Разлука не для нас - Элизабет Уолкер

Эрик в ответ что-то промычал. Однако ресторанчик «У Кимбалла» приятно его удивил. Эрик ожидал увидеть какое-нибудь странное заведение, такое же странное, как и его спутница, но Сьюзан привела его в уютное, залитое солнцем кафе, где было тихо и немноголюдно.

Они сели за столик у окна, откуда открывался вид на Франклин-стрит и новое здание консерватории. Сьюзан заказала самое дорогое блюдо, какое нашла в меню, и кока-колу. Эрик — гамбургер и «перье». Спиртное он заказывать не стал: предстоял неприятный разговор, и Эрик хотел сохранить ясность мысли.

Когда официант отошел от столика, Эрик с непринужденностью, которой на самом деле не чувствовал, откинулся в кресле и произнес:

— Итак, Сьюзан, давайте проясним дело. Да, вы ночевали у меня в хибаре. Но мы с вами попали в чрезвычайную ситуацию. Никто не упрекнет вас за то, что вы приняли мое приглашение, и, я уверен, никто не сможет упрекнуть меня за мое поведение по отношению к вам.

— Дело не в этом. — Сьюзан наклонилась вперед, поставив локти на стол, лицо ее стало серьезным, даже угрюмым. — Я, Коллинз, высоко ценю свое доброе имя. Да и какая женщина его не ценит? Разве что какая-нибудь феминистка! Конечно, вам нечего беспокоиться: ведь вашей репутации ничего не грозит. А у меня ситуация другая. И мои родители думают, что вы обязаны исправить положение. Так что, сами понимаете…

— Простите, не понимаю. Я сделал то, что сделал бы любой на моем месте. О чем разговор?

Сьюзан пожала плечами.

— Вы сами знаете, — терпеливо начала она, — что происходит, когда мужчина и женщина оказываются наедине. Тут уж ничего не поделаешь. Все мужчины таковы. Но я, Коллинз, я не из таких женщин! Я спасла свою честь.

— От чего?! — прервал ее излияния Эрик, которому все больше казалось, что он главное действующее лицо спектакля в театре абсурда.

— Не от чего, а для кого. Для моего будущего мужа. — У Эрика, должно быть, сильно вытянулось лицо, потому что она грустно кивнула. — Да, я девственница. Я, наверно, кажусь вам музейной редкостью? Неудивительно: мы — вымирающее племя.

— Странное у вас представление о смерти, — пробормотал Эрик.

— Не вижу ничего смешного! — фыркнула Сьюзан. Официант поставил перед ней кока-колу. Когда он отошел, Сьюзан продолжила: — Целое поколение женщин купилось на рассуждения о свободе и обещания разных благ. Но я, Коллинз, не продаюсь. Сьюзан Филдинг останется чиста как первый снег до самой брачной ночи.

Эрик поднес к губам «перье», осторожно разглядывая Сьюзан из-за края бокала, надеясь, что она говорит это не всерьез. Она была совершенно серьезна.

— Что ж, цель достойная, — пробормотал он наконец.

— Вот именно! — Сьюзан нахмурилась. — А вы, Коллинз, — разумеется, неумышленно, и я ни в чем вас не виню, — погубили мое доброе имя. Все, что мне остается — выйти за вас замуж.

Эрик уже догадывался, к чему она клонит, но произнесенные слова поразили его, словно удар под дых. Чтобы успокоиться, он поднес к губам бокал и сделал несколько больших глотков.

— У меня такое чувство, будто я оказался в каком-то викторианском романе, — вымученно улыбаясь, начал он. — Сьюзан, я не верю, что вы говорите серьезно! Мы живем в двадцатом веке. Мне очень жаль, если вы чувствуете себя опороченной, переночевав в моем доме, но, поверьте, для этого нет никаких оснований. Между нами ничего не произошло, ничего и не могло произойти, так что и беспокоиться не о чем. Если кто-то начнет задавать вам вопросы, скажите ему правду, и дело с концом!

— Я объясняла, что ничего не случилось. А они не поверили.

— Почему?

Сьюзан пожала плечами, удивляясь его непонятливости.

— Потому что люди всегда предполагают самое худшее. Вы поставили меня в такое положение, вы и должны восстановить мою честь.

— Сьюзан, я вас не понимаю. Я предупредил вас, что живу один. Если уж у вас такие средневековые устои, какого черта вы не остались в машине? — Он сообразил, что почти кричит, привлекая к себе ненужное внимание, и, сделав над собой усилие, смягчил голос. — Послушайте, Сьюзан. Ничего не изменилось. Вы, как были девственницей, так ею и остались. А все остальное неважно. Вы найдете своего суженого и осчастливите его своей чистотой.

Услышав от него слово «чистота», Сьюзан удивленно подняла брови. Затем ее личико сморщилось в плаксивой гримасе.

— Вы думаете, это легко — найти мужчину? — спросила она. — Совсем не так легко, как вам кажется. В наши дни мужчины ценят в девушках другие достоинства. Они мне не верят, а если верят, не хотят иметь со мной дела.

— Да, это печально, — согласился Эрик. — Но не знаю, чем могу помочь…

Официант принес заказ, и беседа прервалась. У Эрика пропал аппетит: он вяло жевал свой гамбургер, исподтишка наблюдая за Сьюзан. Та больше не улыбалась, ела быстро и деловито. Эрик понял, что она о чем-то раздумывает, и даже уловил момент, когда она пришла к какому-то решению.

Знакомым движением Сьюзан вздернула голову, так что ее подбородок задрался едва ли не к потолку.

— Вы, может быть, думаете, что я фригидная? — поинтересовалась она. — Нет, мне хочется всего того же, что и другим женщинам. Просто я умею владеть собой. Я не кокетка. Я ценю свое достоинство выше мужского внимания.

Эрик молча кивнул.

— Так что вот, — продолжала она, — когда я выйду замуж, я буду такой же… ну, такой же горячей, как другие. Как будто откроются шлюзы. Понимаете?

— Понимаю.

Сьюзан нахмурилась. Кажется, ответ ее не устроил.

— Тогда почему вы не хотите на мне жениться? — спросила она.

— Сьюзан, у вас странное представление о браке, — вежливо, но твердо ответил Эрик. — Смысл брака — единение двоих людей, связанных друг с другом духовной и душевной близостью. Брак, заключенный во имя любой другой цели, превращается в насмешку над святыней. В наше время и так слишком много разводов. Зачем добавлять к ним еще один?

— А мы будем учиться любить друг друга, — с энтузиазмом отозвалась Сьюзан.

— Это должно происходить до свадьбы. Нет, Сьюзан, боюсь, ничего не выйдет. — Ему в голову пришла удачная мысль. — И потом, я слишком стар для вас.

— Вовсе нет! — возразила она. — Мне нравятся зрелые мужчины!

— А мне — зрелые женщины. — Эрик устал, терпение его было на исходе. Он положил гамбургер на тарелку и взглянул ей прямо в глаза. — Сьюзан, я не собираюсь на вас жениться. Не вижу в этом никакой нужды. Вы привлекательны и полны энергии. Вы обязательно встретите своего мужчину.

Сьюзан сморщила личико, словно собиралась заплакать, но сдержалась. Остаток обеда прошел в гробовом молчании. Сьюзан торопливо жевала, не глядя на Эрика, и, когда у столика появился официант с подносом, не стала заказывать десерт. Оплатив счет, Эрик вышел на улицу и направился к машине. Сьюзан мрачно шагала за ним.