Нежный Лепесток для Темного Князя - Рин Скай

Быстро надела на себя приталенное длинное платье без корсета, поправила прическу, точнее пригладила распущенные, завитые еще для балла локоны и отправилась на выход. Крыло невест имело свой отдельный вход в княжеский парк. Попавшиеся на пути стражники спокойно отнеслись к моей ночной вылазке, только один бдительно поинтересовался:

– Куда направляетесь, сударыня?

– Не далеко, пройдусь к розам и обратно. Не спится что-то.

Стражник кивнул и потерял ко мне всякий интерес.

Я вышла в теплую ночь и вгляделась в огромные низкие звезды, сбившиеся в неизвестные для меня созвездия. Интересно, далеко ли нас с Аделиной занесло, на какой я планете? В какой вселенной…

Побродив недолго меж кустов, я заметила слетевшую с дерева и метнувшуюся ко мне тень. Прищурилась, разглядывая темную маленькую птичку, скворца!

– Призываете своего фамильяра? – раздалось сзади негромко.

Я обернулась. В нескольких шагах от меня, скрестив руки на могучей груди стоял сам Темнейшество и разглядывал меня насмешливым взглядом.

– Фами… что?

– Фамильяра. – спокойно повторил Рейнхард, – У всех ведьм есть фамильяры, и вы, как самая настоящая из них, призываете своего питомца. Из портала.

– О… так эта гадость из портала? – скривилась я, игнорируя шпильку князя о ведьмах. Птице мое определение так же не понравилось.

«Фьютьнуф» напоследок, поруганный скворушка взмахнул крыльями и был таков.

– Что, не спится, леди Мелисса? – приподнял бровь Рейнхард и стал еще прекраснее.

Симпатичный, гад, и тело такое, рельефное, накаченное, ммм… даже через аметистовый сюртук видно, что спортзалом его Темнейшество не пренебрегает. А взгляд! Боже, всегда обожала подобный тип хмурых серьезных бородатых парней, рядом с которыми, тем не менее не страшно, а наоборот, чувствуешь себя в защищенности. Но его величество, несмотря на всю красоту, стать, глаза и другие, наверняка прекрасные части тела игнорило меня весь вечер и прощать ему это я не собиралась. Выбрать не мог что ли? Какую-то шушеру понабирал, а на меня забил? Так что фиг вам, Темнейшество, а не милая улыбка. Ехидной хватит.

– Смотрю и у вас бессонница, – елейно произнесла я. И мне бы замолчать, но язык мой уже развязался, и прикусить его во-время ума не хватило, – невесты из головы не выходят? Волнуют вас, небось!

– Однако! – прищелкнул языком князь, – Вы правы. Волнуют. В особенности одна, очень острая на язык!

– Принцесса не очень-то почтительна с вами, как я погляжу.

– О нет, сударыня, – мягко шагнул ко мне князь, – принцесса, в отличие от нее очень покорна и воспитана.

– Вот и женитесь на ней, ваше ВЫСОЧЕСТВО, – произнесла я неправильно, назло ему. – Смотрю, покорные овцы у вас в почете!

Ну что же со мной, а? Откуда этот сарказм и злость? Да еще на кого? Что мне плохого сделал Темнейшество? Не выбрал на вечере? А разве не этого мне хотелось?!

Величество сделал еще один шаг ко мне и положил теплые ладони на мои оголенные предплечья и улыбнулся.

– Вы ревнуете?! Неужели мне удалось вызвать в вас, такой непокорной и независимой это прекрасное чувство?!

– Не дождетесь! – смутилась я, выворачиваясь из его полуобъятий, – Вот еще не хватало!

– Не хватало какого-то мужчину, князя ревновать к другим девушкам?! – насмешливо переспросил князь.

– Именно. – я злилась, а князь улыбался все шире. – Сладких снов, ваше величество, я тоже пойду, прилягу.

Отвернувшись от Рейнхарда я быстро зашагала в сторону крыла невест, но его тяжелые шаги подсказывали мне, что наша аудиенция не окончена.

Я припустила еще больше, но его властный окрик догнал меня:

– Мелисса!

Мои ноги приросли к полу. Где-то в глубине души я очень желала, чтобы он меня остановил, не дал уйти, и вот пожалуйста!

– Обиделась на то, что могла вылететь из отбора?!

– Да нет же! – слишком эмоционально воскликнула я и даже ножкой притопнула. – Наоборот, молилась за то, чтобы Уолш выбрал другую девушку.

– Не обманывай! – категорично произнес самоуверенный князь. – Смотри, что у меня было с собой!

Из потайного кармана сюртука он извлек изящную короткую ажурную полоску, блеснувшую на свету от полной луны.

– Шестой браслет?! – удивилась я, – Но разве по правилам их не должно было быть пять?

– Должно. – князь вновь попытался приобнять меня за предплечья, – Но я не мог позволить вам покинуть отбор так рано. Если бы Уолш не выбрал вас, то это бы сделал я!

Вот как?! А сразу не мог сделать что-ли? Надо было мне нервы пощекотать? Сбить с меня спесь, отомстить за мое нежелание участвовать во всем этом?!

– Те девушки, которых я выбрал сегодня выгодны княжеству в политическом плане. Но мой выбор не имеет ничего общего с выбором личным.

– Не понимаю о чем вы! – вновь повела я плечами, скидывая его наглые, но такие теплые и надежные ладони.

– Этот браслет твой!

– Не надо мне подачек! – буркнула я. – Меня выбрал Уолш, у меня его браслет! Другого не надо.

Князь посмотрел на меня потрясенно, а потом кинул злой взгляд на серебряную цепочку соперника, обвившую мое запястье.

– Дайте. Сюда. Свою. Руку. – отчеканил он каждое слово с остервенением так, что аж желваки выступили на его щеках.

Он испугал меня, не так чтобы сильно, но тон его не требовал возражений. Э-э-э… лучше подчиниться, а то мало ли чем могут закончиться шутки с главным мужиком княжества. Но я ему этого не покажу. Вздернула нос в приступе ложной гордости и протянула руку, уже украшенную чужим браслетом. Князь решительно защелкнул замок своего браслета на ней. Ого… то ни одного не было, то сразу два появились…

Князь тем временем поднес мои пальцы к губам, нежно поцеловал их, а потом все произошло так стремительно, что я и ахнуть не успела, как оказалась прижатой внушительным мужским телом к стволу векового дуба. А потом меня поцеловали. По-настоящему так, властно и решительно. Да так сладко и остро, что коленки мои предательски дрогнули и подкосились, и если бы не сильные руки князя, крепко держащие меня в оковах объятия я бы стекла уже на землю…

Поцелуй оборвался так же внезапно, как и начался. Князь убрал расшалившиеся ладони, которые уже оглаживали сквозь тонкую ткань платья мои вторые девяносто и с видимым усилием оторвался от меня.

– Доброй ночи, МОЯ невеста! – сделал он акцент на слове «моя».

Несколько минут я все еще продолжала стоять, опираясь на мощный ствол дуба, пытаясь поймать дыхание и осознать, что только что произошло между нами.

«Ничего особенного», – в итоге решила я. Сама вызвала у мужчины банальную грубую ревность, сказав, что принадлежу другому, а князь самоутвердился по отношению ко мне, пометив добычу своим браслетом и поцелуем. Только и всего. Простые законы инстинктов мужского собственничества работают и в этом мире.