Полечка - Лариса Шубникова

— Женечка, милый, ты прости меня, не могу… Я бы рада, но… — он все понял, но принять, не принял.

— А ты не отказывай мне сразу, ладно? Вдруг передумаешь? Поль, такими красавчиками как я не разбрасываются, честно. — Постарался скрыть свою боль и не делать ее еще более несчастной, а в том, что ей плохо, он не сомневался.

Полина оценила его деликатность и не осталась равнодушной.

— Я обещаю, что подумаю. Прости меня.

— Прощать не за что, Поль. — поцеловал ее в губы очень осторожно и послушался своей интуиции, что прошептала — оставь ее сейчас. — Я пойду. Если захочешь еще порыдать, я в твоем распоряжении. Ну, и свободные уши, если захочешь рассказать. И вот еще что, Поль, постарайся не избегать меня… — он умолял взглядом, голосом.

— Я постараюсь, Женечка. Спасибо тебе. Знаешь, ты гораздо лучше, чем я думала и мне очень жаль, что так все получается. — Женька отпустил Полю, кивнул и ушел, оставив девушку размышлять и сокрушаться.

Через час пришла Соняж и прекрасно съела блинный торт, подаренный Женькой. Поля успокоилась, и рада была слушать болтовню подруги, молча, бездумно.

Вот так молча и бездумно летели дни, складывались в недели. Приходил Женя, выводил Полечку на прогулки, в кино, воровал у нее поцелуи, но понимал, что все это только его желание, совсем не ее. Девушка была с ним нежна и приветлива, и не от любви, а из жалости. Женька чувствовал все это, переживал и маялся, но оторваться от нее не мог.

А как же Клим? А так как-то…невнятно.

Силы воли ему было не занимать, и он, приняв решение не видеть больше Паулину Мельцаж, погрузился в работу. Только вот все бесило. Привычные утренние совещания с помощниками вызывали хандру, трескотня Лены Захаровой раздражала до зубовного скрежета. Звонки Женьки пугали, и он часто отклонял их, боясь услышать новость о помолвке. Потом, ругал себя трусом и перезванивал. Радовался отсутствию новостей и вздыхал облегченно. По вечерам сидел в любимом кафе, но уже не смотрел на людей за окном, просто коротал время до того момента, когда можно будет пойти домой, лечь спать и не думать ни о чем.

Он подозревал в себе шизофрению легчайшей формы, но, опять таки, чувствам не скажешь «до свидания», не отвернешься и не забудешь. Клим старался, упирался, но проигрывал и был глубоко несчастен. Альфа-самец скулил в нем, крючился, когда Клим давил в себе желание отнять Полину у брата. Но он терпел и это….

И вот казалось бы можно закончить рассказ, поставить точку и оставить все как есть. Смириться с жизненными обстоятельствами и заняться поиском новых форм бытия. Ринуться в долгое путешествие, организовать глупейший флэшмоб, создать благотворительный фонд…. Но откуда взять вдохновение? Душа должна питаться чем-то так же, как и тело, но она пожирала самого Клима и была вечно голодна, а оттого и бессильна.

Все бы так и шло, катилось, если бы не случай….Впрочем, ничего случайного в жизни не бывает и так говорят многие люди, не только мечтатели, но и материалисты.

— Полина, куда помчалась? Садись, отвезу в лучшем виде. — Гена Истомин, курьер-шофер-грузчик лавки, поймал Полечку, когда она, себя не помня от волнения, выскочила утром из дома, чтобы бежать в университет и не опоздать к защите диплома.

— Дядя Гена, пробки! Я лучше сама.

— Какие пробки? Пятница. Все уже на дачах пиво жрут. Ника! Ника, ты где там? — Гена звал жену и она выглянула из двери черного хода магазинчика.

— Не ори, циклоп. Чего тебе? — это мужу и, заметьте, ласково, а Поле, — Собралась? Давай! Спихни уже все это и радуйся. Ох, хороша ты, Поль.

И, правда, хороша. Скромное серое платье с белоснежным воротничком не смотрелось на ней уныло, скорее наоборот: изящно и пристойно. Неброские, но дорогие туфли белого цвета. Гладкая прическа и высоким «конским» хвостом придавала всему облику свежести и юности, открывала взорам красивую шею и ветерок так же, как всегда, играл легкими завитками, что посмели выбиться, освободиться.

— Отвезу Полю и по заказам. Надо чего тебе?

— Надо. Заскочи к Фурцу и забери упаковки. Платежку ему отправила.

— Ладно. — Гена забрался в фургон. — Поль, чего встала-то? Садись, прокачу. — И прокатил!

Поля и Гена имели одну общую тайну — оба любили петь и оба не умели делать этого абсолютно, но это никоим образом не мешало им исполнять дуэтом песни прошлых лет. Да, те, кто мог бы их услышать, вероятно, смеялись бы и долго так, надсадно, но никто не слышал, и потому дуэты были и презанятные.

Вот и сейчас, стараясь отвлечь Полину от ее переживаний по поводу предстоящего события, Гена завел их любимую «Смуглянку». Поля тут же поддержала его, и они прекрасно исполнили песню от начала и до конца. Ну, они не слышали себя, а потому и остались довольны исполнением. И если честно, оба были рады приподнять себе настроение, да и чувство единения тоже вносило теплую, приятельскую нотку.

— Спасибо! — Поля выскочила из фургона и помахала Гене рукой, он ответил ей рокерской «козой», мол, все круто, «чувиха».

Спустя четыре часа, Полечка вышла из здания университета довольной и сияющей. «Хор» по защите приятно грело и намекало — с учебой покончено, впереди масса свершений и вообще, все не так уж и дурно!

— Судя по личику, все получилось, да? — Анна Ильинична под руку с мужем поджидали Полину, рядом крутился Женька и улыбался, мол, сюрприз!

— Поздравлять можно? Или сначала представиться по новой? Забыла нас совсем и в гости не едешь. Обещала подкидного дурачка и жилет. — Андрей Петрович рад был видеть девочку и улыбался искренне, весело.

— Здравствуйте! — конечно, она удивилась, но обрадовалась больше.

Понеслась навстречу Прозоровым, так и не успев понять, почему она так счастлива видеть этих, по сути, чужих людей.

— Узнала, надо же. — Объятия и поздравления, поцелуй Женьки, вполне невинный и смех, и болтовня, будто не расставались.

— Полечка, а ведь мы не просто так примчались. — Анна Ильинична начала озвучивать «коварный» план. — Мы тебя сейчас заберем к нам. Сегодня день рождения у Клима нашего! Вот и отметим сразу два события. Защиту и рождение. Идет? — Женька уже приобнял Полю за плечи, зная, что начнет отказываться.

Она постоянно говорила твердое «нет», когда он звал ее в гости к родителям, не понимал причины и огорчался. Но, сегодня хитрец взял в помощники тех, кому она отказать не смогла бы никак. Примечательно, что Женька, объяснив свою просьбу родителям, встретил горячее одобрение и был рад сейчас их содействию.

Полечка замялась, улыбка ее погасла.

— Нет, что вы. Я не могу. У вас семейный праздник. Совсем не хочу мешать.

— И все? Андрей, Женя, берите ее под руки и в машину. По ходу разберемся, кто и кому там мешает. — Анна Ильинична не могла знать настоящей причины, потому и подумала, что решительные действия пойдут всем на пользу.