Машина бытия - Фрэнк Герберт

Мысли о Хониде взволновали его. Она выбрала его. Она могла выбрать мужчину из ученых или техников, но не рабочего, причем такого, которого все называли «старым уродом». Кроудар отлично знал, что он не старик, но понимал, почему его так прозвали. Это место отразилось на его внешности сильнее, чем на облике всех других.

Кроудар не питал никаких иллюзий относительно причин, по которым он был отобран в эту группу переселенцев. Его выбрали благодаря физической силе и почти полному отсутствию образования. Причина была ясно обозначена в судовом манифесте – «рабочий». Те, кто на Матери-Земле планировал этот полет, понимали, что перед людьми на новом месте возникнут задачи, которые придется решать физически сильным людям, не отягощенным лишними знаниями. Кроудары, прибывшие сюда, были немногочисленны, хорошо знали друг друга и очень хорошо понимали, почему они здесь.

В высших эшелонах переселенцев одно время даже хотели запретить Хониде выбрать такого партнера. Кроудар это знал и особенно не переживал по этому поводу. Он не обижался даже на то, что биологи, которые обсуждали все «за» и «против», учитывая уродство Кроудара (чего, собственно, никто и не скрывал), проголосовали за его кандидатуру не по объективным, а скорее по философским причинам.

Кроудар знал, что был уродлив.

Знал он также и то, что голод, который он сейчас испытывал, был хорошим знаком. В нем росло желание видеть семью, а это желание придаст ему сил карабкаться по скалам от берега. Особенно соскучился он по своим двойняшкам – один был беленький, как он, а второй – темноволосый, как Хонида. Другие женщины, которым посчастливилось родить здесь, считали его двойняшек мелкими и болезненными, и Кроудар это знал. Женщины носились со своими диетами и почти каждый день бегали к медикам, но поскольку Хониду это не тревожило, то и сам Кроудар по этому поводу не волновался. Хонида в конце концов была техником и работала на гидропонной станции.

Кроудар мягко погрузил босую ступню в песок, снова посмотрел на гряду. По гребню ее тянулась скудная растительность – цепочка местных деревьев. Их толстые узловатые, извилистые стволы стелились по земле, а на ветвях висели пухлые желто-зеленые листья, которые в жару выделяли ядовитый млечный сок. В ветвях этих деревьев вили свои гнезда выжившие соколы, привезенные с Земли. Они сидели на деревьях, внимательно за чем-то следя.

Вид этих птиц вселил в Кроудара уверенность в правильности сделанного им выбора. Интересно, за чем так пристально следят соколы? На этот вопрос не могли ответить самые продвинутые мыслители колонии. За птицами наблюдали с поисковых вертолетов. Ночью птицы улетали с берега в глубь пустынного бесплодного континента, а на рассвете возвращались обратно. Руководство колонии не желало ради поисков (которые могли оказаться бесплодными) рисковать драгоценными лодками, и тайна соколов так и осталась пока неразгаданной.

Это было загадкой вдвойне, потому что все другие привезенные птицы погибли или снялись и улетели в неизвестном направлении. Голуби, перепелки – все промысловые и певчие птицы исчезли. Передохли также куры, все яйца оказались бесплодными. Кроудар воспринимал бедствие как предостережение этого места всем формам жизни, прибывшим с Матери-Земли.

Выжило несколько тощих коров и бычков, а несколько телят даже родились здесь. Передвигались они с трудом, а кроме того, были большие проблемы с пастбищами. Смотреть в глаза этих несчастных созданий было все равно что заглядывать в открытую рану. Выжили и несколько свиней, таких же апатичных и больных, как коровы, а все дикие животные либо разбежались, либо вымерли.

Все, кроме соколов.

Все это было очень странно, потому что люди с большими мозгами, которые все это задумали и осуществили, возлагали большие надежды на это место. Все сообщения были обнадеживающими. На этой планете не было никакой местной фауны. Во многих отношениях растительность этой планеты напоминала растительность Земли. По стандартам земной эволюции морские животные отличались примитивностью.

Кроудар не умел выражать свои мысли красивыми словами, какими все так восхищаются, но он понимал, в чем была ошибка: иногда проблемы надо исследовать чувствами и плотью, а не умом.

Он посмотрел на пестрые лохмотья, в которые были одеты его люди. Это были на самом деле его люди. Он был старшим рыбаком, он обнаружил троди, он организовал постройку этих утлых лодок, сумев использовать для этого древесину местных скудных лесов. Колония смогла выжить только благодаря сетям и лодкам.

Интервалы между периодами размножения троди увеличатся; Кроудар ощущал это всем своим утомленным существом. Тогда придется прибегнуть к непопулярным, опасным, жестким, но необходимым мерам, потому что в таких случаях мышление попросту оказывается несостоятельным. Привезенный лосось исчез в просторах океана. Палтус, которого пытались разводить в прудах, не желал размножаться, и численность его неуклонно сокращалась. Насекомые улетели, и с тех пор их никто не видел.

Здесь же есть корм, недоумевали биологи, почему же тогда животные погибают?

Листья кукурузы отчего-то приобрели странную форму. Пшеница стала шероховатой и росла какими-то жалкими клочками. Миграции животных и в особенности растений были совершенно незнакомы и непонятны. Колония существовала на грани выживания, поддерживая себя белками мяса троди и витаминами из овощей, которые выращивали на гидропонике, используя для этого тщательно отфильтрованную местную воду. Любой отказ одного звена в этой цепи мог привести к катастрофе и голодной смерти.

* * *

Гигантский оранжевый шар солнца наполовину погрузился в морской горизонт, и люди Кроудара зашевелились, отрывая свои натруженные тела от песка и вставая.

– Отдохнули? Отлично! – Сказал Кроудар и скомандовал: – Теперь разложим тушки по стеллажам.

– Зачем? – спросил кто-то. – Думаешь, их съедят соколы?

Все знали, что соколы не едят троди. Кроудар понимал причину этой неохоты – усталость. Этих ракообразных ели только люди и только после обработки, в процессе которой из мяса удаляли все раздражающие вещества. Соколы пробовали это мясо, но бросали его после первого же проглоченного куска.

Но что же едят эти терпеливые птицы?

Соколы узнали об этом месте то, чего никак не могли узнать люди. Птицы знали это своей плотью, тем знанием, которого искал и Кроудар.

Наступила темнота, и соколы, оглушительно хлопая крыльями, снялись с гнезд и полетели к морю. Один из рыбаков зажег факел, и отдохнувшие люди с азартом принялись за работу, которая должна была быть сделана, чтобы потом поскорее вернуться к своим семьям. Лодки на катках выкатили на берег. Троди разложили на решетчатых стеллажах внутри склада. Сети растянули на кольях для просушки.

Работая, Кроудар невольно подумал об ученых, которые трудились в своих уютных чистых кабинетах и лабораториях. Он был рабочим человеком и испытывал благоговение перед чужими умом и знаниями, был услужлив перед лицом регалий и званий, но обладал уверенностью простого человека в том, что иногда его инстинктивное понимание мира оказывается выше рационального понимания ученых.