Тревожная весна 45-го  - Валерий Шарапов

– Судя по почерку, это та же компания, что совершила налет на трофейный эшелон.

– А вы как считаете? – спросил Александр Михайлович остальных сотрудников.

– Сто процентов – те же, – пробасил заместитель Старцева капитан Егоров. – Наглые и уверенные в своей безнаказанности.

Намеревался высказаться по данному поводу и Олесь Бойко, но в этот момент дверь распахнулась и в кабинет ввалился дежурный офицер. Отыскав взглядом начальство, выдохнул:

– Товарищ комиссар, разрешите обратиться?

– Слушаю вас.

– Только что поступил доклад милицейского наряда из района Сокольников.

– Ну, давай-давай докладывай!

– В Старослободском переулке обнаружен автомобиль «ГАЗ М‑1» темного цвета с номерным знаком «МА 55–40». На заднем сиденье два трупа, передние сиденья залиты кровью.

– Погибшие – мужчины?

– Так точно. Один предположительно тридцати лет, второй – сорока-пятидесяти. Документов при них не обнаружено. Только пистолет-пулемет MP‑40 с двумя запасными магазинами и пистолет ТТ.

– Что предпринято дежурной частью?

– На место только что выехала оперативная группа майора Соловьева.

– У вас все?

– Так точно.

– Свободны, – вздохнул комиссар.

Урусов прошелся вдоль столов, поправил лежащую на краю папку с личным делом. Посмотрел на Старцева:

– Как думаешь, это та самая «эмка» или другая?

– Вряд ли другая, товарищ комиссар. Шанс совпадения практически нулевой.

– Я тоже так думаю. Значит, успел ты их нашпиговать пулями. Молодец, Иван Харитонович.

– Не я, товарищ комиссар. Я выстрелил и не попал. Из-за ранения.

– А кто же тогда?

– Майор Васильков, – указал на фронтового товарища Старцев.

Прищурившись, Урусов смерил Александра долгим внимательным взглядом.

– Если не ошибаюсь, вы тоже служили в разведке?

– Так точно.

– Неплохое у вас получилось боевое крещение. Что ж, продолжайте расследование и помните: времени, выделенного наркомом, осталось мало. Пятнадцатого июля в восемнадцать ноль-ноль я обязан доложить ему о результатах.

После ухода комиссара сотрудники оперативно-следственной группы вновь оживились и, распределив обязанности, принялись за работу. Егоров и Баранец для начала отправились на Московскую печатную фабрику Гознака для опроса руководства. Затем в их планах значилось посещение Главного военного клинического госпиталя имени Бурденко, в котором двумя годами ранее лечился инженер-технолог Ершов. Бойко с Горшеней остались в отделе для завершения нудной процедуры изучения архивных материалов. А Старцев, Васильков и Ким помчались на служебной машине в Старослободский переулок для осмотра брошенной бандитами «эмки».

* * *

– Одна из твоих пуль определенно задела шофера. Вот смотри: все переднее сиденье с левой стороны и рулевое колесо в крови, – заглянув в кабину через переднюю левую дверь, комментировал Иван. – В крови измазана и ручка дверного замка.

– На серьезное ранение шофера указывает и то, что машина врезалась в столб, – добавил Костя Ким.

Старцев поддержал эту версию:

– Да, пуля определенно задела голову по касательной.

– Вероятно, так и было, – робко согласился Васильков. – Касательное ранение в голову всегда вызывает обильное кровотечение и кратковременную потерю сознания.

– Именно! Потому он и врезался в столб. Потом пришел в себя, выбрался из машины и был таков…

«Эмка» стояла на том же месте, где ее обнаружил милицейский наряд. Заехав правым передним колесом на тротуар, она врезалась в металлический столб и заглохла. В левых дверцах стекла были опущены. Все остальные – лобовое, небольшое заднее и в правых дверях – разбиты. Под двигателем медленно растекалось масло.

Прибывшая на место оперативно-следственная группа майора Соловьева находилась здесь же, но Старцеву и его помощникам не мешала. Напротив, как только Иван подошел к машине, Соловьев тут же проинформировал его о проделанной работе и с сожалением доложил об отсутствии свидетелей происшествия.

– Мои ребята опросили жителей прилегающих домов. Только один десятилетний школьник слышал звук удара автомобиля о столб, – сказал он. – А как уходили выжившие бандиты, не видел.

Осмотр трупов ничего не дал. Молоденький (на вид лет двадцати) особых примет не имел: среднего роста, темноволосый, с недельной редкой порослью на лице. Пиджак в мелкую полоску, косоворотка, темные заношенные брюки, пыльные стоптанные ботинки. В карманах ничего, кроме пачки «Беломора» и россыпи патронов к ТТ. Само оружие парень крепко сжимал в правой руке. Убит он был практически мгновенно – пробив правую заднюю часть кузова, пуля попала ему точно в затылок.

Второй был старше лет на десять-двенадцать. Грузный и неприятно пахнущий потом, он лежал, уткнувшись головой в спинку переднего сиденья. Одна пуля угодила ему между лопаток, вторая – в шею, повредив аорту. Под его ногами валялся немецкий пистолет-пулемет MP‑40 с пустым магазином. На левом запястье трупа бледнела татуировка в виде якоря. Из одежды на убитом были: льняная светлая рубаха, надетая поверх тельняшки; широкие черные брюки, растоптанные туфли на босу ногу. В карманах брюк лежали два запасных магазина к MP, перочинный нож и небольшое зеленое яблоко с надкусанным боком.

– Этот – пацан как пацан. Встретил бы на улице – не подумал, что состоит в банде, – раздосадованно покачал головой Старцев. – А вот пожилой – матерый уркаган. Этого сразу видно. А документов ни у того, ни у другого. Ни одной бумажечки.

Приоткрыв одну из боковых створок капота, Васильков осматривал двигатель. Услышав замечание товарища, он добавил:

– Видать, неглупый главарь руководит этой бандой. Если помнишь, мы, уходя за линию фронта, тоже не брали с собой ни документов, ни наград.

– Да, было такое.

Ким закончил внешний осмотр автомобиля.

– Ничего необычного обнаружить не удалось, – доложил он. И, не удержавшись, добавил: – Представляете, Иван Харитонович, все восемь пулевых отверстий в корме «эмки» точно вокруг запасного колеса!

– Ну и что? – равнодушно поинтересовался майор.

– Как что? Ведь колесо-то ТТ не пробил бы, верно?

– Скорее всего, не пробил бы.

– Вот и я говорю! Значит, майор Васильков намеренно выцеливал рядом с колесом. И не дал ни одного промаха.

Не сдержавшись, Иван рассмеялся.

– Слышишь, Саня, тут твоей стрельбой восторгаются!

Васильков опустил боковую крышку капота; вытер друг о друга ладони.

– А чего ей восторгаться? Обычная стрельба. У нас в роте все так стреляли. Будешь мазать – не выполнишь боевую задачу или вообще не вернешься из рейда.