Неповторимое. Том 3 - Валентин Иванович Варенников

должен отдавать мне распоряжения. А когда пытаются командовать еще и другие – я этого не потерплю, независимо от того, где они сидят и какой пост занимают. Я смогу работать только при условии, если будет соблюден порядок.

А на прощание обнадежила:

– Я учту ваши пожелания и пожелания товарищей.

На этом мы расстались. После беседы с Валентиной Ивановной мною овладели глубокие раздумья. Конечно, мы не представляли всех деталей взаимоотношений правительственных органов с Администрацией Президента РФ. Но то, что последняя пыталась командовать и что в этих условиях никто из правительства, конечно, и не пытался выходить на Ельцина, чтобы как-то охладить пыл его окружения, – это факт.

А поскольку Валентина Ивановна не назвала конкретно ни одной фамилии и даже органа, «где они сидят», то можно только предположить (и думаю, что это верное предположение), что речь шла именно об Администрации Президента РФ и конкретно о советнике президента Татьяне Дьяченко. Почему Т. Дьяченко? Судя по тому, как она влияла на папочку, можно безошибочно сделать вывод, что это алчный, ненасытный и, естественно, завистливый человек. Несомненно, в связи с успехами и авторитетом, который приобрела за короткий срок Валентина Ивановна Матвиенко, Дьяченко обуревала досада. Как это так? Она, то есть Дьяченко, советник, влиятельный и самый близкий к президенту человек, никому с положительной стороны не известна, а вот о Матвиенко говорят все. Надо внедриться в ее сферу. Командовать, допустим, Ю. Маслюковым, а тем более Е. Примаковым – дело сложное, они этого не потерпят. А вот разделить лавры с В. Матвиенко путем влияния (командуя) на те или иные решения – дело реальное.

Однако Т. Дьяченко просчиталась – не на ту напала. Разумеется, мне неизвестно в подробностях, как развивались события, но то, что В. Матвиенко осталась и в том «новом» и во всех последующих правительствах, – это факт. И мы это приветствуем. Ну а уж как развязывались «узлы» – это детали. Важно, что В. Матвиенко не просто осталась, но и продолжила работу с учетом ее условий: в правительстве должен быть четкий порядок.

Думаю, читатель убедился, насколько председатель правительства зависел от ельцинского окружения. Формально он подчинялся непосредственно президенту и все вопросы решал только с ним. Фактически же Ельцин в первый период своего президентства ничего не делал, о чем весьма популярно сообщил всему миру А. Коржаков. А уж с 1996 года он вообще не дотрагивался до государственных дел по тем же причинам, которые были до этого, и плюс по состоянию здоровья. А что касается 1998 и 1999 годов, то существовавшие у Ельцина в это время мизерные возможности физического плана, конечно, были направлены на главную цель – надежно замести следы всех своих деяний и особенно денежных махинаций последних лет (в том числе по 4,8-миллиардному долларовому траншу). Естественно, с помощью своей «Семьи».

Понятно, что в этих условиях любой председатель правительства должен иметь дело с Администрацией президента, в которой находятся и члены «Семьи» Ельцина. Надо было со всеми с ними договариваться, что для председателя правительства еще сложнее, чем для его подчиненных. И надо было договариваться, чтобы не страдало дело.

Я не могу сказать наверняка, что В. Путин, как и все его предшественники (за исключением Черномырдина, который просто был на это неспособен), будучи умным человеком, испытывал на себе гнетущий моральный пресс неопределенности и неизвестности, что с ним произойдет завтра. Но уверен, что каждое утро, просыпаясь, первое, о чем он думал, это было: «Снимут меня сегодня с должности или я еще пока останусь?» А как иначе мог думать при криминальном Ельцине нормальный председатель правительства?

Видно, что В. Путин выбрал правильный курс и поэтому остался. Да и у Ельцина уже не было времени маневрировать (менять председателей). Ему надо было, возможно, быстрее сбросить с себя президентский балахон ответственности за все содеянное. Пусть навороченное разгребает другой, а он, Ельцин, и его семья должны быть гарантированно обеспечены и быть в зоне гарантированной безопасности.

Несмотря на то что над В. Путиным тоже висела угроза быть отлученным от должности руководителя правительства, он проявлял себя весьма активно, твердо и, на мой взгляд, особенно не огорчался возможными для себя тяжелыми последствиями. И благодаря этому он, еще будучи председателем, приобрел много сторонников.

Наконец, наступило историческое 31 декабря 1999 года. Ельцин – диво дивное – решился расстаться с троном. Расстаться, но далеко не уходить, а свои щупальца (типа Волошина и других) оставить во властных структурах. Решился! При этом «демократы» говорят, что вот как здорово – все делается демократически, без крови и насилия, все в соответствии с Конституцией, никогда за всю историю такого не было. Но никто не говорит, что Ельцин сделал этот шаг поневоле, вынужденно. Дальше уже тянуть было нельзя не только потому, что он стал ненавистен своему народу, а потому, что уже и ближнее, и дальнее зарубежье презирало и отвернулось от него. Он весь с головы до ног был в… Нет ни одного светлого пятнышка во всей его жизни. Особенно когда он незаконно стал «всенародно» избранным первый раз и когда «по большинству голосов» пришел во втором туре выборов в 1996 году. Единственное, что он сделал, так это то, что передал власть именно В. Путину.

Утром 31 декабря 1999 года В. Путин становится исполняющим обязанности Президента Российской Федерации.

Уже тогда чувствовалось, что приставка «исполняющий обязанности» продержится три месяца, то есть только до выборов.

Получив власть, В. Путин стал действовать более решительно. И это мы почувствовали с первого дня. Уже 31 декабря он вместе с женой Людмилой Александровной улетает в Чечню встречать Новый, 2000 год (!) в кругу тех своих соотечественников, что находились в самых сложных и тяжелых условиях. Правда, нам потом объясняли, что эта поездка не была экспромтом, она готовилась давно. Но это не меняло положения – президент страны в праздник был на самом тяжелом участке, в самых суровых и весьма сложных, с большим риском для жизни, обстоятельствах. Хотя мог бы быть в кругу семьи, друзей, в столичных хоромах.

А позже – были полеты на истребителе, поход на подводной лодке, на надводном корабле и т. п. Все это было не бравадой, не стремлением к популизму, а искренним желанием лично, самому, увидеть и почувствовать то, что переживают воины. Это очень ценное качество для Верховного главнокомандующего.

Когда пишутся эти строки, на нашу страну, на наш народ свалилась огромная беда – в Баренцевом море во время учений Северного флота погибла одна из лучших подводных лодок Военно-морского флота Вооруженных