Сердце Назиании - Наталия Летувет

– Медляга, – сказала Пушинка, – тебе никто никогда, случайно, не говорил, что ты самый чуткий и воспитанный в мире круглик?

– Нет, не говорил.

– И правильно, потому что такого ужасного вредину я вижу в первый раз! Вот зачем ты сейчас дразнишься? У нас и без тебя проблем хватает.

Алая задумалась. Может, в некоторых местах Назиании еще сохранилось немного силы?

– Будем надеяться, что и Лиховред Подземелий тоже магии лишился, – сказала она вслух.

– Вот она, Долина! – воскликнул дедушка Ромаший, когда за сплетенными деревьями они увидели открытую местность. – Как же я давно здесь не был!

– А я тут никогда не была, – сказала Таволга. – Даже и не верится…

– И я! Я тоже никогда! – подхватили садовники.

– Не те сейчас обстоятельства, чтобы радоваться и восторгаться, – осадил их лесогляд Многоум. – Лучше мы сейчас все горошковыми бомбами займемся, – сказал он. – Все, кроме Отважнодела. Который залезет вот на то дерево, оно достаточно высокое… и поищет сверху плеснюков. Все всё поняли?

Отважнодел кивнул. А садовники начали доставать из багажников «бомбы» – кулечки, наполненные крысиным горошком.

– Какие же они серенькие, неказистые, – отметила Таволга. – Я бы на месте плеснюков такую «бомбу» даже и не заметила.

– А ты что предлагаешь? – поинтересовался дедушка Ромаший. – Нам их что, в праздничную упаковку завернуть нужно было? И разноцветными ленточками перевязать? Нате получите подарочек?

– А почему бы и нет? – ответила Таволга. – Цветные ленточки ведь точно заметят. И у меня, между прочим, в легкомобиле таких ленточек несколько мотков, и оберточная бумага есть. От детского праздника остались. Там вроде еще воздушные шарики были…

– Воздушные шарики – это лишнее, – остановил ее Многоум. – А вот идея с упаковкой хорошая, молодец. Мы сейчас так и поступим.

Пока они перевязывали «подарки», Отважнодел изучал окрестности. Оказалось, что на каждой дорожке, ведущей к центру, дежурят плеснюки. Плеснюки эти бродили почему-то парами, наверно, потому, что два плеснюка – это все-таки немного умнее, чем один. Неподалеку как раз начиналась одна из дорожек, и там, в траве, сидела парочка таких плеснюков.

– Они следят за дорожкой, – сообщил Отважнодел. – И обязательно нас заметят, даже если мы попробуем к ним через кусты пробраться.

– Понятно, – сказал Многоум. – И как же мы тогда подсунем им горошек?

– Мы можем использовать Репа, – сказал дедушка Ромаший. – Для отвлечения.

Мелкохлюп сидел возле Дерева на огромной куче мешков, набитых удобрениями. Рваные пустые мешки, словно гигантские прошлогодние листья, там и сям валялись вокруг. Вся поляна была усердно вытоптана. Трава куда-то попала, зато появились кучи грязи. Из поломанного фонтана слабой струйкой вытекала вода. Рыгающие с перекорму плеснюки валялись возле, лениво черпая из набежавшей лужи мутную жижу.

– Ну все, хватит с них удобрений, – кивнул Мелкохлюп плеснюку Серозему. – Переводи их обратно на грязь. Сытость – она им явно во вред.

Мелкохлюп, кряхтя, попытался устроиться на мешках. Мешки казались страшно неудобными. А еще мешал живот, отросший от стремительно похорошевшей жизни.

– Так, и что у нас нового на сегодня?

– Они съели всю рассаду из теплиц. И пожевали газоны на лужайках. А вокруг Цветов пришлось поставить двойную охрану.

– Они что, и Цветы тоже… едят? – удивился Мелкохлюп.

– Попытались, – ответил Серозем. – Некоторые. Их потом еле оттащили. Цветы отстреливались.

– Как это?

– Неизвестно как. Но ожоги получились сильные.

– Ну, вот и хорошо, что ожоги, – успокоился Мелкохлюп. – Цветы есть нельзя. Это запрещено. Это все? – спросил он с надеждой.

– Не все, еще у нас скоро начнется голод, – сообщил Серозем. – Чернозема дня на два осталось.

– И чего еще у нас осталось? Кроме удобрений, конечно же.

– Ну, камни, щебенка всякая. И эти, как их… эльва остались пленные. Хотя они и невкусные, наверно, потому что тоже голодные.

– Как это эльва? Запомни раз и навсегда – пленных не едят! Это приказ. Это не мой приказ, – уточнил он. – Так велел Лиховред Подземелий. В общем, эльва беречь как зеницу ока. И отправь кого-нибудь посмышленей на разведку. Пусть еды вокруг Долины поищут.

– Слушаюсь! Я тогда Торфоноса пошлю. Он умный, даже слишком, до десяти считать умеет.

– Вот-вот, – закивал Мелкохлюп. – Слишком умного лучше всего куда-нибудь отправить. Чем дальше, тем лучше. Можно даже и в разведку. С ними, с умными, морока одна. Хорошо еще, что среди наших такие выродки – большая редкость.

Когда Серозем ушел, Мелкохлюп задумался. Делал он это нечасто, но сейчас его одолела предобеденная бессонница. Что-то мне во всем этом не нравится, решил он. Что-то тут не так. Хотя все вроде так. Долина захвачена? Захвачена. Цветы охраняем? Охраняем. Долинные эльва сидят в повиликовых путах? Сидят. Никакие садовники на нас не нападают и Долину не отбивают? И это тоже. Значит, все хорошо? А почему же мне так неуютно? Мелкохлюп завертелся на своем бугристом ложе. Ага! наконец-то он догадался! Это ведь все оно. Имя. Оно мне явно не идет. Какое-то оно некрупное, не по рангу. Нужно срочно его менять. И он, кряхтя уже внутри своей головы, попытался придумывать. Но новое имя не получалось. Больше всего мешали всплывающие наставления родителей. Ну вот действительно, плеснюк, который начинает думать, а тем более ПРИДУМЫВАТЬ, закончит свою жизнь очень, очень плохо. Ничего опасней и отвратительней придумывания для нормального плеснюка и быть не может. Мелкохлюпу стало очень-очень стыдно. Тем более что он уже придумал… Жироплюх. Вот как он отныне станет называться. Самое подходящее для него имя, солидное и убедительное. Определившись с именем, Мелкохлюп, ну то есть уже Жироплюх, сразу успокоился. Бессонница тут же покинула его. И он провалился в сладкий и тягучий сон.

Они все мчались и мчались, но поля все не заканчивались.

– Мы, случайно, не по кругу едем? – поинтересовался Медляга, которому жуть как надоело сидеть в тесноте, зажатым между Солнечником и Хвостокрасом.

– Быть такого не может. В Назиании нет круглых дорог, – возразил Хвостокрас. – Уж я-то знаю. Я всю ее испутешествовал с севера на юг и с запада на восток.

– Так ты и на Дрожащих болотах был?

– А там я как раз и не был. На этих болотах же почти ничего нет, сплошь одна пустыня. Хотя близко подходил. Двуозерье все облазил.

– Двуозерье?

– Это два озера так называются. Прямо перед Дрожащими болотами, Левое и Правое. Дорога как раз между ними проходит, по перешейку.