Труп на английской лужайке - Юлия Алейникова

Инспектор протянул даме руку и, подхватив ее под локоток, помог подняться. Она нервно кивнула в знак благодарности и дернулась в одну сторону, затем в другую, но с одной стороны ее подпирали «кости» из цветочной лавки, а с другой – выдающийся бюст времен Второй мировой войны, да еще инспектор уверенно поддерживал ее сильной мужской рукой, спасая от падения.

– Все же я думаю, вам лучше показаться врачу, – заботливо проговорил он, пытаясь заглянуть ей в глаза. – Я отвезу вас в больницу, а потом могу подвезти обратно в деревню.

Мисс Кендал была необычайно симпатичной особой с яркими рыжими волосами, а инспектор всегда был неравнодушен к этой женской масти. В меру стройная, но без болезненной худобы, с приятным открытым лицом. Конечно, жаль, что очки закрывали глаза и не давали составить полное представление о ее внешности, но все же инспектор испытал к ней почти мгновенную симпатию. И еще она неуловимо кого-то ему напоминала. Это еще больше заинтриговало Хоггарта, и он ни с того ни с сего пригласил ее в паб выпить по рюмочке, отпраздновать ее счастливое спасение. Она энергично замотала головой в знак отказа и выразительно показала на часы.

– Может быть, позже? – проявил неожиданную настойчивость инспектор. – Или завтра? Я бываю здесь неподалеку по службе, мы могли бы встретиться.

Пожилая мисс Керри и худосочная девица стояли, открыв рты, и бестактно наблюдали за происходящим. Кто бы мог подумать, что эта рыжая мисс Кендал пользуется таким успехом. Девица окинула ее с ног до головы оценивающим, презрительным взглядом и пришла к выводу: слишком толстая. И волосы у нее кудлатые. Она фыркнула и отправилась к себе в лавку.

Мисс Керри осталась на посту, пока инспектор с сожалением не уселся в свой автомобиль, проводив взглядом мчащуюся в противоположную сторону красную, как рак, мисс Кендал. И только после этого счел возможным продолжить свой маршрут.

Юля сидела в уголке залитой светом мастерской Арианы Далтон и пыталась унять готовое выскочить из груди сердце. Надо же так влипнуть! Чуть под машину не попала, легкомысленная дуреха! Так и еще машину выбрала, нарочно не придумаешь.

Неужели он догадался, терзалась Юля, бездумно водя кисточкой по бумаге. Присутствующие на собрании кружка дамы уже творили, и отставать от них не стоило, чтобы не привлекать ненужного внимания.

Там, на улице, он просто вцепился в нее. Пройдемте туда, проедем сюда. А этот взгляд?

Нет, нет, нет. Полная чушь! Если бы узнал, она бы давно в кутузке сидела. Тогда чего пристал? Совесть замучила? Пожалел жертву собственного произвола?

Юля постаралась поподробнее вспомнить весь эпизод.

«Господи! Да он же запал на меня!» – чуть не расхохоталась в голос Юля, едва успев прикусить губу и давясь от смеха. Пришлось срочно уронить кисточку и полезть за ней на пол, чтобы никто не видел ее странного выражения лица.

«Ну, дела! Теперь придется быть еще осторожнее. Что он там говорил? Я здесь часто бываю? Ужас! В центр теперь ни ногой. Надо старательно обходить оживленные перекрестки, и, видимо, придется купить цветные контактные линзы. Вдруг вечером придется выйти из дома, в очках же не пойдешь, а этот въедливый инспектор наверняка знает, какой у меня цвет глаз».

Юля потрясла головой, вылезая из пыльного угла, где задержалась якобы в поисках укатившейся кисточки. Какие линзы, какой цвет глаз? Да ей вовсе нельзя с ним встречаться!

– Вот уж полная чушь! – неожиданно громко воскликнула. Сидни Додсон, сидевшая в метре от Юли. – Лора говорит, что герцогиня действительно любит мужа. Она просто без ума от него! К тому же у них столько общих интересов, – она решительно потрясла головой.

А Юля наконец-то пришла в себя и поняла, что дамы вовсю обсуждают происшедшее в Гарте, а ведь ради этого она сюда и приперлась.

– Знаешь, Сид, твоя Лора дальше собственного носа никогда не видела. – возразила ей подтянутая, коротко стриженная девица лет тридцати с решительными манерами. – Ты хоть понимаешь, что значит в браке подобная разница? Не хочу тебя шокировать, но помимо общих интересов есть еще и секс! Как с этим быть?

– Герцог всегда был настоящим жеребцом! – пискнула из противоположного угла худенькая миниатюрная дамочка лет около пятидесяти, очень слащавая, вся в цветочках и розочках. – Спроси хотя бы Ариану! – И она ехидно взглянула на стоящую неподалеку хозяйку вечера.

Все взгляды тут же обратились на ее высокую величественную фигуру. Кто с любопытством, кто с ехидцей, а кто и с удивлением.

– Да, Милли, ты права. Ник настоящий мачо, – ответила Ариана, ничуть не смутившись, чем несколько разочаровала слащавую Милли.

– Так, значит, это правда? – услышала Юля за спиной чей-то тихий шепот и тут же замерла, прислушиваясь.

– Ну, конечно, дорогая. Об этом вся деревня знает. Она успела вклиниться между второй и третьей герцогинями. Видно, тоже метила на теплое местечко, да не вышло, – прошелестел в ответ чей-то вкрадчивый, мягкий голос.

– Но она вроде была замужем? – растерянно поинтересовался первый голос.

– Дорогуша, некоторых это не останавливает, – усмехнулась осведомленная собеседница.

– Ну, надо же! – радостно смаковала старую сплетню более юная художница. – А! – вдруг воскликнула она. – А Фултон… он не может быть…?

– Кто знает… – загадочным шепотом ответили ей.

«Интересненько! – Юля даже забыла водить кистью по бумаге. – Вот уж кто, наверное, хорошо знает семейку Апон-Тайнов, так это Ариана! Но ведь не спросишь!»

– Между прочим, русскую уже перестали искать! – гордо заявила Кети Парсон, невеста сержанта. – Говорят, она или в Лондоне прячется, или за границу уже сбежала. Теперь у полиции новые версии!

– Кети, история о русской мафии сразу отдавала дешевой опереттой, – снисходительно проговорила Ариана, исправляя что-то на одном из холстов. – Ну зачем русской мафии Шарлотта Грейсток?! Есть сотня людей, кому Шарлотта действительно успела насолить при жизни. Вспомни скандал в соседнем приходе, когда бедняга мистер Куинси вынужден был переехать из родного дома! А легкомысленная Сара Дей, чей брак она развалила? А расторгнутые помолвки, загубленный бизнес, а многочисленные семейные склоки, которые разгорались с ее легкой руки? Эта особа имела невероятный талант сеять вокруг себя зло и ненависть.

– А многие считают ее столпом общества, опорой благопристойности и нравственности! – решительно проговорила с места пожилая чопорная леди шестидесяти с лишним лет. – И лично мне ее убийство кажется невероятной, непоправимой трагедией! Я искренне скорблю о леди Грейсток.

– Разумеется, мы все сожалеем о случившемся, никто не заслуживает подобной кончины, но все же согласись, Шарлотта была непростым человеком. И ты слишком добра к ней, Амелия. Или тебя лично не коснулась ее бурная деятельность? Не удивлюсь, если она крепко кому-то досадила в Гарте! Шарлотта слишком бестактно совала нос в чужие дела! Уж я-то знаю. Спроси хоть Беллу Шакли! Они еще в школе были подругами, так Шарлотта своими вечными бреднями едва не лишила ее мужа солидного места! А ты знаешь, как важно викарию сберечь свою репутацию. Хотя это ничуть не оправдывает ее убийство, – поспешила добавить Ариана, не дожидаясь горячих возражений Амелии.