Записки начинающего феодала - Сергей Кусков

— Уважаю! — искренне похвалил я. Ибо человек смог, будучи крепостным, «подняться» своим трудом и мастерством и заработать средства на выкуп себя и семьи. — И всё же, сеньоры, техзадание было такое. ПЕРЕТАЩИТЬ жернов! Почему вы его покатили?

— Дык, тяжело это, Ричи, — позволил себе фамильярность и развёл руками наш замковый кузнец.

— Мастер Рамон! Мастер Рамон, твою мать! Ты где?

— Да здесь я! Здесь, вашсиятельство!.. — вышел из-за спин коллег наш горе-мельник. Зря я его третирую, не такой он уж и горе, просто безынициативный. Делал ровно то, что требовал отец. А отец отнюдь не кузнецом был в прошлой жизни, сразу видно по запустению в его детище.

— Ты понял?

— Так точно, понял, вашсиятельство! — по-военному вытянулся он в струнку.

— Что ты понял?

Замялся. Вокруг раздались смешки.

— Ты, дурья башка, башню ворочаешь так, как я им изначально сказал — тащишь всем весом, всей массой, по стапелям. И весь этот вес, скользя, давит на стапеля и сопротивляется. Всей поверхностью контактирования со стапелем сопротивляется! А если б ты был умный, ты бы КАТИЛ башню. По направляющим. По тем же стапелям, только сделанным как желобок. На колёсиках.

— Это как же жь…

— Ей, добры молодцы! Тележное колесо сюда! — снова скомандовал я, на сей раз обслуживающей мельницу детворе. — Быстро! Или жернов поменьше. Есть жернов поменьше?

— Как не быть? — так же довольно, словно заправский взрослый, ухмыльнулся тот же парнишка.

— Катите.

Через пару минут троица пацанят прикатила жернов всего в шаг диаметром, меньше полуметра. Ну, такой пуда два-три весит, не более. Я в одиночку поставил его на попа.

— Дайте доску.

Требуемое тотчас же подали. Строительных материалов, брусков, досок, сколоченных вместе заготовок и поломанных деревянных деталей механизмов, на этом техническом дворе было великое множество.

— Смотрите. Кладу доску. Сверху неё могу поставить груз. Хороший груз! Тяжёлый! И надавлю легонько вперёд.

Жернов сделал несколько оборотов, но затем упал, а на него свалилась и доска.

— Жернов тонкий. Но если подобрать толстое колесо, которое не упадёт, то можно катить огромную нагрузку. Расставить таких колёс по основанию башни, по стапелям, а стапеля желобами сделать, чтоб колёса не вываливались… Да вот же вам пример — Я подошёл к тачке и довольно поставил на неё правую ногу, жестом победителя.

— Не выйдет, вашсиятельство, — покачал головой Дорофей. — Башня тяжелая. А дерево слишком мягкое. Сверху колесо сдавит, снизу прижмёт, и будет колесо квадратное. Потом её, башню, вообще сдвинуть нельзя будет.

— А кто сказал, что колёса должны быть из дерева?

Такой простой мой вопрос вызвал ступор и удивление.

— А из чего? — озвучил кто-то общий вопрос.

— Из металла! Из стали!

— Ой, божечки, царица небесная!.. — Это, разумеется, запричитал Прокопий. — Боже, вразуми его сиятельство! Это ж сколько солидов надо, чтобы…

— Отставить! — рявкнул я на своего министра промышленности. — Прокопий, не заставляй меня разочаровываться в тебе. Прежде чем охаивать мои предложения и просить всевышнего о посредничестве, возьми стиль, дощечку и посчитай. Даю слово, если убедишь меня в правоте цифрами, разрешу хулить меня сколько вздумается, слова не скажу! Прилюдно, при всём замке!

— Да я и так уже прикинул, — ухмыльнулся он. — Из самородного золота дешевле будет мельницу поставить.

Мастера заулыбались, кто-то даже хихикнул. Но всё же вид у всех был придавленный.

— Ты срок службы дерева считал? — зло сузил я глаза. Я готов быть посмешищем, но только ПОСЛЕ того, как он докажет. А не до. — Срок службы деревянного колеса? Бруса? А срок службы стальной болванки, которой что ни ссы в глаза — божья роса, нагрузку может принять дикую и хоть бы хны? Сколько думаешь сталь будет служить?

Прокопий пожал плечами.

— Год? Потом сызнова менять?

— Десять лет! — зло заорал я. — Пятнадцать! Какие-то колёса менять придётся, потому, как башня не идеальная, и колёса тоже, где-то больше давить будет, где-то меньше. Где больше — там и ломаться чаще будет. Ну дак у нас мастера рукастые, что, не перекуют?

— Перекуём, вашсиятельство! — почти хором закивали мастера.

— ГОДЫ, Прокопий! За эти годы не нужно будет ebat'sa с ловлей ветра! Особенно в сезон. Жернов будет крутиться всегда, когда ветер есть. Всегда на максимуме, с максимальной скоростью. А значит увеличится выработка муки, что увеличит коэффициент использования установленной мощности… В смысле выход зерна за единицу времени. А это удешевляет содержание и «отбивает» затраты. И для этого не надо будет держать на привязи в дежурном режиме круглые сутки пару волов, если не более. Мельник сам, с подручными, потянет за тросы и башню развернёт. Или систему противовеса типа флюгера сделает, и ветер башню сам заворачивать будет, надо только ему помочь.

— Ну это ты, Рикардо, хватил! — подал голос Вермунд, с интересом, как и Астрид, следящий за концертом. — Чтоб такая махина как флюгер поворачивалась… Никаких колёс не хватит. Тереться слишком сильно будет.

— Мастеровые! Смотрите и учитесь. — Они меня конкретно достали, я даже психанул. Каюсь, и сам не сдержанный, и это долбанное магическое безумие всегда со мной. Всегда, даже в хорошем расположении духа, я вынужден усмирять внутреннего дракона, бороться с постоянной перманентной злостью на всех и вся. Ну а когда злят и сердят…

Повернулся к доске и обнаружил, что она вся исписана.

— Парни, ещё доска есть?

— Дык, нету, вашсиятельство, — прокричал ближайший из мальчишек.

— Ща к соседям сбегаем… — поддержал другой.

Вздёрнул руку, дескать, обождите. Стройматериалов тут было свалено много, но в качестве того, на чём можно мелом писать, не густо. Тут взгляд мой зацепился за накрытый стол.

— Так, братва, аккуратно, чтобы не разлить и не разбить выставляем блюда со стола на траву… И освобождаем стол. Мужчины, помогайте! Быстро! Быстро! — прикрикнул я на столпившихся мастеров. — Да аккуратно, нам потом это ещё есть — чай не свиньи с земли жевать!

Блажь аристократика, его самодурство — явление в этом мире понятное. Потому, кто с улыбкой, кто без, но мастеровые и подмастерья быстро освободили стол, который мне подтащили к уже исписанной доске и поставили на попа.

— А вы чего стоите, мелочь? Давайте по соседям, столы тащите! Есть то мы на чём-то должны? Да побольше, видите, нас тут много. Чтоб на всех хватило.

— Будет сделано, ваше сиятельство! — гаркнул памятный мальчонка, и вся стайка из четверых (уже четверо) пацанят разбежалась.

— Итак, смотрите, конструкция такая, — начал я пачкать столешницу. Мел рисовал хорошо. Ввиду отсутствия ручек и бумаги, народ наловчился писать и на воске, и на бересте (правда у нас в степях этот способ не распространён), и мелом на досках. И средства письма, в частности производство писчего мела, были на уровне. Не такие мягкие тут мелки, как наши детские с козеином, пожёстче даже, чем школьные, но писать было в удовольствие.