Очаг - Роман Гребенчиков

– Что? Зачем?

– Сейчас же!

Я остановился. Мы находились на незасеянном поле – там росла только невысокая трава. Аня выскочила наружу и подала сигнал, чтобы я следовал за ней. Мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться.

Она побежала в поле и продолжала махать мне:

– Иди ко мне.

– Зачем?

– Потанцуй со мной. – Аня взяла меня за руку.

– Зачем? – с недоумением спросил я.

– Потому что другого момента может и не быть. Нужно жить сейчас.

– Мне и так хорошо.

– Ну и пошёл ты!

Она вырвалась и закружилась по полю в такт неслышимой музыке. Кирк пустился вместе с ней в пляс. Они прыгали и скакали, в их лицах отражалась детская радость, и это вызвало улыбку на моём лице, после чего я непроизвольно зевнул. Моя открытая пасть не прошла незамеченной – Аня подскочила ко мне, обняла и отстранилась, держась за мои плечи.

– Тебе тоже надо попробовать, иначе мы с тобой никуда не доедем.

– Что? О чём ты?

– Допинг.

– Ты как себе это представляешь? Я в нетрезвом виде тем более не доеду.

– Не будь такой букой! Тогда поехали в Питер. На одну ночь. Давай. Отдохнём. Оторвёмся. Расслабимся. Наши жизни скоро кардинально изменятся – так давай прежние закрепим потрясающими воспоминаниями, уйдём в последний полёт! В полёт счастья!

Аня смотрела на меня своими большими зрачками. От неё веяло теплом и какой-то неподдельной радостью.

– Поехали.

Она обняла меня. Это было так прекрасно! Маленький комочек счастья, с которым вместе хочется улыбаться и радоваться!

Аня продолжила свои танцы.

Не знаю, почему я согласился, – возможно, подсознательно и правда хотел отсрочить решение своих проблем, или просто хотел провести с ней больше времени, а то и просто отдохнуть. Все причины были верны.

Я с трудом затолкал Аню обратно в машину. Пока заводил двигатель, она подкрепила себя новой дорожкой. Когда уселась, настроила радио на молодёжную музыку, завалилась на меня и в таком состоянии отправилась в свой единоличный полёт.

Ястребск кипел от известия о смерти Лаврова – того, кто наводнял город ужасом несколько месяцев. СМИ не утихали и обсасывали эту новость со всех сторон, как только можно, но никто не задавал вопроса: «Кто сжёг Лаврова?».

После увиденного Настю охватил ужас. До этого она не видела смерть, тем более так близко и так ярко, даже про её дядю сказали, что он уехал в командировку на длительный срок. Маша же не знала, как её успокоить, – ведь ребёнок после этого постоянно закатывал истерики и очень сильно замыкался.

Маша не очень представляла, как правильно поднять настроение Насте. Собственно, она и не представляла, как это сделать с ребёнком Леры, но в голове у неё родилась призрачная идея поднять девочка настроение – что дети любят? Аттракционы, игры и веселье. А маленький парк развлечений находился неподалёку, в ТРЦ «Праздник» .

После смерти Лаврова город опустел, вроде наступил праздник, но всем требовалось осмыслить случившееся – даже митингующие перед входом в ТРЦ не вышли на протест. И какой же неожиданностью для Маши оказалось то, что весь город был внутри! Жители прекратили бояться скапливаться в многолюдных местах – ведь виновник всех трагедий пойман.

Развлекательный зал для детей располагался на самом верху, под стеклянным куполом торгового центра. Малышня и подростки прыгали с одного игрового автомата на другой, а кто-то кружился на установленной внутри карусели.

– Настенька, как смотришь на то, чтобы покататься на карусели или отдельно на лошадке?

– Не хочу, – ответил равнодушным тоном ребёнок.

– Можем взять сахарную вату или попкорн, или можем купить чего сама хочешь.

– Я ничего не хочу. Мам, давай лучше пойдём домой. – Она посмотрела маме прямо в глаза.

– И ты опять будешь грустить и смотреть в одну точку? – Маша села на корточки перед ребёнком. – Маленькая, ну что с тобой? Что тебя беспокоит? – Она аккуратно поправила волосы Насти. – Поговори со мной.

– Мне страшно. – Ребёнок отвёл взгляд от матери.

– Почему, маленькая?

Настя молчала и только прятала глаза.

– Тебя напугал мужчина вчера?

Она кивнула.

– Почему с ним так поступили?

Настя понимала, что Лавров загорелся не случайно, ведь он этого не хотел, однако возможность, что он загорелся по неаккуратности, не отбрасывали.

– Месть.

– Что это? – Настя наконец-то подняла глаза и посмотрела на мать.

– Месть – это… Расплата… Реванш… – Маша не знала, как правильно это объяснить ребёнку. – Помнишь, когда я накричала на тебя из-за того, что ты шумно играла и тем самым мешала мне? Я попросила… заставила тебя замолчать и вести себя тихо. Ты после этого не говорила со мной несколько дней. Это и есть месть. Ты мне мстила. И у разных людей есть разные обиды, за которые они по-разному хотят отомстить.

– А что он натворил? За что ему мстили?

– По его вине пострадало много людей. Кто-то из-за него лишился тех, кого они любили.

– Но это же неправильно – теперь кто-то будет мстить за него.

– Да, дорогая. Это неправильно. Для этого существует суд, и там принимают правильные решения, как поступить с провинившимся.

Девочка снова отвела взгляд в сторону и молчала, а когда посмотрела на мать, то на её глазах были слёзы.

– Я тебе тоже сделала больно? – спросила она.

– Да, маленькая, но это всё мелочь. Я тоже виновата.

Увидев льющиеся рекой слёзы, Маша прижала к себе девочку.

– Я так больше не буду, мама.

– Знаю, маленькая. Я тоже буду внимательней.

Маша продолжала держать её в объятьях. Не пыталась успокоить или утешить, а просто была с ней, пока ребёнок рыдал. Но так продолжалось недолго.

В ТРЦ завопила пожарная сигнализация. Повсюду в общем гомоне тонули крики людей, но ни огня, ни дыма нигде не было. Маша и Настя с остальными детьми на этаже побежали к эскалатору, чтобы выбраться из здания им нужно было преодолеть пять этажей. На эскалаторе они спустились на четвертый этаж, но там на спуск столпились посетители ТРЦ. Откуда-то сверху прогремел взрыв и в центральное фойе повалили клубы дыма. Началась паника.

– Тише, народ, тише! – закричал один из подбежавших сотрудников «Праздника». – Уходите все от эскалатора, есть аварийные выходы – спокойным шагом туда.

Они расталкивали толпившихся у спуска людей и направляли их к лестнице.

– Всем соблюдать спокойствие!