражительность куда-то пропала. Шумно вздохнув и выдохнув через нос, я направился к лифту.

***

Зайдя в комнату допросов, я увидел Эбберт, которая, упираясь руками в стол, напряжённо смотрела на мониторы. Её волосы были аккуратно убраны в пучок сзади, но у виска одна прядь выбилась и исправно следовала законам гравитации. Вчерашнюю кадетскую форму сменил строгий приталенный юбочный костюм, который скорее подошёл бы какой-нибудь офисной суке с блестящими туфельками, чем доблестному спасателю, привыкшей к саже на лице. Однако, я сам не заметил, как движения кадета стали куда охотнее манить мой взгляд.

– Доброе утро, мадам, – я учтиво поклонился, – простите, что отвлекаю вас от деловой встречи.

Эбберт отпрянула от мониторов и посмотрела на меня.

– Доброе утро, сэр, – Лина кивнула мне в ответ, пропустив колкость мимо ушей. – Уже час смотрю на Гочи́ и пытаюсь понять, что у него на уме. Присоединитесь?

Я подошел к мониторам, на которых с разных ракурсов была видна Туша, прикованная в допросной, а также различные данные физических и психологических характеристик в реальном времени. От этого вороха бегущих графиков опять разболелась голова.

– Пойдем лучше пообщаемся, – махнул я на дверь в допросную. – А то зря наряжалась, что ли?