Мисс Свити - Валери Собад

Через два месяца Маргарет, Агата и Саманта уже жили под одной крышей. Девочка, кажется, начала понемногу отходить от шока, вызванного смертью матери. Новая школа находилась всего в пяти минутах ходьбы от дома, что пришлось очень кстати, потому что Саманта панически боялась автобусов. После уроков она сидела у себя в комнате, наотрез отказываясь идти поиграть в саду.

Вскоре Агата сообразила, в чем дело. Однажды утром, столкнувшись с Маргарет, только что вернувшейся с рынка с букетом роз в руках, Саманта разрыдалась. Крепко зажмурив глаза, она сквозь всхлипы бормотала детский стишок:

Hey diddle diddle,

The cat and the fiddle,

The cow jumped over the moon.

The little dog laughed

To see such sport,

And the dish ran away with the spoon.

На следующий день сестры изничтожили все цветы в саду. И Саманта стала с удовольствием играть там каждый день.

* * *

Извлечь розу из ящика она не смогла и побежала к бабушке.

— Если ты за почтой, то я как раз собиралась ее тебе нести, — объявила та, открывая ей дверь. — Я встретила почтальона, когда выносила мусор. Он сегодня раньше времени.

Саманта тут же вскрыла пакет с читательскими письмами. Есть среди них новая анонимка или нет?

— Деточка, подобное рвение делает тебе честь, но не думаю, что стоит так уж близко к сердцу принимать проблемы читательниц журнала, — пожурила ее Агата, поднимая с пола выпавший конверт.

Саманта без сил опустилась на стул. Письма с угрозами не было.

— В почтовом ящике лежит цветок, — чуть слышно выдавила она. — Роза. Красная.

— Надо полагать, от неизвестного поклонника…

— Я не смогла к ней даже прикоснуться.

— Я уверена, что чашечка чаю пойдет тебе на пользу.

* * *

После двух чашек черного императорского чая немного успокоившаяся Саманта поделилась с бабушкой своими тревогами. Сначала два письма с угрозой смерти, причем второе пришло на домашний адрес, и вот теперь — эта роза. Она не сомневалась, что все это — дело рук одного и того же человека.

— А тебе не приходило в голову, что это может быть старинный воздыхатель Маргарет? Или один из моих тайных обожателей? — пошутила Агата. — Ну ладно, я вижу, тебе уже лучше. Ступай к себе. А я пойду проверю, что там за роза.

В ожидании бабушкиного возвращения Саманта начала просматривать почту. Сейчас она уже испытывала страшную неловкость. Во-первых, из-за того, что никак не могла побороть в себе страх перед цветами. Во-вторых, потому, что сразу же решила: розу подложил автор анонимных писем. Нет, правы Беверли и Алессандро Лукарелли. С ее профессией надо быть готовой к подобного рода реакциям. И нечего самой себя накручивать. Она видела три возможных выхода.

А. Заняться йогой.

Б. Купить факс и получать почту на него. Тогда можно будет вообще не приближаться к проклятому почтовому ящику.

В. Пройти курс психотерапии.

Обращаться за помощью к кому-нибудь из коллег не представлялось возможным, а в том, что секретарь Беверли согласится пересылать ей по факсу каждое адресованное мисс Свити письмо, она серьезно сомневалась. Оставалось одно — пойти купить пособие по релаксационной гимнастике.

Бабушки все не было, и Саманта попыталась сосредоточиться на послании некой Аманды, ожидавшей пятого ребенка и пятую же девочку, тогда как ее муж мечтал о мальчике. Саманта обвела взглядом лишенный цветов сад. Ей вспомнились темные глаза мэтра Лукарелли, красавца адвоката.

— Саманта! По-моему, дело серьезное. Ты должна обратиться в полицию.

В дверях ее кабинета стояла нахмуренная Агата.

— К стеблю была приколота карточка, — продолжала она. — На ней написано: «Я до вас доберусь». Дай-ка мне те анонимки. Я хочу сравнить почерк.

— Не надо, я сама.

Трясущейся рукой Саманта потянулась к принесенной бабушкой розе. Почти тридцать лет она не дотрагивалась ни до одного цветка. Она взяла розу и осмотрела карточку. Почерк, без сомнения, один и тот же. Резким движением Саманта бросила розу на стол, как будто та жглась.

— Я заверну ее в целлофан. А ты возьми анонимки. Поехали в полицейский участок.

— А это далеко? — заволновалась Саманта.

— Не очень. На метро доедем, — успокоила ее Агата.

Она бросила взгляд на часы:

— Только сначала тебе надо поесть.

— Да я не очень проголодалась. Съем шаурму.

— Не подумай, что я что-нибудь имею против Абдула, но ты должна следить за своим питанием.

— Понимаешь, по вторникам… По вторникам я всегда покупаю у него шаурму. Мистер Джахрани будет меня ждать…

— У меня остался йоркширский пудинг и немного холодного ростбифа. Тебе вполне хватит, — оборвала ее Агата тоном, не допускающим возражений.

* * *

В начале третьего Агата и Саманта собрались уходить, когда с лестницы до них донесся звук шагов. Маргарет резво, насколько позволяла комплекция, спускалась вниз. На площадке она пошатнулась и едва не упала, но успела схватиться за перила.

— В Нью-Йорке самолет врезался в одну из башен-близнецов! — выпучив глаза, прокричала она.

— Сериалов насмотрелась! — пожала плечами Агата.

— Во всяком случае, за штурвалом сидел точно не Ральф Маккаллен!

Агата закатила глаза и закрыла за собой дверь.

— Бедняжка Маргарет! — вздохнула она, беря внучку под руку. — Скоро заговариваться начнет…

* * *

За стойкой полицейского участка Хэмпстеда сидело трое сотрудников в форме. Они слушали радио, и лица их были хмуры. Агата без колебаний направилась к самому привлекательному из них. Высокий и широкоплечий, фигурой он напоминал игрока в регби; на приветливом его лице сияли серо-голубые глаза; темные с проседью волосы были коротко подстрижены, подчеркивая массивный затылок. Прикрепленная на груди карточка сообщала, что его зовут Росс Карлтон.

— Будьте любезны, — обратилась к нему Агата.

Не дождавшись от офицера никакой реакции, она постучала по стойке зонтиком.

— Чем я могу вам помочь? — встрепенулся Росс Карлтон, с явным сожалением отвлекаясь от радиоприемника.

Агата легонько пихнула внучку локтем в бок: дескать, давай.

— Меня зовут мисс Фоллоу. Я психолог и веду рубрику читательской почты в журнале «Yoy and I», — покраснев, начала Саманта.

Третья стадия накатила на нее меньше чем за пять секунд. Это ее удивило: офицер Карлтон вовсе не был смуглым, скорее уж цвет лица выдавал в нем валлийца.

Обычно стоило Саманте произнести название журнала и упомянуть, что она в нем работает, глаза собеседников загорались интересом. Только не на этот раз.