Академия отморозков - Александр Тамоников

Прихожая небольшая, такая же кухня с минимальным количеством предметов интерьера: посудный шкаф, мойка, стол с четырьмя стульями, газовая колонка, 4-конфорочная плита, морозильная камера с набором продуктов примерно на неделю экономного употребления, половик. Зал квадратов в двадцать. В нем стенка, мягкая мебель, тумба с телевизором, видеомагнитофоном и музыкальным центром. Небольшой столик посредине, на ковре, прикрывающем деревянный и, как ни странно, совсем не скрипучий пол. Спальня с гарнитуром. Старым, но еще вполне сносным. Шторы, тюль. А вот окна необычны. Рамы стандартные для построек данного типа, только глухие, даже форточка не открывается, главное — стекла. Они, как и дверь, бронированы. Изнутри и при пристальном осмотре это заметно. С улицы нет. Балкон отсутствует. Вентиляция квартиры осуществляется через так называемый зимний холодильник, пространство под окном кухни. Из квартиры, не зная кода замка, дверь не открыть. Это хорошо! Впрочем, Андрею с Корчагиным-старшим здесь предстоит прожить лишь несколько дней, а потом охрана брата погибшего капитана станет проблемой спецгруппы Потапова.

27 сентября, 10–30

Камера № 17 следственного изолятора вновь со скрипом открылась. На пороге стоял пожилой прапорщик, сменивший на посту более молодого коллегу. Он спокойно произнес:

— Ну что, горемыки, сидим? Скучаем?

Камера ответила вразнобой:

— Сидим! А че, может, прогулку в публичный дом организуешь? Или сюда шлюшек привезешь?

— Своих «девок» не хватает?

— Так разве это «девки»? Так, вонючки паскудные!

— Придется привыкать. Корчагин!

Валерий, стоявший, как и всегда, у окна, повернулся:

— Чего тебе надо?

Прапорщик заметил, правда, совершенно беззлобно:

— Грубишь, Корчагин! А не стоило бы. Только себе хуже сделаешь. Давай на выход!

Арестант вышел из камеры и скоро оказался в комнате, где его ждал следователь.

Перед следователем лежала папка с листами бумаги, которые содержали в себе чистосердечное признание Корчагина. Следователь, Ступин Сергей Сергеевич, спросил:

— Не передумал насчет признания, Валерий Петрович?

— Если я принимаю решение, то раз и навсегда.

Ступин вздохнул:

— Так говорят многие, до суда! А на процессе раз — и отказываются! Более того, начинают утверждать, что эти признания у них выбили под пытками.

Корчагин заверил следователя:

— Я не откажусь! Вы оформили явку с повинной?

— Конечно, мы же договорились!

— Могу узнать, как все это выглядит?

— Можете! Но после следственного эксперимента. Я с собой не взял документы.

Валерий изобразил удивление:

— Какого еще следственного эксперимента?

— Объясню. Вы же у нас в первый и, надеюсь, в последний раз в данной ситуации.

Ступин довел до Корчагина смысл проведения следственного эксперимента. Валерий внимательно выслушал следователя, кивнув головой:

— Ясно! Ну что ж! Я готов показать на месте, как все произошло в тот злополучный вечер!

— Вот и хорошо! Сейчас я вызову конвой, и мы отправимся к ресторану. Вас видеокамера не смутит? А то некоторые теряются перед объективом.

Корчагин ответил:

— Не смутит. Но, Сергей Сергеевич, я хотел бы убедиться в том, что вами или еще там кем-нибудь явка с повинной будет оформлена до того, как я перед видеокамерой дам дополнительные показания. Это мое непременное условие!

Следователь скривил рот:

— Не верите мне?

— Не верю. И это мое право.

— Безусловно.

Ступин постучал костяшками пальцев по столу, размышляя. Затем согласился:

— Будь по-вашему! Я распоряжусь, и нужные документы подвезут к ресторану!

Валерий добавил:

— После чего и начнем ваш следственный эксперимент.

— Добро!

Следователь вызвал конвой. И это уже были не сотрудники следственного изолятора. Вместо прапорщиков появились два сержанта в бронежилетах и с короткоствольными автоматами. Один из сержантов наручниками приковал левую руку Корчагина к своей руке. Следователь дал команду вести Валерия на выход. Во дворе изолятора сели в милицейскую «Газель». Валерий помнил инструкции «адвоката» и чувствовал себя спокойно. Подъехали к ресторану и остановились у угла здания, метрах в десяти от входа, напротив площадки, где и было совершено преступление. Корчагина вывели из машины, следом вышли и сотрудники правоохранительных органов. Валерия подвели ко входу в ресторан. Ступин спросил у оператора:

— Лариса, ты готова к съемке?

Та ответила:

— Одну минуту, Сергей, звук настрою!

— Давай!

И повернулся к Корчагину:

— Перекурим?

Валерий взял сигарету, напомнив:

— Я, гражданин следователь, не начну давать показания без документов, подтверждающих мою явку с повинной.

Ступин бросил взгляд на Корчагина, отошел в сторону, достал сотовый телефон, кому-то что-то быстро сказал. Вернулся к арестанту:

— Через пять минут нужный вам протокол будет здесь.

Оператор доложила:

— Я готова!

Но пришлось ждать. Те самые пять минут.

Вскоре возле «Газели» остановился «жигуль» седьмой модели. Из него вышел молодой человек в гражданской одежде. Он передал следователю два листа печатного текста.

— Пожалуйста, Валерий Петрович, — сказал Ступин, — ознакомьтесь!

Бывший майор бегло прочитал протокол, особо не вникая в его содержание. Прочитав, вернул документ следователю. Ступин спросил:

— Теперь все в порядке?

— Да. Можно начинать ваш следственный эксперимент.

Встав рядом с Корчагиным, следователь произнес, глядя в зрачок видеокамеры:

— Сегодня 27 сентября 2004 года, понедельник. 11 часов 20 минут. Мы находимся на месте, где в четверг, 2 сентября, в 23–20 гражданин Корчагин Валерий Петрович совершил разбойное нападение на группу людей, состоящую из трех мужчин и одной женщины, в результате чего был убит гражданин Володько Вадим Эрнестович.

Следователь повернулся к Валерию. На арестанта нацелился и объектив камеры.

— Гражданин Корчагин, расскажите следствию, как и что произошло здесь поздним вечером 2 сентября этого года.

Корчагин указал на кафе, виднеющееся за небольшим сквером: