22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка. «Наступающей ночью будет решение, это решение – война» - Михаил Алексеевич Алексеев

… Эта шифртелеграмма была расшифрована в Генштабе в 21.00 21 июня 1941 г. (когда Тимошенко и Жуков находились в Кремле, у Сталина)». Мартиросян А.Б. Накануне войны. Можно ли было избежать трагедии? — М., 2020. — С.132–133.

447 Маршал Советского Союза Г..К. Жуков. Воспоминания и размышления. — М., 1969. — С. 242–244.

448 Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. В 3-х томах. — Т. 1.— М., 1990.— С. 369.

449 Жуков. Г.К. Указ. соч. В 2-х т. — Т.1. М., 1978. — С.236.

450 Маршал Советского Союза Г..К. Жуков. Воспоминания и размышления. — М., 1969. — С. 242–244.

451 Война и мир в терминах и определениях. Под общей редакцией Дмитрия Рогозина. — М., 2004. — С. 70

452 1941 год. — уроки и выводы. — Указ. соч. — С. 78.

453 1941 год. — уроки и выводы. — Указ. соч. — С. 88–89.

454 Там же. — С. 68.

455 На приеме у Сталина. Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным (1924–1953 гг.). Справочник / Научный редактор А.А. Чернобаев. — М., 2008. Дежурные секретари фиксировали время входа и выхода посетителей кабинета буквально с точностью до минуты.

456 Там же. — С. 337.

457 Книга 2-я «1941 год» приводит несколько иную выписку из журналов записи лиц, принятых И.В. Сталиным 21 июня 1941 г.:

1. т. Молотов: 18.27–23.00

2. т. Воронцов: 19.05–23.00

3. т. Берия: 19.05–23.00

4. т. Вознесенский: 19.05–20.15

5. т. Маленков: 19.05–22.20

6. т. Кузнецов: 19.05–20.15

7. т. Тимошенко: 19.05–20.15

8. т. Сафонов: 19.05–20.15

9. т. Тимошенко: 20.50–22.20

10. т. Жуков: 20.50–22.20

11. т. Буденный: 20.50–22.20

12. т. Мехлис: 21.55–22.20

13. т. Берия: 22.40–23.00

Последние вышли:23.00.

1941 год: В 2 кн. Кн. 2. М., 1998.— С. 300.

458 Морозов М.Э. Перевод западных флотов и флотилий ВМФ СССР в оперативную готовность № 1 в ночь на 22 июня 1941 года // Военно-исторический журнал. — 2018. № 6.— С. 4—14.

459 Там же.

460 Жуков Г.К. Указ. соч. В 3-х т. — Т. 1.— М., 1990.— С. 371.

461 Жуков. Г.К. Указ. соч. В 2-х т. — Т.1. М., 1978. — С.237.

462 Жуков Г.К. Указ. соч. В 3-х т. — Т. 1.— М., 1990.— С.372

463 Жуков. Г.К. Указ. соч. В 2-х т. — Т.1. М., 1978. — С. 236

464 Маршал Советского Союза Г..К. Жуков. Воспоминания и размышления. — М., 1969. — С. 244–245.

465 Кузнецов Н.Г. Крутые повороты: Из записок адмирала. — М., 1995.— С. 29.

466 «Оперативная готовность № 2.

Боевое ядро флота в 4-часовой готовности к выходу. Состав мирного времени, находящийся в строю, в 6-часовой готовности. Ремонт кораблей форсируется. Войсковые тылы развернуты в пределах необходимого. Несется дозор у баз и воздушная разведка в море. Авиация рассредоточена на оперативных аэродромах».

467 Кузнецов Н.Г. Накануне. М., 1989.— С. 368–370.

468 Герой Советского СоюзА.Н. Кузнецов. Военно-Морской Флот накануне Великой Отечественной войны // Военно-исторический журнал. 1965. — № 9. — С. 59–76.

469 Кузнецов Н.Г. Накануне. — Указ. соч. — С. 371–372.

470 Адмирал Кузнецов: Москва в жизни и судьбе флотоводца. Сборник документов и материалов. М., 2000. С. 423, 424.

471 Морозов М.Э. Указ соч. — С. 4—14.

472 Русский архив: Великая Отечественная. Т. 21(10). Приказы и директивы народного комиссара ВМФ в годы Великой Отечественной войны: Док. и материалы. — М., 1996. — С. 12.

473 Морозов М.Э. Указ соч. — С. 4—14.

474 Кузнецов Н.Г. Накануне. — Указ. соч. С. 373.

475 Морозов М.Э. Указ соч. — С. 4—14.

476 Там же.

477 Кузнецов Н.Г. Накануне. — Указ. соч. — С. 373.

478 «Оперативная готовность № 3 (повседневная).

Боевое ядро флота в готовности согласно директиве. Состав флота мирного времени в готовности, определенной схемой мобразвертывания. Ремонт кораблей производится нормально. Несется дозор у Главной базы и периодическая воздушная разведка в море».

479 Морозов М.Э. Указ соч. — С. 4—14.

480 Там же.

481 Там же.

482 «Кронштадтская ВМБ получила сигнал о переходе в «оперативную готовность № 1» в 23.57 и в 02.40 доложила о его выполнении. Тем не менее, при налёте немецкой авиации между 03.37 и 03.55 не было ни объявления воздушной тревоги, ни централизованного приказа зенитным батареям и дозорным катерам открыть огонь. Но всё же некоторые из них по инициативе своих командиров произвели по несколько выстрелов вслед последней группе самолётов. Очевидно, если бы задачей вражеской авиации было не минирование Кронштадтского рейда и Ленинградского морского канала, а нанесение бомбового удара по кораблям, не удалось бы избежать тяжёлых потерь (здесь и далее выделено мной. — М.А.).

Либавская ВМБ получила сигнал о переводе в ОГ № 1 в 00.00. Первый налёт немецкой авиации на расположенный поблизости Батский аэродром ВВС РККА в 04.35–04.50 был расценен как учебный налёт наших самолётов. Как свидетельствовали материалы расследования оставления Либавской ВМБ, «руководством же дивизии и ЛВМБ вплоть до речи т. Молотова по радио нападение немцев было оценено не как начало военных действий, а как провокация. Хотя частям и кораблям ещё до речи т. Молотова были даны указания отражать огнём всеми имеющимися средствами самолёты противника».

Пинская военная флотилия получила приказ перейти в ОГ № 1 в 02.30 и хотя к утру завершила плановые мероприятия, воздушными ударами по аэродрому Жабицы между 09.15 и 13.30 была полностью уничтожена её авиация — 46-я отдельная эскадрилья (восемь Р-10 уничтожены, два повреждены).

Дунайская военная флотилия получила приказ перейти в ОГ № 1 через ФКП Черноморского флота в 01.12. В 02.22 командующий флотилией доложил о его выполнении. В 04.15 румынская артиллерия обстреляла порт, авиация бомбила аэродром Измаила33. Батареи и корабли флотилии незамедлительно открыли ответный огонь и заставили артиллерию противника замолчать. Остальные базы западных флотов и флотилий ударам в то утро не подверглись.

Как видим, доклады о переводе соединений в ОГ № 1 не означали, что при внезапном нападении они дадут эффективный отпор противнику. Сигнал, не сопровождавшийся документированным распоряжением о применении оружия, оказался в значительной степени нивелированным предыдущими весьма противоречивыми указаниями. Так, в 17 ч 21 июня командующий КБФ, действуя в духе полученных ранее указаний наркома ВМФ, подписал радиограмму командирам соединений, в которой извещал, что Германия, провоцируя войну, накапливала войска на нашей границе, и приказал «усилить темпы боевой подготовки, привести части и корабли в боевую готовность, меньше говорить о военной опасности, а больше делать, чтобы корабли были боеспособными». Командование Либавской ВМБ получило эту директиву около 7 ч утра 22 июня, что внесло дезорганизацию в оборону базы от воздушных ударов. Следы противоречий можно найти и в директиве № зн/88, переданной уже после сигнала о переходе в ОГ № 1. Она одновременно требовала усилить бдительность, препятствовать нарушителям, но при этом не поддаваться на провокации. Неудивительно, что в условиях таких требований многие путались либо проявляли пассивность.

… в ночь на 22 июня немецкий флот на Балтийском ТВД провёл минно-заградительную операцию с одновременной постановкой восьми минных заграждений (2489 мин и минных защитников) вблизи советских баз и в узловых пунктах коммуникаций. В ходе операции, как свидетельствуют документы