Русская Австралия - Андрей Кравцов

Глава 4 Эмигранты после гражданской войны

После Февральской революции находившиеся в Австралии российские революционеры решили вернуться в Россию. Но так как средств у них на это не было, они обратились к Временному правительству Керенского с просьбой репатриировать их за счет государственных средств. На что получили согласие, и до 1920 г. в Россию вернулись около 1500 человек, что, безусловно, в какой-то мере остановило распространение ленинских идей в Австралии. С выходом Советской России из войны австралийские власти наложили запрет на выезд россиян, но в 1919 г. этот запрет был снят. После Октябрьской революции в России существовавший в Австралии Союз русских рабочих был переименован в Союз российских рабочих-коммунистов, а его главной целью стала агитация за идеалы социалистической революции в среде англичан-рабочих. Из недр союза и нескольких других австралийских организаций выделилась Коммунистическая лига, ставшая на путь нелегальной работы по организации революционного переворота. Радикальная деятельность русских политэмигрантов вызвала противодействие лояльно настроенных австралийцев, что привело к вооруженному столкновению между ними в Брисбене 23–24 марта 1919 г. «Бунты красного флага», как называют эти события в австралийской историографии, показали, что революционные идеи не нашли поддержки у большинства австралийцев — они предпочли существующую общественно-политическую систему.

Заявление на натурализацию в Австралии, поданное в 1915 г. П. Ф. Симоновым

Но русские политэмигранты не оставили попыток подтолкнуть австралийских трудящихся к социалистической революции и направили свои усилия на создание Коммунистической партии Австралии. КПА была образована 30 октября 1920 г. Австралийский историк Э. Фрид главную роль в ее создании отводит первому советскому консулу в Австралии Петру Фомичу Симонову (1883–1934). Являясь революционером, он в 1912 г. эмигрировал в Австралию. В 1917 г. стал редактором русской газеты «Рабочая жизнь». В январе 1918 г. Наркомат иностранных дел Советской России назначил его своим генеральным консулом в Австралии. Также он принял активное участие в редактировании и издании ежемесячной газеты на английском языке «Soviet Russia» («Советская Россия»). В сентябре 1921 г. П. Ф. Симонов был отозван в Москву. Несмотря на все усилия, российским политэмигрантам не удалось революционизировать ни большинство своих соотечественников, проживающих в Австралии, ни австралийских трудящихся. Социалистическая революция, к которой они призывали, на австралийской почве не имела шансов на успех. Они не учитывали особенностей исторического развития страны, которые обеспечили относительно высокий жизненный уровень трудящихся, их социальную защищенность, ощутимую политическую роль профсоюзов и Лейбористской партии. Итогом деятельности русских революционеров стал их конфликт с австралийским обществом, и только. Что явилось одной из причин русофобии в Австралии и нанесло урон развитию официальных австралийско-советских отношений.

«Если мы вышвырнем всех иностранцев из Квинсленда, ни одному австралийскому ветерану не придется слоняться по улицам в поисках работы» (капрал Торп). «Вопрос теперь стоит так — кто будет управлять Австралией: австралийцы или эти грязные, засаленные русские» (сержант Бачанан). «…русские, живущие в Брисбене, все поголовно, мужчины и женщины, члены организации «Индустриальные рабочие мира», социалисты самого худшего типа и закоренелые большевики… Не кажется ли вам, что они объявили против нас войну, что все это сборище следовало бы интернировать?» (письмо в газету «Дейли мейл», август 1918 г.). Эти и другие подобные высказывания допускали себе австралийские жители, в том числе ветераны, только что вернувшиеся с Первой мировой войны, опасаясь большевистской угрозы после российских событий октября 1917 г. И особенно после упомянутых «бунтов красного флага». В этот день несколько сотен русских эмигрантов вместе с другими австралийскими радикалами прошли по центру города под запрещенными красными флагами, требуя репатриации русских на родину, отмены Закона о военных предосторожностях и прекращения интервенции иностранных государств в Советскую Россию. Надо сказать, что к этому времени тысячи русских, остававшихся в Австралии, оказались в отчаянном положении: им отказывали в натурализации и не принимали на работу. Одно временно австралийские власти запретили выезд русских из Австралии в Россию, опасаясь, что они примкнут там к большевикам. В ответ на демонстрацию под красными флагами лоялистские силы в Брисбене, преимущественно вернувшиеся с войны диггеры (так называют в Австралии фронтовиков и вообще солдат), на следующий день учинили погром в центре русской колонии в южной части столицы Квинсленда, на улице Меривейл, где располагалась Русская ассоциация. Согласно донесениям австралийской полиции, дом Степановых «стал центром нападения 24 марта 1919 г., когда вернувшиеся с войны ветераны и другие лоялисты напали на русских на этой улице и полиция с ружьями и штыками пыталась защитить дом Степановых от разрушения возбужденной толпой». Как раз в это время сын Степановых Николай перевозил раненых австралийских солдат из Франции в Англию, служа в австралийской армии шофером. Австралийский историк Раймон Эванс, который посвятил целую книгу «бунтам красного флага», добавляет, что «толпа лоялистов разгромила фруктовый магазин и ресторан на улице Стэнли, который также принадлежал русскому». За этими событиями последовали аресты, тюремное заключение и депортация нескольких участников демонстрации. Одновременно началось массовое ущемление прав русских — увольнение их с работы, бойкот их предприятий, избиения и унижения. Теперь общественное мнение Австралии поставило русскую общину здесь и организаторов большевистского переворота в России на одну доску.

Первый номер газеты «Soviet Russia» («Советская Россия»), издававшейся П. Ф. Симоновым в Сиднее в 1920 г.

Австралийские военные видели угрозу большевистской пропаганды и там, где она была, и там, где ее не было. Под подозрение попали даже двое русских анзаков, которые отправились с британскими войсками в Россию на борьбу с красными. Один из них, Роберт Меерин, был охарактеризован его командиром в марте 1919 г. как «в целом хороший солдат, но с большевистскими наклонностями». Другой, Алекс Александров, попал под подозрение, когда возвращался из Англии в Австралию в январе 1920 г. после службы на Севере России. Капитан корабля сообщал, что он «вызвал во время пути много неприятностей» и что «он — большевик». Австралийские силы безопасности хотели обыскать багаж Александрова и установить за ним слежку по прибытии в Австралию, но, пока происходил обмен официальными письмами, Александров благополучно сошел на берег и затерялся на дорогах Австралии. Впоследствии он работал поваром и больше не попадал в поле зрения австралийских спецслужб.