Шпионка в академии магии - Морвейн Ветер

Я шла, не имея ни цели, ни ориентиров. Не зная даже, двигаюсь ли по прямой или давно уже хожу по кругу.

И лишь спустя долгое время, когда усталость навалилась уже с такой силой, что хотелось осесть на землю и не шевелиться, увидела вдалеке проступающий во мгле темный силуэт.

Фигура пугала и в то же время притягивала. С новым напором я двинулась по направлению к ней, но она лишь маячила во тьме, каждый раз отдаляясь и не позволяя мне приблизиться к себе.

«Гвендолин…» – почудился мне шепот вдалеке.

Я вскинулась, села на кровати и уставилась в темноту. Сон явно отражал тот бардак, который в последнее время творился у меня в голове. Наверное, если бы я подождала еще чуть-чуть и не проснулась так быстро, из материализовавшихся посреди пустоши кустов на меня выпрыгнули бы Ева с Маргарет с криками «Ты принадлежишь мне», и, не дав принять решения, возникшая за спиной Жаклин пнула бы меня пониже поясницы и уронила личиком в грязь.

Впрочем, подружки дали о себе знать уже на следующий день.

Ева подкараулила меня перед первой парой и спросила, почему я перестала приходить к ней по утрам.

– Не хочу тебя затруднять, – я попыталась улыбнуться, – я привезла свой…

Я замолкла, представив, что будет, если компания обнаружит мои припасы косметики, и решила не договаривать до конца. Впрочем, Ева, похоже, и не слушала меня.

– Моя семья на протяжении нескольких столетий работает над над созданием живого существа силами магии. И это навело меня на мысль о том, какой мы можем взять проект.

– Разве фамильяры – не жизнь, которую мы создаем?

– Нет, – Ева качнула головой, – фамильяры питаются твоей энергией и живут только до тех пор, пока ты помнишь о них. Сильфиды же столетиями изучают способы создать настоящую жизнь. В общем, это не важно. Мы все равно ее не создадим. Но мы могли бы создать маленький мир.

Я хмыкнула и подняла бровь.

– Пусть растения и животные в нем существуют по принципу фамильяров, – продолжила она, – но это должна быть настоящая маленькая вселенная, в которую каждая из нас сможет войти и привнести туда что-то свое.

– Ты не думаешь, что для первого курса это перебор?

– Думаю. Поэтому на будущий год продолжу эту тему, а в перспективе буду писать по ней диплом.

– Это ведь не с бухты-барахты пришло тебе в голову, да? – с подозрением спросила я, но Ева проигнорировала мои слова.

– По некоторым старинным теориям мир был создан на перекрестье четырех стихий. Их то мы и попробуем смешать. Зэлма ладит с водой и землей, Жаклин – с огнем.

– Магия стихий – точно не моя стезя.

– Я знаю, – Ева улыбнулась, – ты – Проводник. И ты откроешь для нас Врата в новый мир.

Моя бровь снова поползла вверх.

– Брось, – заявил Ева, не дожидаясь возражений, – я видела, как ты бегаешь в город. Жаклин застала тебя за покупками.

– А как туда попала Жаклин?

– О, – Ева снова улыбнулась, – у нас тоже есть свой маленький секрет. Если поможешь – я открою его тебе.

Честно говоря, меня заинтересовал и секрет, и весь этот безумный проект, так что мысли о собственной теме напрочь выветрились из головы.

– Итак, – подвела итоги Ева, заметив, что я уже дошла до кондиции, – жду тебя в лаборатории в четыре часа.

– Но…

В это время мы обычно ходили с Рованом в парк.

– Никаких но! Учеба прежде всего!

Рован принял известие о том, что у меня другие планы на вторую половину дня, стойко – как оловянный солдатик.

– Мне тоже нужно готовиться к турниру, – сказал он.

– К чему? – я приподняла бровь.

– К турниру. Тем, кто выйдет в финал и победит команду с факультета технотронной магии, разрешат не сдавать проект.

– Да, – вздохнула я, – как же Картезианские стрелы теперь без тебя…

– Артезианские, – машинально поправил меня Рован, – и… – замолк, – ты смеешься, да?

– Ну, разве что чуть-чуть, – я улыбнулась и потянулась к нему, напрашиваясь на поцелуй.

– Вообще-то, это очень важная проблема. Ее активно исследуют не первый год.

– Все, молчу! – демонстрируя капитуляцию, я подняла руки вверх. Рован сжалился и тоже улыбнулся.

– А ты придешь посмотреть на турнир? – спросил он.

– Почему бы и нет. Боевая магия – это повеселее, чем страйкбол.

– Тебе вообще стоит немножко расслабиться, – сказал Рован, поднимаясь с нашей скамейки и за руку утаскивая меня за собой, – наверняка у девчонок тоже хватает развлечений, а ты, кроме библиотеки, и не ходишь никуда.

– Хватает, – подтвердила я, – Маргарет вот подала заявку на пробы в театр фей.

– Маргарет? – теперь уже Рован с трудом сдерживал смех. – Это там, где летают по залу над головами зрителей?

– Она позавчера смогла наколдовать себе крылья! Правда, одно получилось длинней другого. В общем, думаю, ты понял, почему я обхожу стороной студенческий досуг.

– Наверняка не все занимаются такой ерундой, – Рован вышел из беседки, и, сняв купол щелчком пальцев, я последовала за ним. Небо в тот день выдалось ясным, но снег все равно хрустел под ногами. А Рован обнял меня так, как будто опасался, что я замерзну. – Я бы тоже пришел за тебя поболеть.

– Я подумаю, что можно тебе показать. Жаль, что нам не предлагают заменить турниром проект.

Так, обсуждая последние новости, мы добрались до корпуса, на первом этаже которого располагалась лаборатория.

– Я зайду за тобой после тренировки, – пообещал Рован напоследок и запечатлел у меня на щеке прощальный поцелуй.

Я же вошла внутрь и направилась по длинному коридору, по обе стороны от которого тянулись двери экспериментальных аудиторий, туда, где должны были ждать меня Ева и компания.

Еще не успев открыть дверь, я расслышала обрывок спора, который заставил меня замедлить шаг.

– Как ты вообще можешь разговаривать с ней после того, что она сделала? – спрашивала раздраженно Жаклин.

– Прекрати, – голос Евы звучал резко, как никогда. До этого момента я вообще не слышала, чтобы она повышала его хотя бы раз, – она нам нужна. И нужна больше, чем ты.

Короткое время царила тишина – наверное, Жаклин сжимала кулаки.

– Зэлма, скажи ей! – наконец выпалила она.

Именно этот момент я выбрала для того, чтобы распахнуть дверь.

– Что сказать? – поинтересовалась я.

– Привет, – Ева попыталась улыбнуться, но не смогла до конца совладать с собой, – Жаклин пытается извиниться за то, что сегодня с нами не пойдет.