Евгений Гришковец. Избранные записи - Евгений Гришковец

И это всё москвичи, которые Москву любят и не могут не любить, потому что это город их детства, родной город. Видимо, именно они острее других видят, понимают и чувствуют, что Москвы, в которой они родились, больше нет. Её нет во всех смыслах.

Ещё я побывал в Чернигове. Причём приехал туда из Житомира. В Житомире я играл в четвёртый раз и город, можно сказать, знаю. У меня там уже сложилась моя публика.

Житомир и Чернигов почти на одном расстоянии от Киева. По российским меркам, они рядом с Киевом. Но насколько же это разные города! Своими размерами они, в общем-то, одинаковы, но совершенно разные, будто находятся в разных странах. В этих городах по-разному говорят, по-разному одеваются, по-разному ведут себя за рулём, по-разному едят. Хотя между городами просто крошечное расстояние. У нас в этом смысле разница между укладом Челябинска и Хабаровска не так значительна. А разницы между Рязанью и Ивановом просто не существует. Эта разница, конечно, есть, и она выражается во многих и многих деталях, но по сравнению с тем, как различны и укладисты украинские города, кажется, что в наших городах нет никаких различий, кроме климатических, даже если это Краснодар и Петрозаводск. Сложно представить себе, что город Ужгород и Кривой Рог – одна страна и одно государство.

Интереснейшая страна Украина! Компактная, разнообразная, удобная, тёплая. И запутавшаяся сама в себе, в своих разнообразиях, в своих и чужих историях, в тех интонациях и языках, на которых говорят люди в городах, столь недалёких друг от друга географически и бесконечно отдалённых друг от друга человечески.

Мне было интересно и важно побывать в Чернигове, поскольку, как недавно выяснилось, мои предки Гришковцы – выходцы из Черниговской губернии. Мне было интересно взглянуть на пейзаж, который покинули мои давние родичи ради далёкого, сурового и холодного края, в котором родились мои дед, отец и я. В двадцати пяти километрах от Кемерова, куда в начале ХХ века на рудники приехал мой прадед, есть разрез Черниговский. Интересно, почему он так называется. Может быть, из-за того, что не только мои предки приехали из Чернигова, что много их было…

Подъехали мы к Чернигову часа в три дня. День был солнечный, ветреный и ясный. По мосту через реку Десну попросил ехать медленно. Какая дивная река! Таких в Сибири нет. Вся извилистая, неспешная, тёмная, но гладкая, и берега её зелены, а с обеих сторон с невысоких берегов свисают к воде ветки густых деревьев. Самих берегов не видно из-за этих веток.

Как пересекаешь Десну со стороны Киева – сразу видны холмы и купола. Холмы невысокие, куполов много. Красота такая, что дух захватывает!..

Однако город, историю которого я не знаю, ничем особым в смысле архитектуры блеснуть не может. Небольшой центр Чернигова в основном послевоенной постройки, ну и семидесятые годы стандартными пятиэтажками также определили внешность города. На многих улицах, если бы не теплолюбивые деревья, Чернигов можно было бы запросто принять за Кировский район города Кемерова или Барнаула. По сравнению с ухоженным, чистеньким и к десяти часам вечера засыпающим Житомиром, Чернигов скорее неряшлив, но гораздо более шумен и охоч до выпивки и веселья. Много больше питейных заведений и, соответственно, больше желающих эти заведения посетить людей.

Драматический театр в Чернигове в точности такой же, как в Кемерове. Да и в Донецке такой же, и в Новокузнецке. В Севастополе тот же проект. Таких театров много по нашим городам. Удобный, должен сказать, проект. Вполне сталинский, но архитекторы, которые его придумали, были людьми толковыми и понимающими в театре. Как правило, в этих театрах неплохая акустика, удобное закулисье и торжественное фойе. Фасады же этих театров с колоннами украшали и украшают наши промышленные города, неплохо вписываясь в исторический городской контекст. А ещё колонны придавали значимости самому факту посещения театра.

Однако Черниговский театр находится в жутком упадке. На его фасаде красовались афиши Юрия Шатунова, Ирины Аллегровой и, с позволения сказать, балета «Тодес». Мне гордо сказали, что в моей гримёрной до меня бывал сам Филипп Киркоров, очевидцем чего, думаю, был огромный фикус, который занимает большую часть гримёрной. Кого только не видало это дерево!

Публика была рада моему приезду и принимала спектакль прекрасно. Люди, которые с самого детства, редко, а может, и вовсе никогда не бывали в театре, чаще всего не знают, как себя во время спектакля вести. Они сильно опаздывают, не считают нужным отключать мобильные телефоны, охотно и не сдерживаясь беседуют между собой, ходят по залу. Таких людей в Чернигове было больше, чем в других городах. Это объясняется только одним: Чернигов – город не театральный, люди здесь не привыкли ходить в театр. У них нет привычки посещать спектакли местной труппы, а интересные публике гастрольные спектакли бывают крайне редко. Театр явно используется как концертная площадка, и в основном для тех исполнителей, публика которых с публикой, что ходит на мои спектакли, никак не пересекается.

Были люди в Чернигове, которые с удовольствием смотрели спектакль, но тем не менее могли позволить себе встать и выйти из зала покурить. В общем, два часа на сцене на земле предков дались мне нелегко. Пришлось проделать много воспитательной работы. Но я всё равно хочу снова приехать в Чернигов, так как все трудности окупились финальной тишиной, а потом аплодисментами.

В Житомире меня просто искупали в море цветов, было больше двадцати роскошных букетов. Мне кажется, что это абсолютный рекорд за многие мои годы. В Чернигове были два скромных букетика. Люди просто не привыкли ходить в театр. Обязательно постараюсь в следующие свои гастроли наметить Чернигов.

Эти гастроли по Украине были сложными, и не только из-за холодов. В Донецке мой спектакль временем финала наложился на матч «Шахтёр» – «Манчестер Юнайтед». Мне практически пришлось играть финал спектакля и против «Шахтёра», и против «Манчестера», так как какие-то люди (мужики) покидали зал, чтобы успеть на футбол. Было видно, что они оставляют жён в зале, а сами уходят. Вслед им я сказал: «Вот видите, искусство соединяет семьи, а футбол разъединяет».

А что я ещё мог сказать?

В Севастополе сразу по окончании моего спектакля начался боксёрский матч между украинским и российским тяжеловесами. Многие мужики прямо из театра спешили в заведения, чтобы посмотреть этот бездарный полуполитический мордобой. А мне было печально. Я понимал, что впечатление, ради которого я трудился на сцене и которое возникло в зале, и душевные усилия, которые потратили люди, следя за происходящим на сцене, все душевные волны, которые удалось всколыхнуть… всё это уляжется и забудется, как только начнётся, с позволения сказать, бокс.

Когда человек хочет получить тридцать три удовольствия за один вечер и не готов отказать себе в чём-то, театр и театральное впечатление неизбежно проигрывают. Такое впечатление рвётся как гораздо более тонкая ткань. Мне очень хотелось сказать тем, кто спешил на бокс и на футбол: братцы, не нужно было сегодня приходить в театр, я бы понял, я бы не расстроился, если бы вы вовсе не пришли. Как говорила моя бабушка, ловить две горошки на ложку… В общем, огорчили вы меня, ребята.