Улан: Танец на лезвии клинка. Наследие предков. Венедская держава. Небо славян - Василий Сергеевич Панфилов

но система подготовки резерва позволяла за две недели увеличить численность вдвое с минимальной потерей качества. А за месяц можно было довести численность личного состава примерно до двухсот двадцати тысяч, и это только подготовленных бойцов. Постоянно проводились какие-то маневры для кадровых и резервистов, так что качество подготовки было на высоте.

Большие деньги уходили на флот, но учитывая безопасность на Балтике и резко возросшую торговлю, он полностью себя окупал.

Основные капиталы вкладывались в строительство общественных сооружений, укреплений и заводов, но пришлось наконец озаботиться и постройкой полноценных королевских резиденций.

Огромные трофеи в сочетании с весьма благополучной экономикой создали довольно странную ситуацию для восемнадцатого века – стало не хватать рабочих рук на стройках. Строительство велось практически повсеместно, так что некоторые объекты пришлось ставить в очередь. И нет, «банально увеличить количество строителей» нельзя, ибо баланс. Увеличивать число горожан слишком уж резко было пока рискованно – Департамент продовольственной безопасности резко протестовал, они и так в большинстве своём сильно выросли за последние полтора десятилетия. До «Зелёной революции» было пока далеко, а рассчитывать на покупку продовольствия за рубежом рискованно, не те пока времена.

Вообще же, трофеи трофеями, но и планы у короля были грандиозные: строить и восстанавливать предстояло много. Восточная Поруссия, Поморье и большая часть Силезии требовали особого внимания – очень уж запущенные оказались регионы.

Были вклады и в переселенцев: появилось несколько программ освоения – Финляндия, некоторые шведские земли. Работать с переселенцами приходилось осторожно, расселяя их так, чтобы они не образовывали каких-то анклавов-землячеств. Единственное исключение в данном случае составляли староверы – вроде как вынужденно.

Наложенная в своё время «банная повинность», заставляющая их содержать бани в каждом городе, заставляла их волей-неволей держаться хотя бы небольшими группами, иначе работать неудобно. Ну и сопутствующие товары и ремёсла: травники, костоправы, акушерки, квас… Бани пока не окупались[380], горожане в подавляющем большинстве посещали их не чаще положенного минимума. Да и то – в основном при каких-то заболеваниях, ища услуги травников. Так что мелкие привилегии пришлось дать.

Продолжалось и сотрудничество с Англией. Помимо первой партии захваченных солдат Рюген передал союзникам ещё чуть более тридцати тысяч пленных. Ну а куда прикажете девать всевозможных захваченных контрабандистов, насильников, убийц и прочую шваль?

Готовили схваченную шваль сразу по английской системе, заставляя заучивать английские уставы и команды. Единственное, «дрессура» была скорее прусской: ещё более жестокой, чем «солдат есть механизм, к ружью приставленный». Задрачивали до полной потери рассудка, но «брат» Георг слал хвалебные письма, описывая новобранцев исключительно в превосходных степенях.

Впрочем, солдаты-каторжники им не слишком помогали – Англия медленно, но уверенно проигрывала Франции.

Старшие Грифичи прекрасно знали подоплёку помощи «брату» Георгу, а недавно её узнал и младший – Ярослав.

– Отец, а зачем мы там много помогаем Англии? Я прекрасно вижу, что она тебе не нравится.

Игорь помолчал, подбирая слова, затем медленно произнёс:

– Пока они воюют между собой, мы можем не слишком опасаться вмешательства в наши дела.

– То есть чем хуже у них, тем лучше для нас? – моментально сообразил младший принц.

– Верно.

– Но у нас же самая сильная армия! Зачем так… играть?

– Сильная – для прямого столкновения. Если схватимся мы с теми же французами, то, несомненно, разгромим, вот только лёгкой победы не будет – они тоже хороши.

– Но ведь тогда ты уже разбил их корпус, да ещё почти без потерь? – Непонимающе посмотрел на него сын.

– Разбил, – кивнул отец, – вот только это был далеко не лучший их корпус. Так, войска второй линии, набранные из всякого отребья. Они должны были не столько воевать, сколько давить своим присутствием.

Король положил руку на рукоять тяжёлой испанской шпаги – привычка при раздумьях.

– Мы разобьём французскую армию, но они смогут собрать ещё, а потом ещё… и ещё… Французов просто много, и экономика у них в десятки раз сильней. Понимаешь, что это значит?

– Понимаю, – мрачновато ответил принц, – на каждый наш выстрел они смогут отвечать десятью. Мы вынуждены будем собирать в полки крестьян и мастеровых, лишая себя урожая и продукции, а французские вербовщики просто соберут всяких бродяг и «лишних» людей. То есть дружба с англичанами…

– Вынужденная, – кивнул отец, – пока не усилимся достаточно, да пока Россия не соберёт свои силы, большую войну мы просто не потянем. А вот они могут, даже толком не вступая в битвы, заставлять нас держать под ружьём людей, мешая собирать урожай и заниматься производством.

– Печально… – протянул Ярослав.

– Да не слишком, – улыбнулся отец, – вот двадцать лет назад было печально, а сейчас перед нами аж два пути: рискнуть и встать в ряд больших игроков или остаться одной из сравнительно благополучных, но рядовых стран.

В России дела обстояли достаточно неплохо – у Павла с Марией родился ещё один сын, Михаил, а после две дочки – Елена и Елизавета. Здесь, по устоявшейся уже традиции, крёстными были приглашены люди не просто знатные, а – дельные.

В «Православной революции» достаточно уверенно победили «нестяжатели». Сперва «по очкам», а затем, когда староверы начали массово переходить в «более правильную» веру, уже и нокаутом. Понятное дело, далеко не все староверы решили вернуться в лоно государственной церкви, но добрая половина, да ещё и за короткий период… Упирающихся староверов снова прижали чуточку сильней, оставив лазейки в виде переселения на Кавказ, в Азию или в Сибирь. Ну и разумеется – в Венецию.

В Венецию переселялись самые упёртые, и к облегчению Грифичей – наконец-то по большей части крестьяне и мастеровые, а не купцы. Но, вообще, поток переселенцев из России в Венедию резко упал. Единственное, велись переговоры с относительно небольшой группой донских казаков, упорно придерживающихся староверческого толка. По ряду причин, они не желали переселяться ни в Сибирь, ни на юг, подумывая именно о Венедии. Но численность группы была незначительной – порядка трёх-четырёх тысяч человек.

Павел весьма спокойно относился к «перебежчикам» и велел не препятствовать. Есть у людей какие-то претензии к власти – при том, что эта власть в общем-то неплохо работает, так до свидания, меньше будет потенциальных оппозиционеров. Тем более что на каждого выезжающего из России сейчас приходилось почти полсотни въезжающих: в разорённых недавней войной княжествах Германии, а также Венгрии и балканских стран находилось немало желающих переехать в благополучную страну.

Велись переговоры о продаже Данией Ольденбурга: после войны и выплаты всех контрибуций датская казна не просто