Аркан - Татьяна Русуберг

Найд внимательно осмотрел карту в своей руке. Двое юношей и девушка, одинаковые лица, «разлученные», «распутье»…

Близнецы!

Он вскочил на ноги. Вылетел из домика, едва не снеся дверь с ветхих петель. Споткнулся о топтавшуюся у дверей Марту, растянулся в грязи. Коза обиженно мекнула и оттрусила в сторону.

«Жив. Жива. Живы». Может ли это значить, что его брат выжил? Или что сестре удалось скрыться от охотников в лесу? А возможно… Возможно, живы они оба? Айна? Ахнат? Он шептал имена, которые заставил себя забыть восемь лет назад, и они обжигали губы, сдирали с сердца наросшую колючую кожуру, открывая нежное, беззащитное, как ядро каштана, нутро. Невозможно, невозможно! Ведь он не чувствовал их с тех пор.

«¥ΛÏVĘ». Это всего лишь воображение. Всего лишь надежда на обретение надежды. Если бы только Найрэ могла ответить на его вопросы! Но кому понадобилось ее убивать? Ведь он видел, ее убили. Мастерски, не оставляя следов насилия. Любой, обнаруживший тело Болотной Бабки, подумал бы, что старуху просто хватил удар.

«Где он?.. Был пленником в Чарах… Ему должно быть теперь шестнадцать…»

«Неужели человек без лица пришел сюда за мной? Из-за меня погибла Найрэ? Снова из-за меня!» Найд поднялся с земли, не отряхиваясь. Прислушался к шороху дождя. «Нет, кто бы ни был неизвестный убийца, он теперь далеко. Иначе я бы встретил его на топях. И тогда наверняка это была бы моя последняя встреча». Мысль заставила его зябко поежиться. «Куда направился незнакомец? Он не добился ответа от Найрэ, но все же… Ведь как-то подонок отыскал Болотную Бабку. Что, если он заявится в деревню? Херр Харрис держит двери своего дома открытыми для путников, особенно в непогоду».

Возникшая в воображении картина с безликим громилой на первом плане и черными перчатками, сдавливающими горло опекуна, — на втором вывела Найда из столбняка. Он метнулся обратно в дом, подхватил с полу «Безумца» и «Мага», осторожно снял с пояса Найрэ кошель с Арканом и отправил все себе за пазуху. Херр Харрис этого бы не одобрил, но ему знать о картах необязательно. Странно, но через ткань кошеля характерного холодка и покалывания не чувствовалось. Найд как следует запахнул тунику на груди, чтоб карты не намокли, и выбежал в дождь. Марта укоризненно заблеяла вослед.

Конура больше походила на невысокий сарайчик без двери. Мастер Ар поежился при мысли о том, какого размера должна была быть обитавшая там до щенка псина. Впрочем, собачкой уже давно отобедали черви, да и будка просвечивала насквозь — морочная, как и все тут, в чарском борге. Идиот ярл поплатился сполна за свою тягу к развлечениям.

Центр спирали находился именно здесь, где восемь лет назад сотворил смертельное проклятие полуживой мальчишка. Эфирный маг, уничтоживший весь род своего притеснителя, да еще и целый борг вместе с обитателями. Ар не мог не признаться самому себе, что невольно начинал уважать такого врага. Теперь оставалось только пройти ядро, а там уже близко то, зачем он сюда пришел. Маг смочил языком пересохшие губы, снова завел свой речитатив и вступил в свет.

Все ушли. Наверное, подумали, что он мертв. Били сильно. Может, он и вправду умер. Не чувствует ничего. Только слышит гром. Уже близко. Видит молнии. Он и сам будто молния. Как тот огненный шар, что однажды летом в грозу летал над полем, пока не ударил и не спалил дотла стоявшую на опушке баньку. Он тоже может летать. Он налит белым светом, и свет делает его легким, таким легким… Он не может шевельнуть ногами, но взмывает в воздух, парит на его волнах, скользит по натянутым струнам энергий, пронизывающих все. Молнии падают прямо на него и насквозь, он собирает их лиловое сияние кончиками пальцев, потом пальцев уже не хватает, лиловое сливается со светом внутри него, заполняет так, что вот-вот выплеснется через край. Но он держит прирученный эфир, пока еще держит. Важно найти единственно правильное слово. Пусть оно сожжет язык, пусть он никогда больше не произнесет ни звука! Слово — это ключ, это начало и конец.

За маму и папу. За Анхата. За Айну. За Иву. Одно слово.

ЧАРА

Это здесь. Кровь жертвы и кровь палача, связанные кровью мага. Какой мощный замок! Даже зная слово-ключ, Мастер Ар не мог отпереть его — не хватало сил. Эфир отторгал чужеродную магию, свет причинял боль. Хорошо, что не надо возиться с проклятием дальше. Осталось только пройти по хвосту спирали, точнее, проползти. Ядро отняло неожиданно много сил. Зато теперь можно и поперек, необязательно следовать изгибам завитка. То, что ему нужно, находится в самом конце.

Чужие воспоминания мелькали быстро, как картинки в калейдоскопе. В ту ночь молния ударила в смотровую башню борга. В пожаре сгорела казарма, где спали воины, в том числе раненый Симург. Ар вспомнил Чарин герб. Нельзя не признать, у мальчишки было чувство юмора, хоть и довольно черное. Щенок поплатился-таки за свой чудовищный выброс, он онемел — или притворился немым? Во всяком случае, за свои последние месяцы в Чарах мальчишка не произнес ни слова. Застенки крепости пополнились новыми жертвами — участниками крестьянских бунтов. Ярл ответил на восстания ужесточившимся зверством. Зачинщиков вешали и четвертовали прямо во дворе борга, недалеко от места, где стояла конура. Мужики в ответ свирепели, жгли посевы, травили скот. Во всей этой неразберихе о полудохлом бессловесном щенке как-то позабыли. Пока однажды ночью ворота Чар не открылись для чужаков.

Мастер Ар мешком выпал из спирали и снова ощутил на лице дождь. Первозданный Огонь! Наконец-то! Он нашел то, что хотел, и даже более того. Лицо человека, подобравшего щенка. Его имя, звание. Оставалось только добраться до местечка под названием Горлица. Если, конечно, удастся вообще покинуть проклятый борг!

Маг лежал на боку, грязный, облепленный мокрым пеплом. Вокруг стояли безмолвным кольцом маны. Десятки, может, сотни. Светящиеся белые глаза смотрели прямо на чужака. Действие эликсира закончилось. Мастер нервно хихикнул — из горла вырвался хриплый каркающий звук. Девочка с косичками в первом ряду — Рунна? — прислушиваясь, склонила голову набок под неестественным углом.

— РЫ-ЫЦ! — Маг вложил все оставшиеся силы в этот беззвучный зов, успел уловить далекий ответ, и тут маны ринулись на него.

Джей ненавидел дождь. Но еще больше ненавидел свою миссию, не позволявшую ему ни раскинуть над собой «зонтик» водоотталкивающего заклинания, ни включить «подогрев» промокшего, хоть выжимай, плаща. Сексоту, понимаете ли, надо сливаться со средой! А что среда эта может быть мокрой, грязной и холодной, на отборочном экзамене в Академии как-то забыли упомянуть.

Джей надвинул капюшон глубже на уши, что оказалось большой ошибкой. Собравшаяся в коварной складке вода тут же устремилась за воротник.

— Прок… — Джей едва сдержал готовое сорваться с языка магохульство, — …сто жуткая погода! — Хотя кто его тут мог слышать-то? Школярская привычка. Вокруг только раскисшие поля, еще более раскисший тракт впереди да кучка каких-то невзрачных крыш на горизонте. Это, что ли, Горлица? Ладно хоть с трехмерной картой местности сверяться не запрещалось — она проецировалась заклинанием прямо на глазную сетчатку.