Палочка для Рой - ShayneT

― Маглорожденные — зло, — произнёс мужской голос. — Люди просто не хотят признавать этого вслух.

Маглорожденные сгрудились вокруг меня, слушая радио. Мы знали, что такая радиопередача выйдет, но хотели сами понять, насколько всё плохо.

― Как вы можете такое говорить? — спросил ведущий.

Я и раньше его слушала, и он был обходительно-любезен, но неудобных вопросов не задавал.

― Разве они не родственные нам души? Мы ходили с ними в школу. Кто-то сочетался с ними браком. Вы не можете просто делать огульные заявления...

― Взгляните на статистику, Гарольд, — ответил ему второй мужчина. — Маглорожденные составляют всего лишь двадцать процентов от численности нашего населения, но совершают восемьдесят процентов преступлений.

Готова была поспорить, что во многом причиной таких процентов было то, что маглорожденных сделали мишенями. Чистокровные, вероятно, знали, кому занести, дабы имена их драгоценных детишек не упоминались в перечне преступников. Маглорожденные без связей отправлялись прямиком в тюрьму.

― Они составляют больше половины от числа заключённых в Азкабане, — сказал второй. — И бóльшая часть правонарушений, связанных с неправильным использованием магических предметов, совершается ими же; это серьёзные проблемы, подвергающие всех нас опасности. Но в конечном итоге именно этого они и добиваются.

Чистокровные, скорее всего, даже не знали, каково назначение магловских предметов, поэтому, конечно, у маглорожденных и полукровок было больше такого рода нарушений.

― Чего “этого”? — уточнил ведущий.

― Маглорожденные планируют раскрыть нас перед маглами и подчинить нас им. Они разрушат всё, что мы пытаемся построить, и каждому волшебнику придется жить, как скотине, как маглу.

― Вы считаете, что маглы живут, как скот? — спросил ведущий.

― Они распространяются по миру, как зараза, — ответил его собеседник. — Размножаются так, что им перестаёт хватать еды, чтобы прокормить своих детей. И знаете, что они тогда делают?

― Что? — спросил ведущий.

В голосе его звучало подозрение.

― Они продолжают плодиться! Затем начинают драться между собой. Маглы — убийцы, уничтожающие целые народы... в магловской Второй Мировой Войне их погибло пятьдесят восемь миллионов, и это была лишь капля в море по сравнению с их общей численностью. За последнее столетие они убили более ста двадцати трёх миллионов таких же маглов. Я бы только поаплодировал их инициативе и надеялся на то, что они ещё лучше научатся друг друга уничтожать, если бы не тот факт, что иногда добрые, честные волшебники оказываются жертвами их войн.

― Несколько волшебников и правда погибло, — с опаской заметил диктор.

― А как вы думаете, что произойдет, если маглы узнают о нас? Они нападут на нас со своими бомбами и огнеструйным оружием, со всем, что у них есть — только потому, что они не способны принять тот факт, что у нас есть души, а у них — нет.

― Это не установлено наверняка, — слабо возразил ведущий.

― Из них не получается привидений, — ответил его собеседник. — Какое ещё вам нужно доказательство? Как только магл умер, всё, конец истории, а волшебник продолжает жить. Доказано, что маглы — всего лишь умные обезьяны, и мысль о поджидающем их безбрежном небытии приводит их в ярость. Маглы не могут вынести, что кто-то другой обладает чем-то большим, чем они.

― Конечно же, вы не считаете, что маглы могут победить волшебников? — недоверчиво спросил диктор.

― Даже муравьи, если их окажется достаточно, могут убить магла. На каждого волшебника приходится по шесть тысяч маглов, и хотя большинство из них — идиоты, время от времени попадаются маглы, обладающие примитивной, животной хитростью.

На мгновение мне стало интересно, не обо мне ли он говорит. Я была уже достаточно известна, так что, может, и правда обо мне.

― Вернёмся к теме маглорожденных, — поспешно заметил диктор. — Существует мнение, что они важны для выживания волшебников. Одна только опасность близкородственного скрещивания...

― Близкородственного скрещивания? — прервал его собеседник. — Вы говорите об этой ниспровергнутой ахинее из магловской науки?

― Вы не верите в селекцию? — удивленно спросил диктор. — Разве вы никогда не разводили собак, или там, нюхлеров?

― Волшебники — не собаки! — рявкнул мужчина. — Единственный способ для нас оставаться сильными — сохранять чистоту! Разбавление нашей крови магловской грязью приведет только к увеличению численности сквибов. В моё время семьи знали, что делать со сквибами.

За моей спиной кто-то тихо охнул. Пускай юные ученики выглядели смущёнными, те, что постарше, знали, о чём он говорит.

Были времена, когда сквибов просто... утилизировали. Не всех из них отсылали в магловский мир. Некоторые просто заканчивали свой путь в безымянной могиле.

Если бы я принимала решения, то использовала бы сквибов как шпионов в мире маглов. Устраивала бы их в армию, в полицейские участки, на те должности, которые настоящие волшебники сочли бы унизительными, но которые были бы повышением по сравнению с нынешним положением сквибов. Чтобы сохранить их верность, я бы затем выделила им почётное место в обществе волшебников.

Выглядело всё так, словно волшебники пытались добиться того, чтобы различные группы населения начали восставать.

Третьекурсник нашёптывал что-то в ухо первогодке. Тот выглядел так, словно вот-вот расплачется.

Гермиона нахмурилась и выключила радио.

― Они передавали это интервью вчера... там продолжается в таком же духе в течение тридцати минут. Они даже не признают, что радио пришло от маглов, а теперь используют плёнки с записью?

― Они, пожалуй, достаточно глупы, чтобы просто зачитывать всё снова, строчка за строчкой.

― У меня есть стенограмма оставшейся части, если кто-нибудь хочет послушать, — произнесла Гермиона. — Там дальше всё ещё более омерзительно, чем то, что мы услышали.

Все с ожиданием посмотрели на меня.

― Чего вы от меня хотите? — спросила я. — Я вообще-то не в том положении, чтобы избавляться от какой-то марионетки Министерства.

― Думаешь, он работает на Министерство? — спросила Гермиона.

― Считаешь совпадением то, что они пытаются подстегнуть ненависть к маглорожденным как раз в тот момент, когда закон Амбридж о защите этих самых маглорожденных застрял в Визенгамоте? — спросил Гарри.

Он не был глуп, хотя и не слишком хорошо учился на первом курсе.

― Разве это не приведёт