Котёнок и его человек - Михаил Атаманов

Я хотел было подойти поздороваться, познакомиться со своими соседями, вот только встретили меня неприветливо. Если убрать все нецензурные слова, то попросили не мешать — солнце уже садилось, а работы ещё было невпроворот. К тому же грязь, монстр-людоед в тридцати шагах от них, холодная вода и досаждающая кусачая мошка не способствовали хорошему настроению работников. Я не стал нарываться и пошёл дальше.

Обошёл ограду полукругом и какое-то время рассматривал подъёмный мост — в самом узком месте быстрой реки обитатели посёлка соорудили на сваях прочный деревянный мост, одна из секций которого поднималась специальным воротом. Сейчас мост был опущен — стоящий возле подъёмного механизма Кузьмич объяснил, что ждёт возвращения с того берега группы охотников, но к темноте мост всегда поднимают, чтобы не прорвались ночные бестии.

— Но вообще наиболее опасный участок не тут, — охотно поведал мне самый старый обитатель посёлка. — Если вечером факелы зажечь тут на мосту, то бестии с этой стороны реки вообще не появляются. Ночные твари возникают обычно вон в той стороне, — Кузьмич указал рукой на дальний край острова, пустынный и каменистый. — Как только тьма сгущается, так сразу и появляются. Мы пробовали там к ночи факелы зажигать, но тогда эти гады возникают со стороны старицы и лезут на частокол в непредсказуемых местах. Уж лучше так — хотя бы знаешь, с какой стороны ждать нападения.

С указанной стороны как раз и размещались обе обзорные вышки. Так вот зачем их построили рядом обращёнными в ту сторону! Я заметил также густо засыпанный золой глубокий ров и многочисленные сваленные в него смолистые ветки. Судя по всему, огненный вал планировалось зажечь к темноте, и он предназначен был сдерживать ночных тварей.

В этот момент из посёлка к нам на мост вышли две женщины с полными корзинами белья для стирки. Одна средних лет, темноволосая и пузатая, едва передвигающаяся из-за огромного живота и явно находящаяся на последних днях срока беременности. А вот второй была молоденькая девушка, русоволосая, стройная и весьма симпатичная. Вот только даже для нового мира одета она была весьма странно — хоть и в чистую, но весьма потёртую и латаную-перелатанную военную форму времён Великой Отечественной Войны.

Варя Толмачёва. Человек. Женщина. Разведчица 32-го уровня.

Разведчица? И тридцать второй уровень! Сколько же Варя тут уже в игре? Да и опять же её странная одежда… В то, что она обокрала исторический музей, мне что-то слабо верилось. Но тогда кто она? Актриса из какого-то фильма про войну, погибшая во время съёмок? Или реконструктор, участвовавшая в костюмированном представлении? Должно же иметься какое-то объяснение такому странному виду.

Девушка приветливо улыбнулась мне и, закатав рукава, принялась за стирку. Я хотел было подойти к ней и познакомиться поближе, вот только Кузьмич достаточно бесцеремонно потянул меня прочь за рукав. Что не так? Я не понимал причину такого поведения старика. Тем не менее, послушно последовал за Кузьмичом. Но лишь когда мы отошли шагов на двадцать от стирающих женщин, немолодой Охотник накинулся на меня:

— Ты совсем сдурел, Сержант? Это дочка Инженера Дубовицкого! Он же тебе чётко сказал не приближаться к его дочери! У нашего Инженера насчёт дочери настоящий бзик — убьёт любого просто за косой взгляд в её сторону или двусмысленную шуточку. А ещё хуже выгонит из посёлка, даже пикнуть не успеешь! Учти это и не зли Инженера, обходи Варю стороной. И вообще скоро ужин, на вашем с сестрой месте я бы молился!

Что не так с ужином-то? После таких слов единственного выжившего из первой группы поселенцев в голову полезли кошмарные мысли про каннибализм и обычай поедания новичков. Всё оказалось не настолько ужасно, хотя приятного тоже было мало. Оказывается, в «Приюте Кузьмича» существовало правило, что каждому новому поселенцу предлагалось первому из людей попробовать на вкус незнакомое растение, гриб или ягоды с неизвестными свойствами. Такая еда могла оказаться как вполне съедобной, так и тошнотворной или даже смертельно ядовитой. Но кто-то ведь должен был первым опробовать на себе все эффекты незнакомой пищи, пополняя знания людей о новом мире.

В большой «столовой», где под вечер собрались уже все жители посёлка, перед нами с Юлей были поставлены две кривоватые тарелки из обожжённой глины. На одной горсть длинных бледно-серых ягод, резко пахнущих прокисшей капустой и несвежими помидорами. На второй что-то непонятное: прожаренные тоненькие пластинки не то растительного, не то животного происхождения, пахли они неприятно жжёной пластмассой. Юля с беспокойством посмотрела на меня.

— Я попробую оба блюда! — решительно заявил я и, отодвинув младшую сестру, уселся за стол.

Приглушённый гул в комнате пошёл в целом одобрительный — жители посёлка положительно оценили моё желание избавить сестру от неприятной и опасной процедуры.

— Твоё право, Сержант, — огромный Ухват подошёл ближе и уселся за стол напротив меня, чтобы лично наблюдать за последствиями. — На левой тарелке «ягоды-вонявки», охотники впервые нашли такие пару дней назад. На правой обжаренные ломтики чёрного гриба-ночника. Такие грибы растут по обоим берегам реки и по ночам слабо светятся. Ну что же, приступай!

Я осторожно взял одну ягоду и закинул в рот. Ну что сказать… почти безвкусная, лишь слегка терпкая, мясистая и с большой плоской косточкой. Выплюнув косточку, уже увереннее взял целую горсть ягод и отправил к себе в рот. Так себе оказалась пища, шкала сытости персонажа почти не заполнилась, но зато существенно восстановилась шкала выносливости. Я сообщил об этих эффектах внимательно наблюдавшим за мной притихшим жителям «Убежища Кузьмича».

Первым отреагировал Инженер Макс Дубовицкий. Он аккуратно собрал в ладонь все сложенные мной на столе косточки и обратился к сидящим на лавке охотникам, потребовал от них завтра же набрать побольше таких ягод:

— Попробуем выращивать «ягоду-вонявку» у нас в посёлке. Как еда она не особо подходит, но вот выносливость восполнять нашим бойцам и дозорным при ночных бдениях очень даже сгодится. Э… что такое, Рита?

Грузная женщина действительно протяжно застонала и медленно сползла с лавки на пол.

— Кажется, началось… — вымученно улыбнулась она, словно извиняясь перед собравшимися.

Все сразу же засуетились, загалдели. Лекарь Анна и Разведчица Варя помогли болезненно морщащейся Рите подняться и, поддерживая роженицу под руки, повели куда-то из большого зала. Моя «сестрёнка» Юля тоже пожелала уйти вслед за остальными женщинами и прошмыгнула за ними в закрывающуюся дверь.

— Похоже, сегодня будет тяжёлая ночь… — проговорил Ухват, поглаживая свою шипастую дубину и с тревогой глядя сквозь окно-бойницу на алеющий закат.

— Может, не сегодня ещё, — прокомментировал Кузьмич, тоже с тревогой глядя на опускающееся за горизонт светило. — Ребёнок всё же не сразу рождается, несколько часов роды длятся, особенно первые. Но в любом случае вскоре оборонять стены станет тяжелее.

Остальные мужчины тоже были напряжены и хмурились. Я вполне понимал их тревогу. Родившийся ребёнок станет двадцатым жителем посёлка. А это значит, что сегодня ночных бестий станет больше, а кроме того, у них появится вторая альфа. А раз так, защитникам придётся тяжко. Возможно, даже для меня тоже найдётся место в линии обороны. А что, и для четвёртого уровня персонажа тоже можно найти применение — снаряды там подносить или караулить периметр не с самой опасной стороны.