Крестоносцы - Михель Гавен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Герцог-6, я — Амари-3, — произнесла Джин в микрофон. — На мельнице замечены подозрительные передвижения. Видим человек десять. Все вооружены, и находятся в здании.
— Спроси, может, проверить? — подсказал Михальчук.
— Просим разрешения на проверку.
— Говорит Герцог-6. — Майк ответил через секунду. — Проверку разрешаю, но будьте осторожны. В случае непредвиденных обстоятельств возвращайтесь на базу.
— Вас поняли, Герцог-6.
— Как? — переспросил Саня.
— Проверку можно провести. Аккуратно.
— Миха, ты озверел? — Парамон непонимающе уставился на Михальчука. — Какая проверка ночью? Хмелев себя в унитаз спустит.
— Туда ему и дорога. — Саня только махнул рукой. — Значит так, Петренко, — передал он командиру второго БТРа, — выдвигаемся двумя машинами. С ночниками. Сечешь? С амерскими, не с нашими. В наши-то фиг чего увидишь. Требуется соблюдать осторожность. Понял?
— Ночью поедем? — В голосе взводного явно не слышалось энтузиазма.
— И?..
— Да нас не выпустят.
— Это уже не твои проблемы. Кэп, договорись! — Он повернулся к Джин.
— Я думаю, нет необходимости. — Она пожала плечами. — Раз Майк разрешил, приказ уже получен.
— Вот так-то, Петренко. Видишь, у них все быстро.
К мельнице подъезжали с потушенными фарами.
Солдаты сидели на броне.
— Как же такое получится? — сомневался водитель.
— Так, — отрезал Михальчук. — Ночник одел и гляди в оба. Ясно?
— Ясно. — Тот неуверенно пожал плечами.
По пути из темного переулка раздалась автоматная очередь.
— Стрелять? — спросил Парамон.
— Кого-нибудь видишь?
— Нет.
— Тогда нечего зря палить. Смылись уже, наверное.
Пикап стоял на краю дороги. Без огней, совершенно темный.
— Тормозни-ка, — распорядился Михальчук. — Обследуем.
— Там, кажется, водитель внутри, — подал голос Коновалов.
— Интересно. Документы у него есть? Проверим.
— Мы знаем, как документы выглядят? — спросил Парамонов.
— Как не знаете? — пришел черед удивиться Джин. — Командованию наверняка выдали образцы установленных документов, разрешение на ношение оружия от коалиционных войск, например, полицейские удостоверения. Ориентировки, фотографии разыскиваемых террористов. Разве нет?
— Им-то, может, и выдали. — Михальчук хмыкнул. — Нашим все пофиг. Начальство ничего не показывало. Сами тоже не смотрели, надо думать. Кэп, все тебе покажем, а ты и смотри, раз все видела и знаешь.
— Как тогда патрулировать город? — не понимала Джин.
— Хмелева спроси. У меня и без того от него мигрень. Парамон, куда? — окрикнул он солдата, направившегося к машине. — Тебя не учили, как надо подходить? Аккуратно и осторожно. Он может быть вооружен. Тут оружия у всех до черта.
Водитель пикапа, похоже, не собирался оказывать сопротивление, но и не сильно испугался, увидев рядом с собой вооруженных людей.
— Выходи! Документы! — потребовал Михальчук.
Араб вылез из машины.
— Миха, автомат, — крикнул Парамон, заглянув в пикап.
— Разрешение на ношение оружия есть?
— Не понимаю. — Араб невинно улыбался.
— Как там будет по-арабски, Коновалов, в разговорник загляни. Силях карт аку, кажется. Силях карт аку? — Михальчук настойчиво притянул араба к себе за рукав.
— Аку, аку. — Араб радостно замахал головой, достал из кармана какую-то бумажку и замахал ею перед лицом Сани.
— Дай-ка. — Михальчук деловито взял разрешение. — Парамон, посвети. Кто выписал? Кэп, нормальный документ? — Он повернулся к Джин.
Увидев подошедшую молодую женщину, араб сразу перестал улыбаться, и лицо его сделалось озабоченным. Он понял, что Джин американка. С украинцами дело иметь гораздо проще. Джин взяла бумагу. По первому же взгляду она определила поддельный документ. Бумажка помялась, причем ее явно заполняли от руки, а черно-белую печать явно сняли на ксероксе.
— Какое же это разрешение? — она покачала головой. — Подделка. Разрешение от американской администрации должно быть ламинированное, с фотографией, печатью и голографической защитой. Несерьезные документы вы мне предъявляете.
— Парамон, возьми-ка его на прицел.
Щелкнул затвор автомата, и лицо араба тревожно вытянулось.
— Как прикажете, капитан? — спросил Михальчук. — Арестовывать?
— На основании наличия оружия? Если только автомат, то нет. Больше ничего не нашли? — Джин обернулась к Парамонову.
— Никак нет, мэм.
— Тогда автомат изъять, а его держать под стражей, пока мы осматриваем мельницу. Обычно с автоматами не арестовываем, — объяснила она. — Автоматы тут чуть ли не у каждого имеются. Просто изымаем, и все. Если гранатомет или миномет, то таких сразу в полицейский участок.
— Понятно, учтем на будущее, — кивнул Михальчук. — Карась, возьми под охрану водилу, — приказал парень солдату.
— Есть!
— Что-то тихо. — Он кивнул на мельницу. — Никак смылись.
— Я думаю, да, — согласилась Джин. — Иначе уже сто лет могли палить. Они, видимо, спрятали крайне важные вещи. Например, взрывчатку.
— Миха, гляди, белый порошок рассыпан. — Коновалов показывал на край дороги.
— В машине порошка не видели? Парамон?
— Никак нет.
— Значит, тут у них рассыпалось. Думаешь, гексоген? — Михальчук присел рядом с дорожкой порошка.
— Похоже, да. — Джин тоже опустилась на корточки. — Не трогай! — ударила она по руке Парамонова, который хотел попробовать порошок пальцем. — Сильный яд, разъедающий кожу. Можно прикасаться только в специальных перчатках. Водителя поставить под арест, — распорядилась молодая женщина, распрямившись. — К мельнице не приближаться. Возможно, там заложена взрывчатка. Сейчас вызовем взрывотехников. Осматривать объекты с малейшим подозрением на взрывчатку без саперов запрещено.
Джин вернулась к БТРу.
— Герцог-6, я — Амари-3. Около мельницы обнаружены следы белого порошка, предположительно гексогена. Вызываю срочно группу подрывников.
— Вас понял, Амари-3, — ответил Майк. — Они выезжают. Ждите.
Взрывотехники появились спустя десять минут. Старший подрывник, сержант Кент Армстронг, надев специальный костюм, поднялся на мельницу. Джин слышала по рации, как он ахнул, зайдя внутрь.
— Амари-3, я — Подрывник-1. Сообщите Герцогу, тут порошка просто завались и взрывное устройство заготовлено. Скорее всего, на утро нам подготовили, когда с базы выезжать будем. Украинцы их углядели, а так разнесло бы в щепки патруль, и базе досталось. Волна могла пойти немаленькая.