Прах и пепел - Татьяна Николаевна Зубачева

– Редкий экземпляр, доктор. Прямо жаль вам отдавать, но раз положено… – и театральный вздох. – Под приказом ходим.

Золотарёв быстрым искоса взглядом проверил реакцию. Да, вот теперь с воздействием: побледневшее под загаром лицо, расширенные в немом крике глаза, взгляд в никуда, ну…

Аристов аккуратно разгладил листок предписания. Дорвался, значит? Ну, ты сейчас получишь, а за это подмигивание особо.

– Снимите наручники, – официально безличным тоном сказал Аристов и, видя изумление Золотарёва, прибавил жёсткости: – И покиньте кабинет.

– Юрка, – чуть слышно шепнул Золотарёв, – ты чего?

– Майор Золотарёв, – Аристов так резко встал, что Золотарёв качнулся назад и даже отступил на шаг. – На экспертизу положено шесть часов. Отсчёт времени начнётся, когда вы снимите наручники и покинете мой кабинет.

– Доктор Аристов, – начал, наливаясь кровью, Золотарёв.

– Полковник Аристов.

Золотарёв проглотил эту поправку и подошёл к Эркину. Тот стоял неподвижно, словно ничего не видел и не слышал.

– Руки, – тихо сказал Золотарёв по-русски. Никакой реакции, и Золотарёв рявкнул уже в полный голос, теряя выдержку: – Руки давай!

Медленно, как во сне, поднялись стянутые металлическими браслетами запястья. Золотарёв сорвал наручники, и Эркин не опустил, а уронил руки, бессильно повисшие вдоль тела.

– Сейчас десять ноль-ноль…

– Экспертиза закончится в шестнадцать ноль-ноль, – твёрдо ответил Аристов.

– Приступайте к исследованию, доктор, – сказал по-английски Золотарёв и захлопнул за собой дверь.

Всё ещё стоя, Аристов внимательно осмотрел на застывшего посреди кабинета парня в рабских куртке и шапке. Рабские сапоги… джинсы… лицо… парень на пределе, одно неосторожное слово, и сорвётся в страшную непредсказуемую истерику. Так, шесть часов, успокоить его, сейчас слова вряд ли подействуют. Значит, так…

Слова спорящих друг с другом беляков проскакивали мимо сознания Эркина. Даже не замечал, на каком это языке. Он никогда не слушал надзирателей, но это говорят уже ему:

– Проходи, садись.

Медленно, волоча ноги, Эркин подошёл к столу и сел, по-прежнему глядя в никуда. И даже щелчок тумблера на коробке селектора не заставил его повернуть голову.

– Кто это? Крис здесь?

– Доктор Юра? Я Люк, Крис…

– Доктор Юра, я здесь, что случилось?

– Крис, слушай внимательно. Привезли того, о ком говорили Слайдеры. Понял? С десятком быстро ко мне.

Колька наверняка торчит под дверью, но десятка хватит. Так, душ, наверняка массаж, покормить, сон на три часа, не больше… Но сейчас…

– Эркин Мороз?

– Да, сэр, – ответил неживой голос.

– Не бойся, – мягко сказал Аристов.

Эркин медленно повернул к нему голову, и Аристов увидел, как оживает, наливается сдерживаемой яростью, темнеет смуглое лицо, так что шрам становится светлее кожи.

– Мне уже нечего бояться, сэр.

Эркин отвёл глаза. Ну, вот и всё. Сейчас команда: «Раздевайся», – потом: «Руки за голову, ноги расставь», – или… Топот множества ног по коридору не дал додумать. Надзиратели? Зачем?! А дверь уже рванули, и ввалившиеся в кабинет парни в цветных рубашках и каких-то ярких куртках были кем угодно, но не надзирателями. Да это же… Эркина сдёрнули со стула, и он оказался в тесном кольце обнимающих, шлёпающих его по плечам и спине рук, гуле голосов, громких и по-камерному тихих.

– …живой… всё в порядке, парень… мы все тут… нам о тебе такого наговорили… откуда тебя… а чего тебя в наручниках?… ага, я видел…горел?… когда?… сейчас в душ тебя…

– Крис, – пробился к нему голос врача. – Парни, на всё про всё шесть часов. Забирайте его сейчас. В душ, накормить, и пусть поспит, все вопросы потом.

– Доктор Юра, вы посмотрите его?

– Всё потом. Смотрите, чтобы его этот майор не перехватил.

– Это внизу который? Сделаем. Парни, в кольцо его. Бежим!

Куривший на крыльце Золотарёв невольно посторонился перед целеустремлённо несущейся небольшой, но плотной толпой. Что ещё Юрка задумал? Выгнал из кабинета, теперь эта орава… Но, когда орава пробежала столь же целеустремлённо обратно, он разглядел в центре толпы индейца в рабских куртке и шапке и растерялся. Это ещё что?! Куда они его? Он бросил окурок и кинулся наверх к Аристову.

– Юрка, что это?!

– А именно? – спокойно спросил Аристов, сосредоточенно заполняя очередную карточку. – Сядь и перестань орать.

– Куда они его повели?

– К себе в общежитие.

– Зачем?!

Аристов отложил ручку и поднял глаза на так и оставшегося стоять Золотарёва.

– А зачем ты привёз его? – и сам ответил: – На экспертизу. Так что не лезь в мои дела. Я же не лезу в твои.

– Какая к чёрту экспертиза в общежитии?!

– Я же тебе сказал. Не ори. Талон в столовую дать, или поешь в городе?

– Юрка!!!

– В шестнадцать ноль-ноль ты получишь его и моё заключение. А теперь иди и не мешай мне работать. Всё. Можете быть свободны, майор.

Золотарёв медленно вдохнул и выдохнул, чётко по-уставному козырнул.

– Есть, полковник, – повернулся на каблуках и вышел, без стука прикрыв за собой дверь.

Аристов просмотрел частично заполненную карточку. Имя и фамилию он переписал из направления, остальное заполнит потом. Будем надеяться, что парень отойдёт и даст себя осмотреть. Ах, Колька, не удержался. Как говорил тогда Гольцев? Прёт, не думая? Да, как танк. А под гусеницами люди. Этот парень. Если всё, что говорили о нём Слайдеры, правда, и он перенёс и боль, и депрессию, работая скотником, а сейчас… Да нет, всё это чепуха, держится парень из последнего, но держится.

Пока бежали, Эркина немного отпустило, и он попытался на бегу расспросить:

– Что это, парни?

– Больница… госпиталь… да не то совсем… не бойсь… всё нормально… мы работаем тут… ща душ тебе соорудим… пожрать…

Эркин не успевал даже понять, кто и что ему говорит. А уже они вбежали в другой корпус, и толпа сразу увеличилась. Он опомниться не успел, как его втолкнули в просторный зал, уставленный скамьями.

– Давай раздевайся.

– Зачем?!

– Душ… помоешься… парни, мыло ему… моё держи…

Десятки рук распахивали и снимали с него куртку, сдёргивали рубашку, расстёгивали джинсы…

– Вы что, охренели?! – Эркин попытался вырваться из кольца.

– Ты чего, парень?

– Мы же помочь…

– Ладно, – остановил гомон Крис.

Эркин обвёл взглядом мучительно знакомые, нет, привычные лица.

– Элы?

– Ну…

– И чего здесь?

– Мы здесь работаем.

– Вы что, не горели? – вырвалось у Эркина.

Вокруг засмеялись.

– Перегорели здесь… Все горевшие.

– И кем работаете?

– Санитарами… Убираем… Массаж делаем… Врачам помогаем…

– Врачам?!

– Они здесь другие, – Крис улыбнулся. – Давай, раздевайся, вымоешься сейчас, поешь, поспишь…

– А потом?

Крис молча развёл руками.

– Ясно, – Эркин сам потянул с плеч рубашку. – Хоть час, да наш, так что ли? – и улыбнулся.

Ему ответили такими же улыбками.

– Парни, входы перекройте, – распорядился Крис. – И давайте отсюда, не колготитесь все.

– Верно, – кивнул Сол. – Успеем поговорить. Люк, пошли.