Люди в сером - Кирилл Юрченко

Когда тело перекладывали с одной каталки на другую, Георгий успел хорошо рассмотреть погибшего. Молодой человек, нет и двадцати, наверняка студент. Куцые усики пробиваются на верхней губе. Приятное лицо, но с застывшей маской предсмертного страдания. Спортивная одежда изодрана и вся в крови…

Волков жадно запоминал каждую деталь, как будто этот умерший паренек мог стать очередным претендентом на странное исчезновение и не менее странное появление в каком-нибудь неожиданном месте, и снова со следами посмертного насилия. Вполне возможно, что заведующий прав, говоря о маньяке с изуверскими наклонностями.

Отдав необходимые распоряжения, Лазаренко вышел проводить Георгия. Они шли по подвальному коридору пристроя, где располагался морг. Здесь было не так мрачно, как в мединституте. А еще – на удивление многолюдно: то и дело навстречу попадались мужчины и женщины в белых халатах, с которыми Лазаренко всякий раз раскланивался. Может, потому он и заговорил тихо, чтобы сохранить что-то важное от чужих ушей:

– Только между нами! Раз уж вас интересует то происшествие с исчезновением одежды, могу сказать, что вещи пропали из раздевалки. Знаете, Люба считает, что это кто-то специально подстроил, чтобы досадить ей. Думаю, она грешит на Рыжову. Но зря… У меня такое ощущение, что взяли первое попавшееся. Любина кабинка стоит у самого выхода. Если уж кому-то хотелось посмеяться над ней, вряд ли он ограничился бы только кофтой и джинсами. У нее там много вещей было разных. – Лазаренко совсем перешел на шепот: – Я вам по секрету скажу, наши женщины даже нательное белье меняют на то, что поплоше. Знаете, никому не хочется потом перестирывать, если не дай бог испачкаешься при вскрытии. Да и запах в ткань хорошо впитывается. Так вот, я случайно слышал, как девушки смеялись, что трусики (это слово он вообще произнес едва разборчиво) у Любы не пропали. Значит, вероятнее всего, это был случайный воришка! Не мститель!

Георгий внимал речи заведующего и удивлялся его способности к аналитике.

– Теперь остается только выяснить: зачем этому воришке понадобилось похищать труп и наряжать его в женскую одежду? – сказал он.

– Да уж, чудовищный маскарадец, – вздохнул заведующий.

– Михал Исакич, у меня последняя просьба – вспомните точно, кто из ваших сотрудников дежурил в те дни, когда пропадали тела.

– Так вы подозреваете, это кто-то из наших?

– Я должен проверить все. Так что держите меня в курсе!

На всякий случай он дал заведующему свои телефоны – рабочий и домашний тоже. Интуиция редко подводила Волкова, и сегодня, после того как в морг привезли погибшего паренька, у него появилось стойкое убеждение, что тремя телами дело не ограничится.

Когда Георгий вернулся в управление, Яковлева у себя не оказалось, но, судя по тому, что кабинет шефа был заперт лишь на один ключ, тот обязательно должен был вернуться. Георгий достал старые газеты с неразгаданными кроссвордами, чтобы хоть чем-нибудь заняться. Но шеф как в воду канул. Молчал и телефон. Все это было не похоже на Яковлева – сначала требует вернуться, а сам исчез и даже никаких записок не оставил.

Чувствуя себя морально и физически опустошенным, Волков имел полное право уйти домой, хотя обычно задерживался до семи. Отсутствие шефа он объяснял исключительной занятостью. И, хотя Георгию очень не терпелось узнать, почему же все-таки забрали дело (ради этого мог бы даже зайти к шефу домой), он решил потерпеть до завтра. И строго по окончании рабочего дня покинул управление.

По пути домой Георгий не переставал искать причины: зачем же все-таки расследование отдали в чужие руки? Он вручил Яковлеву оригиналы всех документов, у себя оставил только вторые копии, но шеф отчего-то не затребовал их, и такая забывчивость его тоже казалась странной.

Конечно, Георгий не имел ни малейшего представления о том, как обсуждалась предоставленная им информация в высших звеньях управления, но в одном не сомневался: Яковлев, как начальник отдела, а кроме него руководители более высокого ранга – все они имеют какие-то свои суждения об этих непонятных происшествиях. Можно только догадываться, какие выводы они сделали, что намерены предпринять. Но уж если решено передать расследование гостям из Москвы, значит, на то были веские причины. Единственное, на что уповал Георгий, – чтобы в список этих причин не входила его служебная несостоятельность.

Ужин был типичным холостяцким: жареная картошка с тушенкой. Ни на что другое, даже порезать и добавить подсыхающий на пустой полке холодильника кусок сала, фантазии уставшего Георгия не хватило. Готовя еду, он продолжал терзать себя вопросами и предположениями. Он-то думал, что столичные гости проводят в управлении плановую работу, но теперь оказывается, что приехали они именно к Яковлеву, о чем и говорил старик Васильев. И не просто так пожаловали – а забрать материалы по следствию, вести которое шеф перепоручил своему молодому сотруднику.

Другой бы, наверное, радовался, что у него забрали столь запутанное, туманное дело. Как, например, тот лейтенант Филиппов – вспомнил Георгий милиционера со стройки.

«Но тогда почему, если дело это такое важное, шеф не занялся им лично, а отдал мне?»

Георгий пытался что-то придумать в ответ, но сознание его уплывало в другую сторону – он так вжился в это следствие, что ни о чем ином, кроме странных подробностей и нестыковок, думать не мог. Знакомство с Лазаренко казалось ему важной вехой – он чуял, что с помощью старика выйдет на нужный след. Еще во время разговора с заведующим решил, что нужно будет обязательно подшить к делу комментарий. Но теперь, после того как расследование уплыло из рук, даже не стоит мараться. Следователи из «центра» наверняка будут чего-то выспрашивать, допытываться. Но хрен им с маслом.

«Пусть роют с нуля, как я», – зло подумал Георгий и, открыв дверцу холодильника, посмотрел на поллитровку, которую давно собирался раздавить, да никак не выходило.

Нет уж, как-нибудь в другой раз. По хорошему поводу…

Он захлопнул холодильник и без особого аппетита принялся за горячую, еще дымящуюся картошку, насаживая ее вилкой и дуя, чтобы не обжечься. Всеми мыслями он находился где угодно: на стройке, в управлении, в машине рядом с Васильевым, в холодных мрачных склепах моргов, – но только не в своей маленькой кухоньке.

Учетно-архивный отдел КГБ СССР

Дело № 75-09-2345-14 (2-Б). Совершенно секретно

Из рапортов по результатам расследования причин ЧП на полигоне 2-Б

«…я поставил подлинный контроль все происшествия за последние несколько дней и обнаружил, что 22 сентября 1977 г. (т. е на второй день после ЧП на полигоне), неподалеку от г. Карельска, на Чернушкином броде, был найден автомобиль марки «москвич» и в нем двое погибших. Предположительная причина смерти – утопление. Я сфотографировал лица погибших. Голубев и Прохоренко подтвердили тот факт, что эти двое – Фирсов и тот неизвестный, которого с Фирсовым видели на полигоне перед ЧП. Сегодня же я снова побывал в Петрозаводске и посетил тот морг, из которого 19 сентября, как я сообщал ранее, пропали тела Фирсова и неизвестного. Работники морга также опознали оба тела по фотоснимкам.