12 жертв - Мария Жукова-Гладкова

– Мало?! Мама, отец же – владелец большей части акций нефтяной компании! И наверняка есть недвижимость и здесь, и за рубежом… – я не стала говорить, что отец, скорее всего, уже многое продал, если не все.

– Денег много не бывает, Кира. И я за своих детей намерена биться! Никакие другие бабы и их дети ничего отцовского не получат, пока я жива!

Мама объявила, что будет мне звонить за консультациями по ведению бизнеса.

– Почему ты не хочешь обратиться к Андрею Степановичу, мужу Полины?

– После смерти твоего отца я Андрея выгоню поганой метлой.

– Почему?

– За отношение к Полине!

– А что у них за отношения? – я хотела выслушать версию мамы.

– Ты не поздно ли заинтересовалась своими сестрами, Кира? Вы с Ольгой как отделились от семьи, так и забыли о нас!

«Ты, мама, по-моему, вспоминала обо мне, когда тебе требовались деньги, – подумала я. – И не интересовалась, как мы с Ольгой живем и есть ли у нас кусок хлеба. А ведь мы обе ушли из дома несовершеннолетними! Мы прошли через то, что тебе и Полине с Шурой даже не снилось!»

– Не хочешь – не говори, – спокойно ответила вслух.

– Он – импотент, – объявила мама.

– И что? Это разве является основанием для увольнения с работы?

– Он мог бы давно уйти сам!

– Почему? И ты имеешь в виду фирму или Полину?

– Конечно, Полину! А он боялся, что Павлика оставят Полине, как матери, и поэтому ни в какую не соглашался на развод. И еще сцены устраивал, когда Полина любовников приводила. Мог бы сам что-нибудь, так не приводила бы!

– А Павлик? Его сын?

– Его-его. Тогда он еще что-то мог. А потом хотел ЭКО делать, чтобы Полина еще одного ребенка родила. Но Полина отказалась. Не можешь сам сделать – отвали. Он весь ушел в работу. Я отцу твоему пыталась объяснить ситуацию, но он не желал слушать. И почему твой папаша не импотент? Муж-импотент – это мечта любой женщины.

«А где логика-то? Кстати, а мама случайно не выпила?»

Я не хотела слушать о преимуществах мужа-импотента и побыстрее свернула разговор. Может, мне на самом деле поскорее найти маме менеджера, чтобы она меня не доставала?

О неизвестной мне семейной ценности я решила спросить при личной встрече.

В понедельник днем мне на мобильный позвонил Андрей Степанович, муж моей сестры Полины, которого мы с мамой обсуждали в предыдущий вечер.

– С квартирой все в порядке? – сразу спросила я.

– Да, Кира, все отлично. Мы скоро переедем с Павликом, и я обязательно приглашу вас на новоселье. Как единственную нормальную родственницу, – добавил собеседник.

– Что случилось?

– Ваша мама с утра находится в офисе и здесь всех строит.

– А отец где?

– На переговорах. Его сегодня не будет. И завтра не будет. А ваша мама, похоже, поставила своей целью развалить всю работу.

– Но вы же вроде собирались уходить?

– И собираюсь. Но я не могу позволить…

Я услышала какой-то грохот, потом мамин крик.

– Я вам потом перезвоню! – истерично крикнул Андрей Степанович и отключил связь.

Я сама позвонила Андрею Степановичу вечером. Днем мне было некогда, и ему, похоже, тоже.

– Простите, Кира, что сам не связался с вами, – устало сказал родственник. – Но благодаря вашей маме я принял окончательное решение. Я ухожу. Послезавтра вернется ваш отец, то есть он приедет завтра вечером, а послезавтра придет в офис, и я вручу ему заявление об уходе. Как раз займусь квартирой, немного отдохну – и с новыми силами на новую работу. У меня как раз есть интересное предложение, но там нужно приступать к делу через месяц. Вот и приступлю. Акции я продал, много лет верой и правдой трудился на вашего отца, совесть моя чиста. Но я хочу оставшиеся мне годы прожить спокойно и получать удовольствие от жизни, от общения с сыном. И не хочу скандалов ни с какими родственниками.

– Что сегодня выкинула мама?

– Вы лучше спросите, что она сегодня не выкинула, – вздохнул Андрей Степанович. – А после обеда еще приехал мальчик…

– Какой мальчик?

– Представился помощником вашей мамы. Похож на стриптизера.

– И что?

– Они уединялись в кабинете вашего отца.

Я не знала, что мне на это ответить…

– Конечно, никто точно не может сказать, чем они там занимались, – спокойно продолжал Андрей Степанович. – Видеокамер в кабинетах у нас не установлено, подслушивающих устройств тоже. Наоборот, регулярно проверяем офис, чтобы не завелись. Но ваша мама вышла из кабинета очень довольная. Кстати, больше ни на кого не орала и никого не строила. Может, и неплохо, что мальчик приезжал.

– Она документы какие-нибудь изучала?

– Какие-то изучала… Но я сомневаюсь, что она в них хоть что-то поняла. Задавала идиотские вопросы секретарше вашего отца, у которой давление подскочило после часа общения с вашей мамой. Кира, ваша мама совершенно ничего не понимает в бизнесе. Я не представляю, каким образом у нее появилась эта бредовая идея!

«В пьяном угаре», – подумала я, хотя нет… Идея появилась в клинике, где маму как раз лечили от алкоголизма. После визита отца с сообщением о скорой кончине… Но ведь отец не мог заложить маме в голову такую мысль! Он-то ее реально оценивает. Он-то знает, на что она способна.

Или не знает?

Я задумалась, потом спросила у Андрея Степановича, как проходили мамины запои, тихо или бурно. Я помнила маму тихой и покорной, полностью подавленной отцом. Он всегда принимал все решения. Она со всем соглашалась. Она не боролась даже за нас, своих дочерей! Редким исключением стал случай с мобильными телефонами. Отец решил, что мы нужны только для производства внуков, значит, так и есть. Она никогда не восставала и не сопротивлялась!

– Кира, у вас, вообще, среди знакомых есть сильно пьющие люди, то есть сильно пившие люди, которые были вынуждены по каким-то причинам прекратить пить? – хмыкнул Андрей Степанович.

– Нет, – сказала я. Конечно, мужики у нас на стройках не прочь пропустить по стаканчику, но на работе не пьют. У нас с этим строго. Увидит начальство пьяного на работе – и все, работе конец.

Андрей Степанович пояснил, что алкоголь на разных людей действует по-разному, а вот вынужденное прекращение его потребления – одинаково. По крайней мере так получилось у всех его знакомых. Добрый человек становится злым, раздражительным и скандальным. Раньше было: выпьет – и весь мир кажется прекрасным. А теперь нельзя, и из организма лезет злоба, которую надо на ком-то вымещать.

По словам Андрея Степановича, моя мама пила тихо, и отец не сразу заметил, что имеет в доме законченную алкоголичку. Когда он сам пытался отлучить ее от бутылки, она становилась жутко агрессивной – и это стало для отца шоком. Мать никогда ему не перечила – а после отлучения от бутылки, не имея возможности выпить, впервые выдала все, что о нем думает. Это послужило причиной отправки в клинику. И фактически все ее срывы служили причиной отправки ее в клинику.