Душа города - Роберт Линн Асприн

* * *

— Что ж, — заметил Джабал, — мне нравится такой подход. Люблю здравомыслящих людей. Вопрос в том, понравишься ли ты завтра своему командиру.

— Империя сильна движением, — ответил Стратон. — Мы умеем быть очень практичными.

Джабал на мгновение задумался. Широкая, почти театральная улыбка расплылась по его темному скуластому лицу.

— Он наш друг, — произнес Джабал, окинув взглядом своих помощников. От его звучного голоса по спине Страта пробежал холодок. — Хороший друг. Давай назовем это сделкой, друг Стратон.

Стратон уставился на Джабала, чувствуя вместо облегчения странную слабость в желудке. Победа из тех, что не приходит с парадами и криками толпы, но достигается здравым смыслом.

— Прекрасно, — ответил он. — Надеюсь, что эта дурацкая повязка входит туда составной частью. Где моя лошадь?

— В условном месте. Вот только наш уговор не касается моей обители, но тебя проводят. Вис!

Мрадхон Вис убрал кинжал в ножны и рывком поднялся на ноги.

Когда на глазах повязка и ты совершенно беспомощный идешь по аллеям, лучше бы, конечно, получить в провожатые кого-нибудь другого. Но протест в подобной ситуации будет похож скорее на жалобу и ничего не добавит человеческому достоинству, которое в таких условиях и так немногого стоит. Встав со стула, Стратон молча ждал, пока один из мужчин убрал стул, а второй крепко завязал повязку.

— Будь с ним повнимательнее, — бросил напоследок Джабал.

* * *

Оказалось, что отыскать Темпуса куда проще, чем это представлял себе Крит, когда узнал от Нико, в какую сторону направил свои стопы маршал. Остановившись подле таблички, гласившей «Таверна Фебы», Крит спешился и продел вожжи в кольцо, вделанное в стену здания. Толпа зевак невдалеке уделила ему частичку своего внимания. Нахмурившись, Крит окинул толпу взглядом, в котором ясно читались всевозможные кары, уготованные тому, кто посмеет коснуться коня или даже упряжи. Пройдя в приемную для клиентов, он сразу столкнулся с владелицей заведения, грузной женщиной, увешанной украшениями.

— Ты видела моего командира? — без обиняков перешел к делу Крит.

Она видела. Подбородки на толстом лице заколыхались, напомаженные губы женщины попытались что-то выговорить.

— Где?

Хозяйка указала рукой.

— Их д-двое, — заметила она. — Ч-чужеземка, о-она…

Сверху снова донесся чей-то визг, теперь уже на более высокой ноте. Пустая приемная борделя являла собой непривычное зрелище. Ни одна проститутка так и не высунула носа из своей комнатки. Хозяйка быстро поднялась по лестнице и направилась в апартаменты.

Внизу по-прежнему не шевельнулась ни единая занавеска. В доме царило безмолвие, лишь наверху послышался стук в дверь и голос хозяйки произнес нечто неразборчивое.

Дверь, в конце концов, распахнулась, раздался топот тяжелых шагов. Подняв голову, Крит увидел, как на лестнице появился Темпус, и сделал каменное лицо, которое лишь отчасти было призвано служить оправданием необходимости побеспокоить Темпуса в столь деликатный момент.

Заложив руки за пояс и стараясь выглядеть спокойно, Крит смотрел на спускающегося вниз Темпуса. Он вдруг осознал, что мог убить товарища, которого пытался спасти.

— Что? — кратко спросил Темпус.

— Страт… после того как у реки все стало спокойно, ведьма… ушла. Страт и я расстались. Он исчез. Но не вернулся к реке.

Ему вдруг показалось, что это его личная проблема, которую не следовало выносить на обсуждение. Крит обругал себя упрямым дураком. Наверху вновь послышались шаги, и к собеседникам спустилась Джихан, своим появлением приумножив нервозность Крита. Лицо Темпуса окаменело. Его пронзительные глубокие глаза были устремлены куда-то вдаль, губы поджаты.

— В каком смысле… исчез? — спросил предельно четко Темпус, снова глядя Криту прямо в глаза.

— Велел мне проваливать ко все чертям, — вымолвил Крит, которому не хотелось говорить об этом, но скрыть от Темпуса подобное возможным не представлялось. — Командир, он послушает только тебя. Она крепко окрутила его. Тебя он послушает… Прошу тебя.

Воцарилось молчание. Криту показалось, что Темпуса так и подмывает отправить самого Крита в Ад и приказать ему там остаться. Крита затрясло. На его глазах Страт, самый здравомыслящий из всех, кого он знал, сходил с ума и все больше отстранялся от Крита. Он мог бы, конечно, помочь Страту так же, как прекращают мучения тяжело раненных, страдающих и потерявших всякую надежду бойцов на поле боя. (Такое потом начинает сниться, не давая покоя душе, но Крит уже прошел через это.) Но только не теперь, когда Страт осыпал его проклятиями и заявил, что он не прав. Крит привык прислушиваться к словам напарника, тот всегда четко определял, где правда, а где нет, где стоит идти вперед, а где выждать более благоприятный момент. Он был уравновешен и разумен, его напарник, он мог в один миг казаться донельзя расчетливым, а в другой — уже мчаться, не разбирая дороги, на своем жеребце.

— Где ты потерял его?

— На посту. Он оставил меня. Ускакал. Я… я потерял его. Я подумал, что он поехал к тебе, но Нико сказал, что Страт не объявлялся, и посоветовал… найти тебя.

Темпус глубоко вздохнул и засунул в ножны меч, который держал в руке. Гремел гром, и в такт его раскатам трещали ступени, пока Джихан спускалась вниз.

— Может быть, он в казармах, — предположила Джихан.

— Я так не думаю, — отозвался Крит.

— Так куда он мог направиться, как ты полагаешь? — спросил его Темпус.

— Доказывать свою правоту, — ответил Крит, которому подсказало ответ хорошее знание товарища.

Темпус спокойно и внимательно посмотрел на него:

— Кому?

— Мне. Тебе. Он превратился в одержимого. Я прошу тебя помочь.

— Ты хочешь получить от меня приказ? Или хочешь, чтобы я нашел его?

Крит неожиданно понял, что и сам не знает, чего хочет. Одно казалось слишком мелким, второе — почти роковым.

— Я буду искать его, — кивнул он. — Я подумал, что, может, тебе известно, где он.

— Понимаю, — ответил Темпус. — Он по-прежнему думает, что стоит у руля в городе. Передай ему, чтобы приехал к Пелесу вовремя. Он не имеет права поступать глупо, скажи ему об этом тоже.

* * *

Лошадь негромко пофыркивала, переступая по камням брусчатки. Заслышав топот копыт в узком проулке, Стратон, все еще с повязкой на глазах, догадался, что они вернулись в аллею с узким загончиком, где Страт оставил гнедого. Хватка ослабла, и он услышал удаляющиеся шаги. Подняв руки, воин снял повязку, огляделся и увидел стоящую неподалеку лошадь и стремительно удаляющихся трех закутанных в плащи людей. Двое привели его сюда, а третий наверняка сторожил лошадь.