Крымский оборотень - Александр Тамоников

– Это как? – не понял Ольхин.

– Очень просто, – пояснил Юлий. – Разумеется, я могу ошибаться, но все же думаю, что так оно и есть. Это не основной документ, а черновик. А на черновике, как известно, можно написать все, что угодно. И основное содержание документа, и, так сказать, заметки на полях, имеющие к основному документу какое-то отношение. Далее все просто. Черновик переписывается набело и уничтожается. Но в данном случае он почему-то не был уничтожен. То есть осталось и основное содержание документа, и заметки на полях. Такой-то черновик и попал нам в руки.

– Может, оно и так, – согласился Ольхин. – Знать бы еще, что значат эти заметки на полях.

– Давайте поразмыслим с помощью логики, – сказал Юлий. – Вот смотрите. Дуня. Очень похоже на женское русское имя.

– Или на кличку! – осенило Ольхина.

– Именно так, – улыбнулся переводчик. – Оттого оно и звучит по-русски, хотя написано немецкими буквами. Имена и клички не переводятся с одного языка на другой. Как звучат, так и звучат. Идем дальше… А дальше у нас буквенное обозначение «бах» и точка после него.

– Пароль? – предположил Вашаломидзе. – По имени немецкого композитора. Я слышал был такой.

– Красиво, – улыбнулся Юлий. – И по-своему логично. Но зачем же после пароля ставить точку? А она в документе стоит. Точка обычно ставится или в конце предложения, или если слово сокращено. Таковы правила грамматики хоть в немецком языке, хоть в русском.

– Может, случайно? – неуверенно предположил Гиви.

– Не согласен, – возразил Юлий. – Скорее всего, это часть какого-то слова, которое начинается на «бах».

– А в немецком языке есть такое слово? – спросил Ольхин.

– Дайте подумать, – наморщил лоб младший лейтенант. – Знаете, не припоминаю.

– Да и не надо, – сказал Ольхин. – Мне кажется вот что. Если первое слово Дуня, то и второе слово также должно быть русским. Иначе – никакой логики.

– Очень возможно! – оживился Юлий. – Остается только вспомнить, какие русские слова начинаются на «бах».

– Бахча, бахнуть, – стал припоминать Ольхин. – Есть еще бахилы. Это такая обувь у меня на родине в Сибири. А больше ничего и не припоминается…

– Бахчисарай! – воскликнул Гиви.

– Да, и Бахчисарай, – удивленно произнес младший лейтенант.

– Бахчисарай… Бахчисарай… – стал размышлять вслух Ольхин. – При чем тут Бахчисарай, когда у нас Симферополь? Он, конечно, от Симферополя недалеко, но все же… Дуня из Бахчисарая… Или, может, Дуня с улицы Бахчисарайской? А? Есть такая улица в Симферополе?

На этот вопрос Юлий и Гиви лишь пожали плечами. Они плохо знали город, да и как они могли знать его хорошо, если советские войска освободили Симферополь лишь несколько дней назад?

– Ну, это никакая не проблема, – сказал Ольхин. – Узнаем! А вот что значит цифра тринадцать?

– Если следовать вашей логике, – сказал Юлий, – то она означает номер дома по гипотетической улице Бахчисарайской.

– В которой проживает некая Дуня… – продолжил мысль переводчика Ольхин.

– Которая зачем-то упомянута в немецком документе, – добавил Вашаломидзе.

– Эге-ге! – прищелкнул пальцами Ольхин. – Если мы не ошиблись и пошли по правильному пути, то уж не немецкая ли это связная для связи с группой «Вольф»? Ведь упоминал же этот самый полковник Кляйн об оставленных в городе связных! А иначе зачем было писать ее координаты на черновике?

– Клянусь, так и есть! – воскликнул Гиви.

– Да ты погоди клясться, – махнул рукой Ольхин. – В документике значится еще и вторая шифровка.

– Ну, тут все просто, – сказал Юлий. – Если следовать нашим логическим рассуждениям, то Биток – это, должно быть, кличка, слово «базар» с точкой – сокращенное название улицы, а цифры – это номер дома и, соответственно, квартиры. И, кстати, на «базар» может начинаться название улицы – Базарная. Возможно также, что это номер прилавка на городском базаре, за которым чем-то торгует этот самый Биток.

– Тут возможны два варианта, – почесал затылок Ольхин. – Или мы все втроем такие умные, или все вместе пошли по неправильному пути. Потому что уж слишком все просто…

– Я думаю, что это мы такие умные, – улыбнулся Юлий. – Потому что в наших рассуждениях я не вижу никаких изъянов.

– А ты, Гиви, что думаешь? – спросил Ольхин.

– А что тут думать? – нетерпеливо взмахнул рукой Вашаломидзе. – Проверять надо! Искать улицу Бахчисарайскую и Базарную!

– Что да, то да, – согласился Ольхин. – Причем искать немедленно. Террористы – народ нетерпеливый. Того и гляди где-нибудь бабахнет. А надо, чтобы не бабахнуло. Ну, генацвале, седлай коня и поскачем! А тебе, – Ольхин глянул на Юлия, – отдельная задача. Проверь все бумажки самым тщательным образом. А вдруг найдешь еще что-нибудь интересное? И коль найдешь, немедленно докладывай. Хоть днем, хоть ночью. Задача ясна?

– Так точно, – уныло произнес Юлий.

– Ну, а что так безрадостно? – Ольхин потрепал переводчика по плечу. – Между прочим, вот эти немецкие огрызки – это тоже война. Еще какая война! Вот полистав эти бумажки, мы напали на след фашистской диверсионной группы. Между прочим, исключительно твоими стараниями. Так что вперед, в атаку! И не унывать!

– Ну, наконец-то! – воскликнул Волошко, увидев Ольхина и Вашаломидзе. – А мы уж вас ждем не дождемся. А между прочим, ждать-то и некогда. Да! Потому что нашелся след. Хороший след, отчетливый. Я говорю о Бильярдисте.

– Отставить Бильярдиста! – сказал Ольхин и, натолкнувшись на недоуменные взгляды Волошко и Завьялова, пояснил: – Тут у нас неожиданно образовалась другая закавыка. И она куда как важнее, чем Бильярдист.

– А можно подробнее? – спросил Завьялов.

– Садитесь в машину! – приказал Ольхин. – Там обо всем и расскажу!

Расселись, и Ольхин поведал Завьялову и Волошко о найденном немецком документе и обо всем, что из этой находки проистекало.

– Вот такие дела, – сказал Ольхин. – Так что не до Бильярдиста сейчас. Бильярдистом займемся позже.

– И что будем делать? – спросил Волошко.

– По пути к вам мы с Гиви разузнали, что и улица Бахчисарайская, и улица Базарная в городе таки имеются, – сказал Ольхин. – Нам сказали, что и при немцах они назывались так же. Следовательно, должны быть на них и дом номер тринадцать, и дом номер пять с квартирой номер два. Пока что все сходится.

– Проверять надо! – сказал Гиви. – Немедленно!

– Надо, – согласился Ольхин. – Вот и давайте думать, как проверять.

Решили действовать таким образом. Для начала найти нужные адреса и аккуратненько присмотреться к ним: много ли там обитает народу, кто они, как живут… То есть сделать предварительную разведку. Брать дома штурмом смысла не было, так как это было бы глупо. А вдруг на момент штурма там никого не будет? А то и того хуже – вдруг там затаились вооруженные люди, которые станут отстреливаться? Завяжется бой, а бой в городе – дело такое: и безвинных людей можно погубить, и себя зазря под пули подставить. Тут надо действовать хитро и тонко, в полном соответствии с правилами и традициями СМЕРШа.