Не притворяйся - Катерина Лазарева

Мне не всё равно. Что-то переворачивается в груди, я не хочу позволять Глебу утопать в душащих его эмоциях. Но что мне делать? Продолжить тему, как-то поддержать?..

А кто мы друг другу? Сегодня что-то изменилось?

– Твоя очередь, – невозмутимо выдаёт Глеб.

Ощущение, что момент упущен, настолько пробирает, что я не выдерживаю. Чуть подаюсь к нему и проникновенно утверждаю:

– Я никогда не врала тебе, – в первую очередь, имею в виду тот момент возле подъезда, когда сказала Глебу, что мне жаль, что всё так получилось с его мамой.

Говорю, и в голове именно этот момент. Настолько ярко, что не сомневаюсь, что братец прочувствовал и уловил.

Он хмыкает и ухмыляется. Но я не теряюсь от такой реакции. Не знаю, почему, но чувствую, что это пренебрежение скорее напускное, за ним прячется другое. Обнажать это не стремлюсь, мне главное, что я смогла до него донести свою искренность. От этого уже как-то легче на душе.

Пауза немного затягивается, а я думаю о том, что Глеб ведь тоже не выпил. Он не врал мне? Учитывая тот запрос, который вводил в машине, это кажется немного удивительным.

Задумываюсь, прокручиваю в голове моменты… Хотя да, по сути, лжи и не было, по крайней мере, не похоже. Глеб умудрялся где надо, просто оставлять недосказанность, но при этом и не обманывать. Да и…

Ой.

Тут я вспоминаю, что выпалила ему тогда, в бассейне. Я назвала Кирилла своим парнем. Но ведь он им тогда не был, да и сейчас не факт, что у нас уже есть отношения. Мы этого даже не обсуждали… А я заявила, что он мой парень и что у нас всё замечательно.

Получается, я врала.

Напряжение охватывает настолько ощутимо, что, наверное, и Глеб замечает. Умом понимаю, что учитывая предыдущую тему, лучше не пить, но рука с бокалом сама тянется ко рту.

И вот почему, когда не надо, я блестяще вру, без заминок и сомнений, а сейчас, когда лучше сохранить лицо, не могу?..

Глоток уже сделан. Глеб не реагирует, но я почему-то не сомневаюсь, что меня презирают.

Он смотрит слишком пристально, но в то же время словно сквозь.

– Я не про то, – с трудом узнаю собственный голос.

Глеб усмехается.

– Моя очередь. Я никогда не прыгал с парашютом.

Он уверенно пьёт, а я мнусь. Конечно, я не прыгала и пить не должна, но меня как-то напрягает, что Глеб не позволил мне пояснить предыдущее, да и продолжил игру нейтральной темой.

Ведь я больше не чувствую прежнего расслабления. Между нами определённо что-то изменилось и восстановить былое единение мне не позволяют.

А игра при этом не прекращается…

Я ведь не собирался откровенничать. Хотел просто спровоцировать Настю выдать своё стремление ко мне. Парочка дерзких утверждений, реакцию на которые я если не услышу, то увижу – и Кирилл выбит, по крайней мере, на вечер. Я же чувствовал, что сестрёнку тянет ко мне. Вряд ли она сможет перестроиться после моих намёков, как бы он там ей ни нравился. Даже не знаю, почему, но уверен в этом.

Но всё идёт не по плану. Я какого-то чёрта опять поплыл от её откровений. Стоило ей признаться в разводе родителей во время её детства, показать, что заморачивалась от моих слов о её внешности и возрасте – словом, проявить себя живой, искренней и ранимой, как меня понесло куда-то не туда. Хорошо хоть приземление было жёстким. Чтоб не забывался больше.

Подсознание даже сейчас настаивает, что под своей ложью Настя имела в виду другое. Она ведь хотела объяснить… Но я безжалостно задавливаю и эту её попытку, и свои дурацкие метания. Больше никаких личных моментов – я лишь хочу затащить её в постель и думаю, что это вполне реально достичь и без лишних любезностей. Ну или попутно остыть. Меня устраивают оба варианта, главное, чтобы не превратился в безвольного идиота. Открываться уж точно ни к чему.

Парашют – первое, что пришло на ум. Вот так сразу начинать свои провокации после неоднозначного момента не тянет. Пусть расслабится. Хотя, вернее, пусть расслаблюсь я.

– Ты выпил, – неловко обращается Настя. – Значит, прыгал?

– Прыгал, – знаю, что она ждёт пояснений. Но по правилам долбанной игры они необязательны. – Всякое бывало.

Настя кивает и слегка улыбается. Задумчиво как-то, натянуто. Напряжение никак не отпускает, и я даже не удивлюсь, если сестрёнка просто уйдёт. И, наверное, даже останавливать не буду.

Сам не понимаю, что со мной. Ничего особенного ведь не произошло.

А Настя остаётся…

– Нам осталось по три утверждения, – она старается говорить непринуждённо. – Я никогда не опаздывала.

Я озадаченно сдвигаю брови. Неожиданное продолжение фразы. Почему Насте пришло на ум именно это, попытка смягчить ситуацию утверждением, которое наверняка заставит выпить обоих, или здесь есть какой-то намёк?..

Резко делаю глоток, хмурясь. Вот уж полнейший идиотизм – искать во фразах девчонки скрытый смысл. То есть я не только легко и сразу верю в её ложь и лицемерие, но ещё и сам придумываю то, чего нет. Докатился, идиот.

Настя тоже предсказуемо пьёт.

– В школе, да? – уточняет. Уже почти без прежней неловкости.

А мало ей надо, чтобы захмелеть. Хотя до того, как мы уединились, вроде тоже пила, но с паузами и некрепкое. Как и сейчас.

– И не только, – не сказал бы, что часто, но бывали то пробки, то ещё какие проблемки даже на той же работе. – А ты?

Вопрос даётся легко. Поверхностный интерес проявлять нетрудно, тем более, когда сестрёнка охотно идёт на контакт.

Как-то даже проще всё становится. Ну подумаешь, сказал больше, чем хотел, подумаешь, ей не жаль на самом деле. Нахрен мне вообще нужно её участие?

От Настеньки мне определённо нужно другое…

– И не только, – улыбается она, говоря в тон мне.

Подавляю желание узнать подробнее. Я ведь не только сам не хочу открываться больше положенного, но и её склонять к этому не собираюсь. Ещё не хватало привязанностей, а то всё будет, как по тому дурацкому запросу, который она, кстати, видела.

– Я никогда не западал на кого-то с первого взгляда, – решаю забросить удочку.

Ведь пора бы уже действовать по первоначальной задумке. Пью, глядя Насте в глаза. Многозначительно так, выразительно.

Она кусает нижнюю губу. Смущается, улавливает, что речь о ней. А потом хмурится – вспоминает Олесю.

Как же всё это видно. Сестрёнка не умеет скрывать эмоции, уверен, что сейчас она бесится на саму себя, что в первую очередь не на Олесю подумала.

Настя вздыхает, задумчиво водит взглядом и вдруг торопливо пьёт. Слишком легко, словно только вспомнила о чём-то.