Магия возможных действий - Ярослав Коваль

Переоценить все преимущества высокого положения в любом мире – какой ни возьми – поистине невозможно. Хоть и довольно равнодушная к комфорту, вполне способная спать где попало и питаться раз в день, причем опять же чем попало, Кайндел с огромным удовольствием позавтракала, лежа в постели, пока служанки разводили огонь в камине и готовили ей ванну. Девушки и так-то не отличались разговорчивостью (от местных слуг безоговорочно требовались исполнительность и незаметность), а в присутствии гостьи из другого мир вообще будто лишались языка. Чародейка подозревала, что они ее побаиваются.

Лишь после того, как названую сестру правителя искупали и одели в пышное шелковое платье, к ней допустили Иедавана.

– Я так и представила, что ты стоишь за дверью и терпеливо ждешь, когда я отмоюсь, – хихикнула девушка, подставляя голову причесывавшим ее служанкам.

Правитель был уже одет во все парадное – парчовый камзол, уйма драгоценностей, пояс с мечом и плащ, уложенный складками. Венец на его голове больше напоминал повязку русского мастерового, потому что был кожаным, а не металлическим. Впрочем, как уже успела усвоить гостья, в Иаверне знаком власти являлась не корона и даже не мантия, подбитая драгоценными мехами, а только оружие.

– Мне сообщили, что ты почти готова, – без улыбки ответил мужчина. – Твой друг – тоже. Ему предложили мою одежду, однако она ему не подошла.

– А его одежда недостаточно парадная? Или не подходит по стилю?

– Одежда не имеет значения. Куда важнее внутреннее содержание. Но из вежливости я должен был предложить ему что-то.

Две служанки на вытянутых руках, словно святыню, принесли из гардеробной то самое творение портновского и вышивального искусства, которое днем раньше Кайндел обсуждала с Рейром, и замерли, готовые в любой момент натянуть его на госпожу. «Получается уже три слоя одежды, – угрюмо подсчитала чародейка. – Интересно, каково будет двигаться в этом коконе»? Но не возражала, понимая, что следование чужим традициям может здорово облегчить ее общение с местными.

– Я благодарен тебе, что вчера ты не стала заявлять о попытке отравления, – сказал правитель. – Всегда лучше диктовать свои правила, а не играть по чужим. Я легко найду того, кто затеял это, если он будет пребывать в смятении или, напротив, в уверенности, что все спокойно.

– Заговор-то не против меня, а против тебя. Покушение на меня – частность.

– Это я понимаю.

– Одно странно – почему попытались отравить меня, а не Рейра? Он воин, мужчина, я по логике должна вызывать меньше опасений.

– Наоборот. Здесь уже знают, чту ты можешь, к тому же ты приближена ко мне. Не бойся, я сумею защитить тебя. Больше никаких покушений.

– От яда, да и от магии, я вполне способна обезопасить себя сама.

– Забота о тебе – дело моей чести, – спокойно, даже с легким удивлением отозвался Иедаван, и девушка поняла – спорить не стоит: это будет очень странно выглядеть.

Рейр пришел к Кайндел уже тогда, когда ее облачили в златотканое драгоценное платье, где надо подтянули, где надо подчеркнули и уложили складками. Косясь в зеркало, девушка признала, что выглядит это все превосходно, но, возможно, только пока она стоит.

– У тебя фотоаппарат есть? – хмуро спросила она у своего спутника, который остановился у порога – то ли не зная, что делать, то ли желая рассмотреть с лучшего ракурса.

– К сожалению, – он развел руками. – Увы… Тебе очень идет.

– Пора, – суховато произнес Иедаван на ее родном языке. – Идем, Каэндил.

– Рейр, меч возьми, – подсказала девушка, подавая руку названому брату. – На этом собрании мужчина без меча – это вроде как офисный работник без штанов. Но в косоворотке.

– Какой образ…

Телепортационная система ждала их в заклинательной зале. Предвидя момент перехода, чародейка заранее съежилась, ожидая малоприятных ощущений, однако перемещение практически не вызвало дискомфорта. «Вот чему нам стоило бы поучиться, – решила она. – Точно, как только выдастся свободная минутка, отправлюсь сюда на стажировку по магии».

Она почти не смотрела по сторонам, хотя посмотреть было на что. Огромная зала была полна народу в самых разных одеяниях. Редко-редко где удалось бы рассмотреть женщину в платье, подобном наряду Кайндел, или в чем-то еще более экзотичном – в основном здесь прогуливались мужчины, и все при оружии. Впрочем, женщины тоже были не обижены. Хотя мечи на поясах, затянутых поверх платья или просторного халата, выглядели слишком необычно.

Сперва девушка удивилась, когда ее опоясали клинком, но правитель пояснил, что без меча на этом собрании она будет играть роль лишь сопровождающего лица, и в ее самостоятельный политический или иной вес никто не поверит. А требовалось-то нечто совершенно иное. Хотя с пышной юбкой длинный клинок и на ней смотрелся нелепо, однако, разглядев среди гостей даму, сексуально обмотанную десятком тонких покрывал и с саблей в ножнах за спиной, курсантка успокоилась – она тут не самая забавная личность (не говоря уж о том, что «забавна» она только с точки зрения ее соотечественника).

Ходить в трехслойной одежде оказалось не так уж и трудно. Приноровившись, она даже стала получать удовольствие от собственных «скользящих» движений, заметила, как изменилась походка, подумала, что это, наверное, красиво выглядит со стороны… И решила все-таки заняться делом. По мужчинам вокруг она, как показалось бы со стороны, безразлично скользила взглядом, а в действительности очень цепко подмечала все мелочи и детали их поведения. Например, как каждый из них смотрел на Иедавана и на нее, его спутницу. Уже по одному взгляду можно было многое понять.

Например, сколько же в действительности сторонников у владетеля Ромалена.

Визуально получалось, что немало.

Слегка повернув голову к Рейру, она произнесла на русском:

– Сделай морду кирпичом.

– Ты хочешь, чтоб меня тут все скопом забоялись? – немедленно отозвался он.

– Нет. Чтоб зауважали.

– Ладно. Постараюсь.

Изменилось ли что-то в его лице или нет, она так и не узнала, потому что смотреть в его сторону времени не оставалось. Иедаван вступил в беседу со сторонниками и другими претендентами, и, хотя разговор шел на ромаленском наречии, каждый привносил в него свои оттенки, свои жаргонные и диалектные словечки, так что Кайндел зачастую с трудом ловила за хвост обсуждаемую мысль. Наблюдать за лицами ей это не мешало, однако требовало полного сосредоточения.

Разговоры шли о чем угодно, только не о том, ради чего, собственно, все здесь собрались. Слушая обсуждение видов на урожай и отличной погоды, она безмолвно хихикала, пытаясь примирить образы беспощадных опытных военачальников с эдакими типичными крестьянами, оценивающими перспективы вызревания брюквы и количество центнеров с гектара. Впрочем, здесь ее ничего не удивляло, политики привыкли прощупывать почву под прикрытием болтовни «ни о чем» и у нее на родине.