Сфера влияния - Вячеслав Васильев

По ходу полёта промерзшее тело будущего штрафника постепенно отогревалось - отопитель салона делал свое дело. Ориентируясь на расположение машины относительно светлеющей части небосвода, Белецкий определил, что вертоджет идёт курсом на северо-восток. Справа впереди и слева сзади можно было время от времени различить навигационные огни ещё двух бортов. Пейзаж внизу было интересно разглядывать первые полчаса, а затем это унылое однообразие Белецкому надоело, хотя видимость постоянно улучшалась - приближался рассвет. Егор снова начал клевать носом - сказывался ранний подъём. Но заснуть не получалось. Оглянувшись, Егор увидел, что его друг мирно дремлет, уронив голову на грудь. И не он один. Кроме Егора и вооруженного сопровождающего, бодрствовали только два пассажира: рыжий краснолицый здоровяк во втором ряду кресел с детской непосредственностью разглядывал детали проплывающего внизу пейзажа, а сидящий рядом с Карлашем поджарый коротко стриженый субъект, на холеном вытянутом лице которого, казалось, была написана его безупречная, уходящая в глубь веков аристократическая родословная, с равнодушием, и как показалось Белецкому, с некоторым презрением к окружающему его плебсу, не мигая смотрел прямо перед собой.

Этот аристократ живо напомнил Егору покойного Карла фон Ливена с его родовой спесью, а потому он моментально преисполнился неприязнью к очередному спесивому потомку древнего рода. Отвернувшись, Белецкий решил взять пример с большинства пассажиров, и всё же попробовать немного вздремнуть в полёте. Но сон не всё равно не шёл. Егор закрывал глаза, и, посидев так немного, снова их открывал. Снова закрывал... Когда он открыл глаза в очередной, где-то двенадцатый раз, у него возникло ощущение, что что-то не так.

Так же тихо гудел двигатель, машина не меняла ни курса, ни эшелона, но всё же... Егор оглянулся по сторонам: всё вокруг было затянуто мглой. Значит, попали в очередное облако. Облако как облако, такое же, как и сотня предыдущих. Или не такое? До Егора вдруг дошло, чего не хватает: Облако не озарялось через равные промежутки времени вспышками бортовых огней пролетающего сквозь него летательного аппарата.

Белецкий насторожился: Зачем выключать бортовые огни над своей территорией? Ещё больше он насторожился, когда справа и слева раздались два негромких хлопка, и в стороны от вертоджета разлетелись две неясные тени. Ничем другим, кроме как «обманками» - беспилотниками с подвешенными к ним надувными макетами машины-носителя, эти тени быть не могли. Почти сразу после отстрела ложных целей изменился звук двигателя. Он стал тише. Значит, были включены силовые щиты. Егор оглянулся назад, в салон. Там всё было, как и прежде: никто не заметил странных эволюций их борта. Паниковать было ещё рано: мало ли, вдруг экипаж в полёте отрабатывал меры безопасности при преодолении ПВО противника. Или просто проверял работоспособность бортовых систем.

Через полчаса после описанных событий вертоджет продолжал спокойно лететь своим курсом, всем своим поведением подтверждая версию о том, замеченное Егором - не более, чем рутинная тренировка. Сколько эта тренировка будет ещё продолжаться - было не ясно. Бортовые огни так и не включились, силовые щиты не выключились, а «обманки» на борт не вернулись. Белецкий совсем уж было успокоился, как вдруг вертоджет, словно наскочив на невидимую стену, резко сбросил скорость, опустил нос, и начал резко проваливаться, одновременно заложив крен. К горлу подступил комок. Одно дело самому управлять летательным аппаратом, и знать, что сейчас произойдёт, и совсем другое - болтаться, как тряпичная кукла, в пассажирском отсеке. Сзади послышались взволнованные возгласы: «Что за?...», «Что происходит?»... Белецкий примерно догадывался, что происходит, поэтому сцепил зубы и крепче ухватился за подлокотники своего кресла.

Когда вертоджет вошёл почти в вертикальное пике, облака вокруг него на мгновенье озарились яркой вспышкой. «Пошли ракеты» - подумал Егор, ещё сильнее сжимая подлокотники. «А сейчас...» Машина резко дернула носом вправо, вызвав среди пассажиров очередной шквал недоуменно-рассерженных возгласов. «А теперь влево...». Машина, словно услышав мысли бывшего пилота, резко дернулась влево.

Подтвердились худшие подозрения Егора - вертоджет выполнял противоракетный манёвр. Где- то сверху что-то вспыхнуло. Послышался глухой звук взрыва. Навалилась перегрузка: вертоджет выходил из пикирования. На минуту машина вывалилась под облака, и Белецкий увидел в воздухе три белых дымных следа, расходящиеся из одной точки на земле. Два столба дыма обрывались на полпути до облаков - противоракеты отработали, как положено. Один дымный столб уходил в облака. Оставляя за собой чёрный шлейф, к земле шел один из беспилотников. Под ним болтались ошмётки того, что только что было макетом транспортного вертоджета в натуральную величину. Внезапно из облака в полукилометре справа выскочил носом вниз один из сопровождающих бортов. Его борта озарились яркими вспышками ракетных пусков, и к земле потянулись длинные огненные росчерки. В точке на земле, откуда расходились следы запущенных зенитных ракет, вспухло облако взрыва.

Тут вертоджет со штрафниками снова нырнул в облачность, и ничего не стало видно. Егор оглянулся назад. Его попутчики к этому времени поутихли, поняв, что их экипаж вроде бы летит дальше, а просвещать их по поводу произошедшего никто не собирается. Только один лысеющий толстяк в такой же офицерской форме со споротыми знаками различия, как и у всех остальных пассажиров, кроме Белецкого и Карлаша, чуть заикаясь, спросил слабым голосом:

- И что это было?

- Нас обстреляли с земли. Скорее всего, из ПЗРК. Мы, кажется, отбились, - сообщил Егор толстяку, а заодно и остальным пассажирам. Сразу со всех сторон посыпалась куча вопросов, суть которых можно было свести к: «почему?», «как?», и «кто виноват?». Но Егор, обменявшись с другом многозначительными взглядами, молчал. Наконец подал голос сопровождающий: «Всем оставаться на местах, сохранять спокойствие. Не разговаривать». При этом он недвусмысленно положил руку на рукоять пристёгнутого к поясу парализатора. Разговоры в салоне моментально стихли. Дальше летели молча.

Через пятнадцать минут силовые щиты выключились, оба беспилотника вернулись на борт, «сдув» и спрятав в специальные контейнеры свои надувные макеты. Включились аэронавигационные огни. Егор расслабился. Опасная зона была пройдена.

Ещё через двадцать минут полета пилот начал поднимать машину вверх, над слоем облачности. Теперь вертоджет словно бы плыл по серому колышущемуся морю. А впереди по курсу из этого моря медленно вырастало что-то, к облакам явно не имеющее никакого отношения. Егор попытался вспомнить из школьного курса географии, какие горные массивы могут располагаться в этом районе. Попытка не увенчалась успехом. Встроенный приемник системы глобального позиционирования тоже отказывался помочь, ссылаясь на отсутствие у запрашивающего необходимого уровня допуска. Так что Белецкому оставалось только смотреть, как впереди среди облачных «волн» вырастает «остров», густо покрытый объектами явно искусственного происхождения. Все они, кроме небольшой часовни, расположенной чуть в отдалении от остальных строений, были окрашены в камуфляжные цвета. На этом меры по маскировке и заканчивались, судя по тому, что Егору удалось разглядеть строения и конструкции с довольно большого расстояния. «Остров» быстро рос в размеров, и вот уже вертоджет, замедляя ход, летел над его поверхностью.