Не повторяй ошибок - Кей Хупер

— А зачем он удалил ей глаза? — спросила Миранда. — Из-за того, что она узнала его?

В ответ Бишоп покачал головой.

— Потому что она видела или ему казалось, что видит, то, что он с ней делает. Может быть, ее глаза в какой-то момент непроизвольно открылись — такое бывает даже при коме, — и он подумал, что она наблюдает за ним. Он убрал глаза потому, что они видели, как он вожделеет ее. Они видели его позор, то, что он считал слабостью. Он стыдился себя.

Алекс невольно проникся восхищением перед бурной фантазией федерального агента. Оставалось еще спросить:

— А каковы мотивы убийства Рамсея? Вы сказали, что тут дело в другом. В чем же?

— Ему что-то требовалось от него.

— Не только его кровь?

— Да.

— И как же вы об этом догадались? Как?

Бишоп кинул мимолетный взгляд на доску с фотографиями и улыбнулся Алексу:

— Назовите это прозрением.

— Прозрение? А ничего более солидного за этим не кроется?

Улыбка осталась на лице Бишопа, словно приклеенная, но глаза сощурились и стали злыми.

— Кроется, уважаемый помощник шерифа. Не одно, а целых два соображения. Люди всегда себя выдают, невольно или случайно, — какие они на самом деле, какой образ жизни ведут, к чему стремятся. Чаще всего они ловятся на мелочах. К примеру, то, как вы зашнуровали ваши кроссовки, говорит мне о том, что вы бегаете регулярно и что у вас уже выработалась к этому привычка. Из вашей манеры держать карандаш в пальцах я сделал вывод, что вы в прошлом — заядлый курильщик, а ваша поза на стуле свидетельствует о том, что вы потянули мышцу на спине, причем совсем недавно.

Однако, как отметила мысленно Миранда, Бишоп утаил от Алекса, какие именно знаки привели его к умозаключению, что убийца чего-то добивался от Адама Рамсея, причем того, в чем очень нуждался и мог ради этого пойти на преступление. Но все же маленькое представление, данное в честь дедуктивного метода, произвело необходимый эффект. Алекс прямо-таки задохнулся от восторга.

— Вы, должно быть, пользуетесь большим успехом в компаниях.

Как ни странно, Миранде тоже стало легко и даже на какой-то короткий момент весело, правда, не без примеси печали, а когда она встретилась взглядом с Бишопом, то прочитала в его глазах извинение, адресованное ей, что он позволил себе озорничать и подкалывать наивных провинциальных полицейских. Она не обиделась. Наоборот, у нее на душе потеплело. Пусть ненадолго, но между ними протянулась нить, их связало обоюдное знание того, что они отличны от других, что их способности дают им возможность проникать повсюду — и в закоулки будничной жизни, и в темные глубины человеческой психики, где гнездятся чудовища.

Их улыбки — Бишопа и ее, встретившись, сплавились воедино, а затем Миранда опомнилась и быстро отвернулась, осознав, кому она улыбается и кто улыбается ей. Тут же Миранда наткнулась на холодный взгляд доктора Эдвардс и произнесла первое, что пришло ей в голову:

— Есть ли вероятность того, что он оставил отпечатки пальцев на тампоне?

— Никакой. Я убеждена, что он действовал в резиновых перчатках с момента, как только ребята попадали ему в руки.

— И так как, по всем данным, он сбросил тело Линет в колодец перед рассветом, то вряд ли найдутся свидетели.

Доктор Эдвардс вздохнула:

— Он осторожен и действует осмотрительно. Это его сильные стороны, к сожалению. Если Бишоп прав и похищение Линет было ошибкой, то это единственный существенный промах, допущенный им.

— Нет, — сказал Бишоп. — Убийца сделал еще одну ошибку. Он недостаточно глубоко захоронил Адама Рамсея.

— Ну давай же, Бонни! Это так интересно. — Эми говорила вполголоса, хотя миссис Таек удалилась вниз готовить ужин.

— Не думаю, что Рэнди это одобрит, — упрямилась Бонни.

Эми разозлилась:

— Меня просто бесит то, что ты всегда поступаешь так, как хочет твоя сестра Ну скажи, Бонни, что тут плохого? Это же просто игра.

Бонни посмотрела на круглую дошечку с буквами алфавита по ободку, лежащую между девочками на кровати. Доска нервировала ее — реакция, которую трудно было объяснить Эми. Есть секреты, которыми нельзя поделиться даже с близкой подругой. Оттягивая время, она сказала:

— Не могу поверить, что ты высидела всю церковную службу с такой вещью у себя в рюкзаке. Преподобный мистер Ситон назвал бы ее, будь уверена, дьявольским орудием.

— Она была снаружи, в машине Стива, — сказала Эми. — К тому же преподобный Ситон не знал про нее. И Миранда не узнает, если ты ей не расскажешь.

Эми исподтишка понаблюдала за выражением лица Бонни и поспешила добавить:

— А если и скажешь, то Миранде будет все равно, она к религии равнодушна. Так зачем ее вообще занимать этим? Никакое это не орудие дьявола, а обыкновенная игра. Давай начнем.

— Ты просто хочешь выяснить, пригласит ли тебя Стив на свой дурацкий выпускной бал, — сухо высказалась Бонни, недовольная легкомыслием подруги.

— Нет, — возразила Эми, покраснев. — Я хочу знать, как он вообще относится ко мне.

Взгляд ясных голубых, как небо, невозмутимых глаз Бонни вдруг смягчился, исполнился состраданием.

— Он, кроме тебя, ни с кем не встречается. Ты будешь знать, если такое случится.

— Но это не значит, что я ему дорога, — возразила Эми. — Я даю ему все, что он ни попросит. А может быть, только это ему и нужно?

На такой вопрос Бонни могла ответить, но существовало правило, нарушить которое она не смела. Она опять посмотрела на дощечку с алфавитом, уже заранее чувствуя себя виноватой и размышляя, действительно ли нарушать правило плохо, даже если у тебя самые благие намерения.

— Пожалуйста, — умоляла Эми.

Чувствуя, что ее просьбы возымели успех, она переложила дощечку на ночной столик, приладила в центре круга планшетку и дотронулась до нее кончиками пальцев.

Окончательно сдавшаяся Бонни предупредила подругу:

— Только задавай точные, простые вопросы.

Эми засмеялась.

— А что? Разве наша дощечка плохо соображает?

Как могла Бонни втолковать наивной, но самоуверенной подруге, что, открывая дверь, никогда не знаешь, что прячется в запертой комнате и способен ли ты удержать это нечто под контролем.

— Прошу тебя, Эми, сосредоточься на главном, не разбрасывайся. Спроси про Стива и про себя, и на этом покончим.

У Эми зародилось подозрение.

— Не думала, что эта игрушка тебе знакома. Ты уже пробовала раньше?

— Никогда. Я уже тебе говорила. — Бонни чуть подвинула руку подруги, освобождая себе место на планшетке, и сама легонько коснулась ее пальцами. — Задавай свой вопрос.