КаZантип - Никита Ветров

Лена отряхнула и аккуратно сложила покрывало. Громов выбросил окурок в воду и двинулся к своему заскучавшему от бездействия байку. Облачился в кожанку, выкатил «Агрессор» из кустарника.

– Вернемся в гараж? – Девушка уже стояла рядом и держала покрывало на вытянутой руке.

– Нет. У меня нет на это времени. К сожалению.

Это была истинная правда. Крученый и его компания находились в пути уже почти сутки. Чуть меньше. И за это время они успели покрыть приличное расстояние. Догнать их будет не так уж и просто. Но Громов рассчитывал на то, что байкерская тусовка не станет брезговать длительными привалами, когда можно расслабиться, выпить пивка, развлечься. Так было прежде, и вряд ли Крученый изменит своим привычкам. Сам Громов рассчитывал ехать с остановками только у заправочных станций. Ну, и легкие перекусы. На пять минут, не больше. При таком раскладе разрыв можно будет существенно сократить.

– Брось его здесь. – Он имел в виду покрывало.

– Зачем? – Лена улыбнулась. – Что за дурацкая привычка разбрасываться вещами. Тем более теми, которые могли бы быть для нас чем-то вроде сувениров. Как память о прекрасных моментах.

Громов протянул руку и слегка растрепал ее роскошные белокурые волосы. В лучах утреннего солнца они выглядели особенно прекрасно. Словно отливали золотом. Так, во всяком случае, показалось влюбленному молодому человеку.

– Ты меня уговорила. – Он забрал у нее покрывало и открыл свой самодельно надстроенный кофр. – Возьму его с собой. Как средневековые рыцари, отправляясь в дальний путь, брали с собой что-нибудь принадлежащее их даме сердца. Платок, перчатку… У меня же будет кое-что посущественнее. – Громов тоже улыбался при этом, хотя и чувствовал, как сердце его наполняется грустью. Еще не расставшись с Леной, он уже успел соскучиться по ней. Как бы банально это ни звучало. – К тому же оно до сих пор хранит тепло и запах твоего тела…

– Перестань. – Лена немного смутилась.

– Нет, в самом деле. Эта мысль и это ощущение… Одним словом, они будут согревать мне душу во время странствий.

– Ты говоришь как законченный романтик. Ты знаешь об этом?

– Знаю. Я и есть законченный романтик. И это благодаря тебе. Ты сделала меня таким.

Громов привлек ее к себе и жарко поцеловал в губы. В ответ он не встретил никакого сопротивления. Напротив, Лена ответила ему тем же. Поцелуй продлился никак не меньше трех полноценных минут. Она первым прервала его, но, заключив Громова в объятия, прижалась к нему всем телом. Всколыхнулась новая волна острого желания, но Виктор благоразумно подавил ее.

– Подвезти тебя до города? – предложил он.

– Нет. Давай только до шоссе. – Она отпустила его и заняла не самое удобное место на высоком кофре «Агрессора». – Я думаю, что мама уже всех знакомых и близких обзвонила. На ушах стоят. Не хочу, чтобы нас вместе видели.

– А ты считаешь, она не догадалась, с кем ты ночь провела?

– Догадываться – это одно, а знать наверняка…

Громов не стал спорить. Взревел движок, и мотоцикл тронулся с места. Лена тесно прижималась к нему, обнимая за плечи. Надевать шлем Громов не стал и потому отчетливо чувствовал шеей ее горячее дыхание.

Выехав от озера к пустынному шоссе, Громов затормозил. Лена покорно слезла с мотоцикла. Он не стал прощаться с ней еще раз. Сама по себе минувшая ночь была для них самой лучшей формой выражения чувств. Большего и не требовалось. Виктор надел шлем, опустил забрало и, махнув девушке рукой, устремился на мотоцикле в противоположном от города направлении. Лена смотрела ему вслед до тех пор, пока силуэт одинокого байкера не превратился в едва различимую точку на горизонте.

– Кто вам сказал, что мы будем ночевать в гостинице? – После случившегося на заправке Гюрза, уже успевшая поменяться с Крученым местами и теперь вновь занимавшая халявное место за спиной вожака, явно ощущала себя неформальным лидером группировки. – Сворачиваем.

Она указала рукой на строящуюся объездную трассу с глубокими колеями в песке и в глине, проложенными строительной техникой. Строители отпахали уже вполне приличный участок. Вагончики, грейдеры, скреперы, бульдозеры и прочая необходимая атрибутика располагалась на почтительном расстоянии от развилки. За небольшим пригорком размахивал стрелой экскаватор. Работа шла полным ходом, невзирая на позднее и откровенно нерабочее для русского человека время. Впрочем, дороги в России давно уже не строил никто из русских, предпочитая использовать наемные руки гастарбайтеров.

– А чем плохо в гостинице? – несмело откликнулся Балык, стараясь держаться подальше от «Триумфа» Крученого.

Ни Гюрза, ни сам Крученый пока не высказали ему претензий в отношении проявленной трусости, но Балык знал, что такой момент рано или поздно все равно наступит. И для него, и для всех остальных, кто без зазрения совести готов был бросить лидера группировки на растерзание князевской братве.

– Наслаждайся свежим воздухом, – грубо ответил ему Крученый. – Природа, мать ее. Лови кайф, братан. В этом вся тема поездки.

– Но в прошлом году… – попытался было воспротивиться широкоплечий, похожий на гориллу детина в кожаной бандане, но Гюрза срубила назревающую тираду под корень.

– Ты бы еще позапрошлый вспомнил. Дела давно минувших лет. Просекаешь?

– Ну…

– Баранки гну. Все, сворачиваем. Трогай, Крученый.

Никто больше оспаривать мнение девушки не решился, и байки, выстроившись в несколько цепочек, резво запрыгали по глубоким колеям строящейся дороги. Человек шесть-семь гастарбайтеров оторвались от работы и с интересом уставились в сторону продвигавшейся к ним кавалькады ревущих мотоциклов. Для серпуховских они все были на одно лицо. По большому счету, они и национальностей-то их толком не различали. То ли казахи, то ли таджики, то ли еще кто… Разве их разберешь?

«Триумф» Крученого остановился возле строительного вагончика. Гюрза подняла тонированное забрало и полным пренебрежения взглядом окинула каждого из гастарбайтеров по очереди. Опытный глаз дочки начальника РОВД безошибочно определил среди них бригадира, кряжистого, слегка полноватого мужичка в тюбетейке, стоящего слегка в стороне от остальных. В отличие от своих товарищей Гюрза так же легко смогла распознать и национальность строящей дорогу бригады. Ей были знакомы характерные казахские черты лица. Общение с отцом в более юные годы не прошло для Нади Щипачевой даром.

– Эй ты, дружба народов! – довольно небрежно, с нотками вызова в голосе обратилась она к бригадиру по-русски. – Как нам к украинской границе выскочить? Только так, чтоб покороче и без всяких там… Ну, ты меня понял.

Бригадир кивнул. Подошел поближе к группе мотоциклистов и, вынув изо рта аккуратно, со знанием дела свернутую самокрутку, переложил ее в левую руку. Правой сдвинул на затылок потертую тюбетейку, сменившую за свой век, похоже, не одного владельца. Чуть раскосые черные глаза внимательно и придирчиво пробежались по лицам каждого из байкеров и остановились в итоге на Гюрзе.