Не могу его оставить - Айли Лагир

В первый миг она ничего не поняла. Пиво, удочки, Эрик с гитарой. Всё бы ничего, но Мартин носился по хорошо утрамбованной площадке истошно вопя и размахивая, каким-то странным предметом, напоминающим то ли тряпку, то ли большой пучок водорослей.

— Придурок. Остановись! Дай посмотрю. От озера поспешно прибежал Ольгерд.

— Ты, что крючок в руку засадил?

Только сейчас Женя заметила, что вся правая рука Мартина в крови, да и вокруг всё основательно забрызгано.

— Сука, — голосил Мартин, — она меня укусила.

— Да не прыгай ты. Друзья столпились вокруг пострадавшего.

— По башке бей! — вопил Мартин, — да, не меня, идиот!

— Что случилось? Как ты сумел? — Тонька уже волок из машины автомобильную аптечку, — ты зачем в ведро со щукой полез?

— Я хотел посмотреть, какие у неё зубы, — без тени смущения, признался великовозрастный придурок, — а она меня тяпнула.

— Господи, дайте, что ли нож, — Ольгерд засуетился вокруг пострадавшего, — ничего себе вцепилась. Не разжать.

— Ложкой попробуй, — Тонька принёс со столика несколько столовых приборов, — ну, всё, Марти, если щука бешеная ты попал.

— Щуки бешеные не бывают, — со знанием дела отмахнулся Ольгерд, — это только животные бешенством болеют.

— Ничего подобного, — заспорил Тонька, — ещё как болеют, — и радостно пояснил, — теперь тебе будут делать сорок уколов в живот.

Женя смотрела на компанию жизнерадостных идиотов и не знала смеяться ей или плакать.

— На, забинтовывай, — и Мартин подсунул Жене свою пострадавшую конечность с самым победоносным видом, — только хорошенько!

Глава 7

Женя толкнула уже знакомую дверь и очутилась в душном полусумраке репетиционной базы. Порывистый ветер гнал волны дождя и от этого тепло репетиционной точки показалось особенно уютным.

Мартин позвонил ей сегодня утром и сообщил, что она должна срочно явиться пред его светлыми очами для получения какой-то жизненно важной информации. На самом деле у неё родилось подозрение, что этому клоуну просто хотелось встретиться, а изложить свою просьбу адекватным манером помешал приступ мифической скромности.

Небольшая балюстрада располагалась чуть выше всей репетиционной точки и несколько мгновений Женя рассматривала помещение, полускрытая небольшим железным барьерчиком. В студии было пусто и Женя испытала досаду пополам с разочарованием. Когда необходимо поделиться важной информацией так себя не ведут. Мартина очень хотелось назвать говнюком, так-как он вытащил её в единственный полноценный выходной и только врождённая деликатность не позволила обматерить приятеля вслух.

Женя спустилась вниз. Почти всю средину комнаты занимала огромная ударная установка. И, как это Тонька разбирается во всех этих барабанах, тарелках, кронштейнах и прочих причудливых штуках, назначение которых совершенно непонятно. Женя машинально постучала кончиками пальцев по краю барабана и невольно вздрогнула. Над инструментом был закреплён микрофон и по всему помещению разнёсся густой и тяжёлый звук. Женя проворно отскочила прочь и тут же рассмеялась.

Пока хозяев нет можно безнаказанно рассмотреть всё, что ее заинтересовало, сохраняя при этом умное лицо и не задавая глупых вопросов.

Женя обошла студию по периметру. Душевая. Туалет. Чисто и вполне прилично. Даже, как-то немного по-женски. Мыло душистое и полотенце пушистое… Интересно парни убирают сами или порядок поддерживают заботливые наёмные руки?

Чайник в кухонном уголке был тёплый, значит были совсем недавно. А пустая пачка из-под сигарет говорила о том, что её приятели скорее всего вышли в ближайший магазин. Женя провела ладонью по столешнице и сняла с полки фотографию в простой деревянной рамке.

Забавно, но её представления о новых знакомых не так уж верны. Похоже, что вместе они давно. На фотографии обычные мальчишки. Ещё совсем маленькие. Не больше двенадцати тринадцати лет. И ещё одноклассники.

Ольгерд пока без ирокеза, но уже сверлит объектив надменным взглядом избалованный рок-звезды, капризно оттопырив нижнюю губу. Тони совсем ребенок, в смешной футболке с Микки Маусом. А Мартин непривычно серьёзный. Авторитетно солидный и кажется немного напуганный. Рельефные губы сжаты в нитку, а руки, что лежат на коленях, напряжённо стиснуты в кулаки. Опознать можно только по густым кудрям. Лицо совсем чужое. Да и манера держаться кажется крайне непривычной.

Женя поставила фотографию на место.

Стойка с гитарами её заинтересовала по скольку по стольку. Женя осторожно вытащила из гнезда самый первый инструмент и зачем-то взвесила в руках. А она оказывается довольно тяжёлая, вызывающая ядовито зелёная гитара, принадлежащая Ольгерду. Даже странно, как он умудряется скакать с ней по сцене, да ещё попадать в микрофон. Женя поддержала гитару в руках, затем воровато оглянулась на дверь и осторожно перекинула ремень через плечо. Как же она подключается? Кажется Ольгерд вставлял штекер в большой чёрный ящик, который ребята называли комбиком. Ну, всё правильно. Шнур подошёл идеально.

Первый звук оказался настолько пронзительным, что Женя мучительно поморщилась. На какой-то момент, от этого визгливого всхлипа, она даже потеряла слух. Подумать только, неужели ЭТИ вопли, кто-то слушает добровольно.

Женя старательно наморщила лоб, пытаясь вспомнить, самые примитивные аккорды. Её дядя большой любитель блатных песен и незатейливых городских романсов, однажды показал, как играть в " Траве сидел кузнечик". Женя робко пощипала гитару, пытаясь вспомнить какие лады надо зажимать и за какие струны дёргать. Вышло мучительно и пискляво. С огромными перерывами и неуверенно-робко. Впрочем, происходящее её вдохновило и она повторила снова. На этот раз более уверенно. А вот играть было больно. Пальцы почти сразу засаднило от соприкосновения со струнами и Женя поискала глазами медиатор. Она видела, как этой крошечной штучкой играет Мартин, но ощущение живого прикосновения сразу потерялось и Женя вернула плектр на место.