Последние битвы Императорского флота - Олег Гончаренко

Последовавшее отречение государя повлекло за собой цепь разрушительных последствий не только в армии, но и на флоте.

Словно кем-то был внезапно удален прочь главный стержень русской жизни, и затем невидимые силы обрушились на несчастную державу, круша и ломая её до основания.

На первых порах объявленного Временным правительством мнимого «равноправия» всех чинов флота и армии матросы стали все чаще заводить разговоры с офицерами, которые едва бы позволили годом раньше, в рамках существовавшей субординации и дисциплины, в те «лучшие времена» Императорского флота, о которых теперь они старались не вспоминать. Иллюстрацией подобных разговоров может служить приведенный одним мемуаристом диалог.

Вскоре от задиристых и бессмысленных разговоров матросы, взбудораженные темными личностями, шнырявшими по судам от одного матросского комитета к другому, названными впоследствии советскими историками нейтрально «агитаторами», перешли к действиям.

Так, на второй день после отречения на русской военно-морской базе в Гельсингфорсе вспыхнул жестокий бунт. С невиданной жестокостью прокатились по бастионам Балтики волны бессмысленных, не знавших пощады расправ. Первой жертвой в них суждено было стать адмиралу Роберту Николаевичу Вирену, главному командиру Кронштадтского порта и военному губернатору Кронштадта. Адмирала побаивались не только нижние чины. Человек по натуре прямой, властный и храбрый, но вместе с тем строгий и требовательный, он за годы службы стяжал не только восхищенных почитателей, но немало и недоброжелателей.

В обстановке внезапного паралича власти, когда безумство вседозволенности было умело сообщено толпе, перед лицом смертельной опасности оказались сотни тысяч представителей служилых слоев Империи — военные и гражданские чиновники, служащие министерств и ведомств. Общий хаос, охвативший города, оказался удобным фоном для чьей-то преступной деятельности, которая взялась управлять серией убийств высших должностных лиц. Кто и как организовал «стихийный митинг», выкрикнул на нем имена адмиралов и командиров русского флота, увлек по известным адресам приговоренных, предстоит узнать историкам недалекого будущего. Мы же ограничимся описанием последовавших за тем событий.

Теме нескончаемых митингов посвятили немало воспоминаний многие известные мемуаристы, повествующие о «бескровном феврале». Свидетель бесконечной говорильни на улицах российских городов вспоминал: «…Меня просто интересовал вопрос: о чем можно говорить каждые сутки, с утра до такого позднего часа, чтобы иметь столь многочисленную аудиторию. Но выходило так, что здесь не говорили, а систематически повторяли, а значит, можно подумать, что сюжет был настолько интересен, что его хотелось прослушать много раз. Речь каждого оратора продолжалась в среднем полчаса. Его без задержки сменял другой… Содержание речей было одинаково и давно… знакомо из любого митингового выступления. Оно только дополнялось измененными рассказами, цинизм которых не уступал фантазии; но зато неизменно заканчивалось непосредственным призывом, обращенным к солдатам, стоящим под балконом, идти, идти именно им, и взять то, что принадлежит другим…»[18]

…Когда под воздействием повторявших свои заклинания уличных ораторов, поздно ночью 3 марта толпа приблизилась к дому, где проживал главный командир Кронштадтского порта и военный губернатор Кронштадта адмирал Роберт Николаевич Вирен, решительного штурма не получилось.

Решено было сначала послать «делегатов» для объявления ему «народной воли», низводившей его с начальствующего пьедестала. Но Вирен, услышав за окнами нараставшие там шум и крик, сам вышел к входной двери и резко распахнул её.

Странная картина предстала его глазам. На улице и почти у самой двери стояли взбудораженные матросы, чуть поодаль остановились случайно проходившие люди. В толпе виднелись и какие-то вооруженные люди в штатском.

Звук хлопнувшей двери подстегнул первых, стоявших на пороге людей, вцепившихся в пожилого адмирала с какой-то бесовской прытью. За их спинами, заревев, толпа бросилась к дверям адмиральского дома и, подхватив Вирена, потащила его вниз по ступенькам входной лестницы, на улицу, прочь от спасительных стен.

Матросы, идущие рядом, улюлюкали и не жалели в адрес плененного адмирала самой отборной ругани. То и дело к адмиралу подбегали и другие участники дикой процессии, старались плюнуть в лицо поверженному и беспомощному человеку.