Экс-любовница олигарха - Ника Черника

Ответ приходит сразу же: потому что не хотел нашего романа. Потому что тогда я бы поехала к Стасу, и не была бы в таком состоянии безнадежности, чтобы согласиться на предложение Обузова. Вполне вероятно, что Обузов тоже знал об истинном положении дел и просто воспользовался ситуацией. Рассчитывал, что я соглашусь, будучи в подавленном состоянии. И тем не менее, оставалась еще мама. Мне нужны были деньги, и их дал Олег.

- Ненавижу, - сжимаю я ладони в кулаки, - ненавижу, ненавижу, ненавижу!

Я падаю на колени, начинаю бить кулаками в пол, не чувствуя боли. Я оказалась в ловушке, сама в нее пошла, сама! Добровольно! Потому что поверила тому, что Стас меня не любит! Вечно недолюбленная, запуганная, я не могла принять, что нужна такому, как он! И вместо того, чтобы быть рядом с ним, оттолкнула, сама, сама виновата во всем!

Живот сводит резкой болью, а следом я ощущаю влагу между ног. Месячные. Из-за всех этих нервов была задержка, но я не обращала внимания - ничего удивительного. Встаю, чтобы найти прокладки, живот снова схватывает. С трудом дойдя до ванной, я смываю кровь в полусогнутом состоянии. Почему так больно? Почему? Никогда не было такого…

Падаю на кровать, скрючиваясь, бьет озноб, я кутаюсь в одеяло, а в себя прихожу, когда понимаю, что кровь протекла на простынь. С трудом поднимаюсь, меня качает из стороны в сторону. И тогда, на мое спасение, заходит Олег.

Ему нужно гораздо меньше времени, чем мне, чтобы понять: надо в больницу. Там я и узнаю, что у меня случился выкидыш на сроке семь недель.

Мне сложно уже представить, каким бы он был, наш со Стасом малыш. Все это осталось далеко в прошлом, настолько далеко, что казалось нереальным. До того момента, пока мы не встретились со Стасом снова.

Ребенка было не спасти, странно, что он столько-то продержался, учитывая, в каком я пребывала состоянии и какой вела образ жизни. Осознание потери раздавило меня полностью. Долгая счастливая жизнь, которая маячила перед глазами всего-то месяц назад, рассыпалась пеплом у моих ног.

Из больницы я вернулась опустошенной, обессиленной, ничего не хотелось. Было плевать на жизнь, на себя, даже на Обузова, который ввиду запрета половой жизни традиционным образом на два месяца, успешно использовал мое тело иначе. Мне было все равно, я подчинилась реальности.

Сломалась, не осознавала происходящего, дни за днями тянулись серой унылой чередой, которой не было конца. Я была уверена, что Олегу очень быстро надоест спать со мной. Я старательно наводила лоск, чтобы соответствовать его статусу, покорно принимала его в постели, я была идеальной и… скучной. Мне казалось, это верная тактика, но где-то я прогадала, потому что спустя полгода Олег озвучил желание жениться на мне.

- Шутишь? - спрашиваю я, и даже ни одна мышца на лице не дергается.

- Похоже, что шучу? - вздергивает он брови.

- Зачем тебе я?

- Ты красивая, - пожимает он плечами, поедая свой ужин. - Молодая, сексуальная. Без толпы алчущих родственников, не жадная до денег. Послушная… Чего еще хотеть?

- Но… - я с трудом глотаю воздух грудью. - Ты ведь не любишь меня.

Олег смеется, впервые я, наверное, вижу, чтобы он смеялся так искренне.

- И это мне тоже в тебе нравится, Настена. Твоя наивность. Пышную свадьбу делать не будем, - деловито продолжает, - распишемся и скатаемся отдохнуть куда-нибудь.

- А если я откажусь? - внутри страх начинает скручивать внутренности. Все это время я жила мыслью об освобождении, а меня сажают в тюрьму, из которой я вообще никогда не выберусь.

- Ты не откажешься, - он засовывает в рот кусок мясоаи жует, глядя на меня. - Тебе деваться некуда.

И он оказался прав, деваться мне было некуда. И даже несмотря на это, я предприняла попытку сбежать. Неудачную. Меня вернули и объяснили, что так поступать не стоит. Что если я не хочу думать о себе, то стоит подумать о родных. Золотая клетка захлопнулась, ключ провернулся, я осталась внутри. Добровольно. Снова добровольно.

Однако я уже не была той глупой Настей, которую Олег получил играючи. Но он об этом не догадывался, и это было моим козырем. Козырем, который помог в конце концов получить развод.

Заношу Стасу кофе, наблюдая, как у меня дрожат руки. Я весь вечер пыталась понять, почему он так поступил, почему оплатил счет в больнице? Догадался ведь, зачем мне деньги… Искала рациональные причины такого поступка, и не находила.

Глупое сердце нашептывало, что он сделал это из-за чувств, но когда я пыталась представить, что он ко мне испытывает - натыкалась на стену. Стас говорил о ненависти, но из мести вряд ли будут помогать… Если только не захотят потребовать что-то взамен. Но я на подобное не пойду, это было его решение, я ничего подобного не просила.

Ставлю чашку на стол, Стас говорит “спасибо”, не отрывая взгляда от монитора. Так как я не ухожу, смотрит на меня.

- Я хотела тебя поблагодарить, - произношу, пряча взгляд.

- За что?

- За оплату счета в больнице.

- Как ты узнала?

Он смотрит внимательно, а я нервно сглатываю. Говорить, что от Олега, не хочется. Вряд ли ему будет приятно такое услышать, да и лишние мысли появится, с чего это Обузов следит за подобными моментами.

- Больше некому.

В общем-то, это правда.

Стас криво усмехается, встает напротив меня, складывая на груди руки.

- И как же ты докатилась до жизни такой, Настя? - задает вопрос, я делаю шаг назад, упираясь в столешницу.

- Так всегда было, с детства.

Он чуть хмурится, разглядывая меня, я снова отвожу взгляд. Ну а что, это тоже правда. Я всю жизнь одна, сама по себе. Некому меня защитить, отстоять.

- Почему ты это сделал? - все-таки не удерживаюсь от вопроса. Стас снова криво усмехается.

- Из прагматичных целей. Ясно же, что ты вбухаешь в счет всю зарплату, а потом будешь месяц голодать. Мне нужны здоровые работники.

- Я верну тебе всю сумму, - говорю поспешно, - выплачу с нескольких зарплат.

Стас делает шаг вперед, я вытягиваюсь, максимально отстраняясь назад. Он ставит ладони на стол с двух сторон от меня, продолжая внимательно разглядывать.

- Лучше расскажи, что у вас случилось с Обузовым.

Я теряюсь, молчу, опуская голову.

- Просто не сошлись во взглядах на нашу с ним жизнь, - говорю в итоге. Стас усмехается, делает шаг назад.

- Да, именно это я и хотел услышать, - замечает, садясь на свое место. Кидает взгляд на часы. - Скоро приедет Артем Маковецкий, пусть сразу заходит.

- Хорошо, - киваю и быстро ухожу.

Аудиенция явно закончена, и мы оба не очень довольны тем, что услышали. Он не получил подробностей, я - разумного объяснения. Вполне допускаю, что той же Томе или другому сотруднику в подобной ситуации Стас бы помог. Но я все-таки выбиваюсь из списка рядовых. Хотя бы тем, что он не испытывает ко мне добрых чувств. То есть не должен испытывать.