Господин маг - Дмитрий Олегович Смекалин

ведь, что денег совсем нет. Наверняка не больше половины от выделенной тысячи матери отдала. Но Петя вздохнул, и дал еще пятьдесят рублей. Мужа бы, что ли, себе подыскала и своим хозяйством жить стала? Хотя тогда на приданое, небось, кучу денег попросит. Пусть уж пока так будет.

Оказалось, что похожие мысли крутились и в голове Клавы. Только о Пете.

— Ты ведь жениться пока не собрался? Правильно. И эту Настасью не слушай. Не пара тебе Машка. Магиня, а голь перекатная. Никакого приданого за ней нет, только государево жалованье. А у тебя свое, поди, побольше будет. Тебе бы купчиху какую богатую, да и то спешить некуда. Если что, я поглядывать буду, плохого не посоветую.

Увидав, что ее не гонят и не ругают, сестра стала держать себя много увереннее.

Флигель оказался, действительно, небольшим. Сени, кухня с комнатой, разделенные печью. С одной стороны — готовить, с другой с полатями для сна. Отхожее место — во дворе.

Из мебели — небольшой стол на кухне и одна лавка в комнате, привезенные Клавой с собой вещи так и сложены в углу нераспакованными. Специально так, что ли? Показать, как скромно живет?

Петя усмехнулся и повел сестру ужинать в трактир. За едой о матери и знакомых из Песта расспросил. Но почти ничего интересного не услышал. Сонный какой-то его родной городок, ничего в нем не меняется. Отец вот помер. Но как-то никто по нему не плачет. А что приветы передают, так положено. В общем, ничего интересного не услышал и оставил Клаву свой флигель обживать. Обещал через несколько дней еще раз зайти, посмотреть, как она тут жизнь налаживает.

Ушел неожиданно довольный. Не ситуацией, собой. Вроде, поступил правильно, как и должен был. Теперь можно со спокойной душой снова на учебе сосредоточиться.

Пару дней ничего серьезного не происходило. В маготрон Ульратачи Наталья Юрьевна снова чуть ли не за ухо притащила, но сеанс Петю снова не слишком порадовал. Не давал Трегубов большой нагрузки, вот и прогресс был слабый. Лучше, чем от обычной медитации, но такими шагами пятого разряда еще не скоро достичь удастся. И темной энергии от шамана совсем немного перепало. Как-то он ее лучше контролировать стал. Учится. Ему хорошо, а вот Пете — не очень.

И еще в лаборатории появился Волохов. Весь из себя возмущенный. Как же так, Птахину дополнительные сеансы дают, а ему нет?! Даже на Наталью Юрьевну голос повысил.

Петя было обрадовался, но его с Никитой в атрефакт не пустили. Есть предписание быть ему с Ульратачи, вот пусть и будет. А два сеанса подряд ни одному кадету никто не разрешит.

Потом состоялся первый урок танцев. Господин Шильд оказался невысоким и относительно стройным господином с глазами навыкате и темными курчавыми волосами, слегка тронутыми сединой. И неприятным писклявым голосом. Пете он сразу не понравился. Но выбора не было. Зато выбор партнерш был. Девочек в группе было ровно вдвое больше, чем мальчиков — шесть и три соответственно. Все — от восьми до двенадцати лет и, в среднем, на пару голов ниже кадета. Мальчики, кстати, тоже.

Маша Селиванова, впрочем, тоже пришла. Вместе с Бартеневым. Надо было все-таки сестру сюда тащить.

Машка вся такая довольная, аж противно. Чему радуется? Что из Миши веревки вьет? Так это до поры. Семестр только начался, все лето не виделись. Вот и волочится за ней с энтузиазмом. Но если увидит, что к постели дело не идет, станет другую искать, посговорчивее. Мужчины, особенно богатые, они такие. Если не влюбится, конечно. Но не похоже. Сам Пете говорил, что с женитьбой торопиться не собирается. Не только те два года, что ему до окончания Академии остались (Уставом запрещено), но и потом.

Любовницей его становиться, тоже не вариант. Вроде, «жизнь», хоть и слабенькая, у нее. Значит заклинание «предотвращение беременности» должна знать. А не знает, так выучит. А к концу обучения, наверное, и девственность восстановить сможет, если потребуется. Только шила в мешке не утаишь. Если у них дело дальше обычных поцелуев зайдет, вся Академия об этом узнает. А кадеты, в большинстве своем, из очень непростых семей. Узнают они, весь свет узнает. А с репутацией любовницы в приличную семью в качестве жены уже не войдешь. Это после свадьбы на любовные приключения могут сквозь пальцы посмотреть, а до — ни-ни. Так что зря Машка так сияет.

А Пете, в результате, нормальной партнерши на занятии не нашлось. Прикинул мусью Шильд, как кадет будет на фоне девочек смотреться, и сам к нему в качестве партнерши встал. Оно, конечно, даже хорошо. Почти индивидуальное занятие получилось. Только он при этом шуточки отпускал какие-то двусмысленные. Поди пойми, почему он глазки закатывает и прижимается. То ли развлекается так, то ли «из этих» будет.

А тут еще и Мишка Бартенев на партнершу не смотрит, только на Петю и от хохота чуть не сгибается. Даже на Машино шипение внимания не обращает.

В общем, замечательный урок получился. Хоть в следующий раз не приходи вовсе. Только как это Левашову объяснить? Проверит ведь, гад. Подумав, Петя решил один раз в неделю, все-таки, ходить. До рождественских каникул как-нибудь перетерпит. А там — последний семестр наступит, про который всякое разное рассказывают. Там какие-то испытания вне Академии быть должны. Очень может статься, что все факультативы сами собой закончатся.

Другой факультатив — по рисованию — оказался много проще. Собственно, рисовал Петя и без всякого обучения неплохо. Краски, конечно, мешать не умел, о технике работы с акварелью даже не слышал, но карандашом или пером мог не только «кривую рожицу» изобразить, но и вполне узнаваемый портрет нарисовать. Так что преподаватель его рисованием кувшина мучить не стал, а отпустил с миром, обещав зачет и так поставить.

Вот с музыкой дело обстояло много хуже. Слух у Пети был, но за роялем он ни разу в жизни не сидел. К счастью, и тут не пришлось. Узнав, что кадет не только клавиши никогда не трогал, но и нотной грамоты не знает совсем, очередной мусью, только уже Ларош, его попросту выгнал. Приказав, пока ноты нормально читать не научится, не возвращаться. Осталось только решить, учить ли ему этот новый и нигде более не используемый язык, или только сделать вид, что учит? Скорее — второе, но как пойдет.

Прочие занятия, между тем, шли своей чередой. Предметов стало больше, преподавателей — тоже. Беготни между аудиториями заметно прибавилось. Свободного же времени не было вовсе. После обычных