Тот самый парень из порно - Ашира Хаан

— Хорошая идея… — севшим голосом проговорила я.

Выскочи я из-за дерева на несколько секунд пораньше — и вошла бы в секс-шоп прямо на глазах у нашей паучихи. Мысль об этом заставила меня передернуться от неприятного холодка.

— Послушай меня! — пальцы Людмилы Петровны вцепились мне в рукав. — Ты еще молодая, красивая. Опасайся развратных мужчин! Они сейчас все с этим интернетом как с ума посходили, падают в бездну один за другим…

— Ой, как раз мой автобус! — в каком-то уже безумном отчаянии вдруг вскрикнула я, рванулась в сторону, освобождая свой локоть из цепкой хватки. — Спасибо за прогулку! Я побежала!

И запрыгнула в закрывающиеся двери, даже не посмотрев на номер маршрута.

Сразу прошла в середину салона, в толпу, затерялась среди людей, чувствуя пристальный взгляд в спину, разбирающий меня по косточкам и проникающий в самую душу.

Да нет, ерунда, конечно. Никто не станет на меня так смотреть и подозревать во всяких ужасах. Я приличная женщина, мать двоих отличных детей, жертва гулящего мужа, добропорядочная гражданка, никаких подозрений.

Все это могло бы быть смешно еще десять лет назад. Пятнадцать. Тем более, двадцать. Я помнила, как мы скакали на дискотеках под «Тату» и две девчонки целовались в прямом эфире на федеральном канале. Тогда и Шура был и этот… Моисеев, а первые секс-шопы рекламировались на местных и кабельных каналах.

Но сейчас другие времена — учительниц увольняют за фото в купальнике в инстаграме.

Вряд ли меня уволили бы за визит в секс-шоп. Но репутацию попортили бы знатно. Никто не будет ссориться с Людмилой Петровной, и если она выберет меня в «развратные лесбиянки» — жизни мне на этой работе уже не будет.

А я видела, как выглядят сейчас все вакансии.

«Возраст: до 35». Куда я пойду — мороженым торговать в киоск?

Вроде бы ерунда, фигня, все так делают… Но я буквально сейчас прошла по острию ножа. А все из-за того, что заигралась. Утонула в сладком шепоте Дэрила, обернулась в свое бесплодное вожделение, стала жить в фантазиях, а не в реальном мире.

В нем осталась только работа — и то, потому что надо платить за квартиру и что-то есть. Не будь этой необходимости — я бы так и жала на кнопочку, приносящую удовольствие, как крыса со вживленными в мозг электродами.

У меня же рука дергается к телефону каждую свободную минуту. Я смотрю порно чаще, чем семнадцатилетний пацан со спермотоксикозом.

И мир вижу через туманное стекло одержимости сексом, забывая, что вокруг меня люди, которые живут совсем иначе. Я сама жила совсем иначе, и еще несколько лет назад с удовольствием бы согласилась со всем, что сказала Людмила Петровна.

Просто тогда меня это не касалось. У меня был муж — как у всех. И я даже не думала, что весь этот порок и разврат может быть нужен не только пресыщенным извращенцам.

Автобус приехал на конечную, распахнул двери — все вышли, мне тоже пришлось.

Но я была еще не готова возвращаться домой. Мне надо было подумать.

Кажется, я свернула куда-то не туда.

А ведь Вселенная мне уже намекала однажды.

Как-то на работе зашел разговор про Сашу Грей, и оказалось, что большая часть присутствующих даже не знает, кто это.

Когда-то знаменитая порнозвезда, которая завязала с этой карьерой и пыталась сниматься в кино. Прилетала в Россию, пыталась повторить автопробег Путина на «Ладе Калине», но у нее не было столько сменных машин, поэтому акция быстро кончилась.

С нее разговор перешел на порно вообще. Я было воодушевилась, особенно когда кто-то из девчонок сказал, что смотрит иногда с мужем такие фильмы. Уж я бы могла блеснуть своими познаниями!

Но ее все дружно начали жалеть, советовали отвести мужа к врачу, раз у него иначе не встает, даже предлагали самой записать эротическое видео, чтобы он не возбуждался на каких-то посторонних женщин. Ведь смотреть порно — это почти измена!

И покатилось…

Оказалось, что практически у всех есть, что предъявить индустрии для взрослых.

У нашей рекламщицы брат лечился от порнозависимости. В психоневрологическом диспансере, оказывается, и такое умеют. Теперь ему даже фото голых женщин запрещено разглядывать, а то опять сорвется.

У помощницы директора племянница — вебкам-модель. Раздевается по интернету за деньги. Даже бросила институт, потому что так больше зарабатывает.

Самыми мягкими отзывами были, что порно — это смешно, нелепо и немножко стыдно.

Но потом началось: это грязь, пошлость, люди с нормальными моральными ценностями такое не смотрят, это только для извращенцев…

Я сидела в углу, вцепившись в чашку с чаем и чувствовала, как меня заливает горячим ядовитым стыдом. Будто это все говорилось про меня, обо мне.

Немножко надеялась еще на пиарщицу Элю. Она у нас феминистка, активистка, очень необычная девушка. Вечно клюет наших куриц за их устаревшие взгляды, вот и здесь должна была возразить, должна!

Но и Эля выступила резко против — сказала, что это почти проституция, что женщин вовлекают в порно обманом, удовольствия они не получают, а получают травмы и боль. И стоит только им закончить карьеру, как сразу перестают улыбаться. И рассказывают в интервью, как там все на самом деле.

Ни в старом, ни в новом мире моим увлечениям не было места.

Но тогда я успокоила себя тем, что некоторые, как и я, во время этого спора упорно отмалчивались. Может быть, они тоже не решались встать и признаться, что смотрят порно? Боялись, что загнобят?

Сегодня колокол ударил второй раз.

Бомба разорвалась совсем рядом со мной.

Второй намек — и, боюсь, третьего уже не будет.

Пора трезво посмотреть на происходящее, пока я не зашла слишком далеко.

Лиля-одиночка так отчаялась, что дрочит вечерами на американского порноактера.

Купит себе резиновый член — и общество ее совсем потеряет.

В «Сексе в большом городе» была серия, где героини потеряли Саманту, которая увлеклась вибратором-«кроликом». Но у нее были подруги, которые ее спасли и вернули в реальность, к живым мужчинам.

Кто вернет в реальность меня?

Не такое будущее я хотела себе, когда после развода искала смысл своей новой жизни. Я не собиралась запираться в квартире и потакать своим низменным желаниям, забыв обо всем на свете.

Это было безумие.

Одержимость.

Которая вдруг напомнила мне об одном старом-старом страхе из прошлого.

Когда я была маленькая, у нас во дворе жили две сумасшедшие бабки. Одна была тихая, безобидная. Главное было не шуметь у нее под окнами и не играть в футбол, а то она могла рассердиться и вылить на голову чайник кипятку. В остальном была вменяемая и даже раздавала нам конфеты по праздникам.