Влюбиться в зверька - Bloody Moon

меня за руки и притянул к себе. Но у меня не возникло того чувства отвращение, что я чувствовала, когда те люди грубо касались моего тела, кто подвесил меня на цепи и хотел пытать. — Тебя укусили вот так? — Его губы прикоснулись к шеи оставляя влагу на коже, а языком он облизал то место, что стало пылать от его прикосновения. Я почувствовала, как мое сердце забилось чаще. Что со мной? Я заболела? Никогда не чувствовала подобного.

— Нет…

— Что «нет»? — Оскар обжигал кожу своим дыханием.

— Тогда я чувствовала… иное.

— И что же это было? — не унимался он с расспросами.

— Мне было ужасно неприятно, мерзко. А сейчас… мне очень приятно.

— Ты хоть понимаешь, что могут делать твои слова? — Оскар так же быстро отстранился, как и схватил меня. А затем, встав, хотел уже уйти, но я неосознанно схватила его за край рукава. — Не уходи. Мне страшно одной. — И это была правда. После того, что произошла, я не уверена, что где- либо буду в безопасности. Эти люди, схватившие меня, доказали, насколько бывает опасно быть где-либо одной. Даже если я попытаюсь сбежать за горы, то с кем я могу встретиться там? Такими же людьми? Или еще хуже. Сейчас я могу доверять только Оскару, кем бы он ни был, но именно он меня спасает не в первый раз. Оскар смотрел на меня с каким — то странным выражением лица.

— Завтра мне надо будет съездить в лагерь. У тебя есть выбор — оставаться все дни, что я буду отсутствовать в комнате и не выходить или поехать со мной, но переодеться в мужскую одежду и соответственно вести себя. Твой ответ? — Да кто захочет остаться один в этом логове?!

— Я поеду с тобой.

— Надеюсь, ты выбрала этот вариант не для того, чтобы попытаться бежать…

Оскар

Вечером нам принесли полноценный ужин, Льюис даже расщедрился на приличный кусок мяса запечённого с травами и бутылку вина. В этот раз я поступился принципами и налил себе хорошую порцию этой жижи. За день случилось уж очень много событий и мне необходимо было хоть как то сбросить напряжение. И Ниса, о чем думала моя голова, когда я вцепился в нее, ставя свою отметину поверх той, что была сделана этой свиньей. Что она теперь думает обо мне? Впрочем после того мы не разговаривали, даже сейчас обмениваемся дежурными фразами за ужином.

После разведя небольшой огонь в камине, я постелил шкуру прямо там же, чтобы не повторять опыта прошлой ночи. В голову уже ударил хмель, и мне удалось быстро провалиться в сон. Но вскоре, сквозь дремоту, я почувствовал, как рядом со мной кто — то шебуршиться, словно мышь, укладываясь поудобнее. Сомнений кто это, у меня не вызывало. Ниса нагло устроилась у меня на плече, утыкаясь холодным носом в шею. Она точно человек, а не кошка? Открыв глаза, я увидел ее, Ниса лежала рядом в одном лишь ночном платье, которое явно было не ее размера. Горловина свисала с плеч, а завязки не могли скрыть ничего, что надо бы прятать и, по всей видимости, на ней поставили не один засос. Мне стало, очень жаль, что я не использовал сразу кнут с «кошачьими когтями» и послушал совет Генри. Прижав Нису к себе, я честно пытался заснуть, но она как обезьянка свернулась на мне вновь. Так что я ощутил все то желания, которое уже долгое время копилось во мне, и невольно застонал. Ниса тут же вскочила, сонная, и еще ничего не понимающая, но готовая атаковать. Я сразу это увидел, из ее рта вырывался, холодны пар, а каменные плиты покрылись изморозью.

— Что? Что происходит? — потирая веки, спросила она.

— У меня тот же вопрос. Почему ты решила спать со мной?

— Ну,… Мне казалось — так будет намного теплее. Ты же не спишь в кровати, вот я и решила прийти к тебе. Ты так можешь заболеть. — Заключила она.

— А ты не думаешь, что я представляю большую опасность для тебя?

— Что? Нет. — Она это сказала так уверенно и без раздумья, что мне захотелось ее проучить. — Какая опасность? — этот вопрос стал последней каплей. И в мою хмельную голову закралась идея припугнуть ее.

— Вот такая. — Я повалил ее на спину, и поцеловал, не особо церемонясь и ни обращая внимание, как ее холодное дыхание проникает сквозь горло в легкие. Наблюдая за ней, я не мог понять страшно ли ей на самом деле, потому что ее взгляд выдавал удивление и только. А затем я почувствовал ее холодные пальцы на своей щеке. Она гладит меня? Я что, какой то котенок в ее глазах?! Перехватив ее ладонь, я прикусил ее пальцы, каждый, поочерёден. И только тогда Ниса дрогнула, значит вот где находиться ее чувствительная зона.

— Не страшно. — Тихим голосом произнесла она. — Чего я должна бояться по — твоему? — Да что она творит! Чего хочет добиться этими словами!

— Невинный ребенок… — Отпрянул я, и завис над ней. Прикоснувшись к ее оголённому плечу, я медленно прошелся по ее чуть выпуклым изгибам и остановился, положив руку на талию.

— Я не ребенок! Мне…мне…

— И что же тебе? — я не скрывал улыбки.

— Почти восемнадцать сезонов! Зимой исполниться точно!

— Ты хоть знаешь сезоны? Например, зима.

— Жуткий холод и сырость! Вот как! — Она оттолкну меня в сторону, так что я упал на поврежденную руку и зашипел. — Ой! Я, я не хотела, прости! — Ниса помогла мне сесть и внимательно начала осматривать руку. — Тебе не стоит переносить тяжелые предметы. Даже меня!

— Ты считаешь себя вещью? — Меня это не то что не смешило, а вгоняло в некое подобие гнева.

— Я…

— Никогда не говори так о себе! Поняла? — Она кивнула, а потом задала вопрос, который я совсем не ждал:

— А кто такая супруга? — На мгновение я замер, перебирая все слова, какими бросался последнее время. И надо же ей было запомнить именно это!

— Супруга, это человек, которым ты дорожишь. Он для тебя очень важен, с ним ты можешь прожить целую жизнь. — Вроде ответ правильный и доступный.

— А то, что мы сейчас делали, Супруги делают тоже? — Вот теперь она точно женщина, а не ребенок! Как быстро соображает-то. Лучше бы что-то другое спросила, но врать нет смысла.

— Это делают, как супруги, так и люди, которые друг другу нравятся и собираются…

— Ты мне нравишься! — Как же она для себя все быстро решила. А меня спросить не думала?!

— Понимаешь,