Новая жизнь - Макс Вальтер

теперь выглядела немного иначе. Хотя как немного, совсем по другому всё стало. Теперь он покидал свою родную деревню, или город, как многие начали называть это место. А Николаю нужно было уходить в дикие земли и собирать под крышами этого города всех, кто смог спастись. Работа действительно опасная, ведь, помимо ядерных ударов, произошло ещё много чего. Животный мир изменился, и пасть в лесу можно было от обычных кошек. Хотя не совсем обычных, кошки начали сбиваться в стаи и представляли собой очень серьёзную опасность. А уж о более сильных хищниках и говорить не приходится. В общем, та ещё работа.

Валерке исполнилось уже семь, и майор устроил его к своему другу на тренировки. Глаза у мальца горели, он каждый раз показывал отцу новые приёмы, которые успел освоить за время его отсутствия. Николай только радоваться успевал.

В один из таких дней, когда он, уставший, возвращался домой, на пороге его дома сидел майор и о чём-то беседовал с Мариной. Нет, одной семьёй они жить не стали, так и остались просто добрыми друзьями. Валерка так и продолжал называть её тётя Марина. В жизни мальчика она участие принимала, но по-настоящему, как сына, полюбить так и не смогла. Не сказать, что она не любила его вовсе, между ними сложились скорее дружеские отношения. Когда отец ругался на него, воспитывая, то он сбегал жить к тёте Марине и жаловался ей. За что, бывало, получал потом добавку. Когда Николай уходил в дикие земли, за сыном тоже присматривала она, и этот раз не был исключением.

— О чём секретничаете? — спросил Николай, когда подошёл к дому.

— Так нет никакого секрета, — усмехнулся майор. — Справляюсь вот, всё ли хорошо, надо может чего?

— Да всё есть, нам много не нужно, — снял шапку Николай и присел рядом на пороги. — Говори уж, какими судьбами.

— Эх, ничего от тебя не скроешь, — вновь усмехнулся майор.

— Ладно, мальчики, пойду чаю вам поставлю, а вы поговорите спокойно, — сказала Марина и ушла в дом.

— Дело такое, Коль, ты только выслушай вначале, — начал он. — Нужно, чтоб ты Валерку с собой брать стал.

— Да ты что? — начал было возмущаться Николай, но майор остановил его жестом.

— Послушай меня, — майор добавил в голос железных ноток. — Время сейчас не то, и он уже не мальчик. Это тогда, в семь лет, мы были глупыми. Ты пойми, что нельзя сейчас ждать, пока восемнадцать стукнет, ему учиться нужно.

— Да всё я понимаю, — буркнул Николай, теребя шапку в руках. — Я давно уже этого ждал. Сразу я всё понял, как ты его на тренировки отдал, я сразу всё понял. Просто не ждал, что так рано.

— Не рано, Коль, в самый раз, — смягчился майор. — Так и не одного же я его посылаю, под твой присмотр. Ты пойми, я же как лучше хочу.

— А что, были и другие варианты? — спросил Николай.

— Были, Коль, — серьёзно посмотрел ему в глаза майор. — И не понравились бы они тебе.

— Я так понимаю, выбора-то у меня и нет? — всё ещё на что-то надеясь, спросил он.

— Боюсь, что так, — не отводя взгляда, честно ответил тот. — Это хороший вариант. Валерка многое умеет, он будет тебе хорошим помощником. Вот только местности он не знает, по лесу ходить может только в теории.

— А вам как всегда спецназовца подавай! — начал злиться Николай. — А у малого детства не будет.

— Ой, да брось ты, — усмехнулся майор. — Я в детстве мечтал, чтоб меня отец на природу вывез, на рыбалку, на охоту. Вот только он тоже был военный, а нам, знаешь ли, всё некогда.

— Ну ты сравнил тоже, — буркнул он. — Рыбалка. Да я бы с радостью с ним на рыбалку пошёл. Так ты же предлагаешь из него убийцу растить.

— Нет, Коль, не убийцу, — помотал головой майор. — Нам нужны охотники.

Вскоре они сидели, как старые добрые друзья, пили чай, беседовали и делились новостями. Валерка хвалился новыми приёмами и перед отцом, и перед его другом. А через несколько дней они вместе с отцом уходили в лес, в дикие земли.

— Смотри, сын, вот след, — пояснял Валерке отец. — Как думаешь, чей это?

— Не знаю, пап, я и следа-то не вижу, — ответил он.

— А ты подумай, — настоял Николай. — Ты пойми, сын, я тебе правильную науку даю, она тебе в жизни очень пригодится.

— Дядя Женя сказал, что я охотником буду, — парировал малец. — Зачем мне какую-то траву мятую разглядывать? Я стреляю знаешь как?

— Стрелять — это хорошо, но вот в кого ты стрелять будешь, если отыскать не сможешь? — задал резонный вопрос Николай.

Валерка насупился, но понял, что нужна ему эта скучная наука, присел на корточки перед травой примятой и стал вглядываться в неё усердно.

— Ну подскажи, пап, не понимаю я, — сдался он.

— Ты травинки-то раздвинь да посмотри на узор, который под травой на земле остался, — терпеливо подсказал отец.

— Точно, — хлопнул себя по лбу малец и осторожно развёл руками траву в стороны. — Ой, это олень.

— Какой ещё олень? — удивился отец.

— Ой, то есть лось, — поправился Валерка.

— Ну вот, а говорил, что не понимаешь, — похвалил сына Николай. — Куда же он у нас пошёл?

— Сейчас, — довольный успехом мальчишка опять склонился над следом. — Вон туда, — указал он на восток.

— Молодец, — снова похвалил он своего сына. — Ну, что думаешь? Большой лось?

— Не знаю, — удивился Валерка. — Как же его понять, по следу-то?

— Ладно, давай поясню, — терпеливо ответил Николай. — Нужно обратить внимание на глубину следа. Говорят, что на западе был такой следопыт, который мог по глубине следа определить, одна лошадь прошла или с наездником.

— А если земля мягкая? — тут же сориентировался сын. — Как тогда? Или по камням если?

— На то она и наука, что учиться этому нужно, — продолжил объяснять отец. — Всегда для сравнения можно свой след рядом оставить и прикинуть. А вот на камнях, там по другому. Если найдём что-то подобное, я тебе на примере расскажу.

— Ну и какой здесь лось прошёл? — нетерпеливо спросил Валерка.

— Килограммов сто пятьдесят, — присмотревшись внимательнее, ответил Николай.

— Ух ты, круто, — восторженно воскликнул малец. — Будем на него охотиться?

— Нет, Валерка, — отрицательно помотал головой отец. — Он ещё маленький, пусть растёт и развивается, чтобы новое поколение народилось.

— Ладно, — поджал губы сын. — Мы уже три дня с тобой по лесу ходим и ещё никого не заохотили.

— Охота — прежде всего терпение и усидчивость, — продолжил учить сына он. — Здесь быстро никак. Да и не на лося мы охотиться пошли.

— А на кого же? — удивился