Сага о Мрачных Водах. Аллеи Скверны - Илья Сергеевич Ермаков

Придя к власти, Гринштейн рвал ткань Мироздания, как ему вздумается. По всему Перламутр-Бичу разбросаны сотни порталов, которые могут вести в самые разные места.

Скальд мог ненароком наткнуться на один из таких.

— Чай? Ох, как же хочется чай!

Матео, потирая ладони, стараясь согреться, прошел в кабинет.

— А у тебя, что, Элен? — спросила Беа.

— Ничего. Никаких результатов. Скальд исчез.

Матео разливал чай для себя и Беатрис.

— И что же теперь? — спросил он.

Элен совершенно не знала, что им делать. Без Скальда. Без лидера. Как им дальше сражаться с Лигой и Верховной Матерью?

— Вдруг его и вправду похитили? — предположила Беатрис. — Такое уже бывало однажды.

И в тот раз у Скальда не было меча-семиотика, чтобы отбиться. Элен видела Скальда в бою. Он прорвался к Алойшу сквозь целую армию монстров. Его невозможно так просто победить.

— Мы подождем его, — решила Элен, — если Скальд не появится к вечеру — я готова пойти к Гринштейну и попробовать выведать что-то у него.

— Элен, ты серьезно? — Матео вскинул брови.

— Без Скальда нам ни за что не победить Верховную Матерь. Если потеряем его — нам всем конец.

— Как они среагировали на речь, профессор Саг?

— Они готовы идти за вами, Ваше Величество. Они поняли всю необходимость начала военных действий с поверхностью. Жители Одда больше всего хотят вернуться домой.

— Они верят, что на той стороне Прохода существует преграда в виде Аллей Скверны?

Сангинарий Саг стал переминаться с одной группы ног-клешней на другую.

— Профессор Саг, я должна все знать.

— Конечно, Ваше Величество.

— Так что там с Аллеями? Они верят мне?

— Не все.

От такого ответа мне стало дурно.

— Не все?

— Всегда найдутся смутьяны, Ваше Величество. Какой бы лимит доверия они вам ни выдали, всегда сложно верить в то, чего никогда не видел. Помните, что вы для них — человек с поверхности, который стал одним из них благодаря силе Лорда Сеере.

Это меня окончательно возмутило.

— Профессор Саг, — процедила я сквозь зубы, — им следует помнить о том, что я сделала для них, пока Лорд Сеера находился у власти. Им стоит помнить, кем является моя матерь. Академия не просто так названа в ее честь.

— При всем уважении, Ваше Величество, но…

— Что?

Он мялся.

— Договаривайте, профессор Саг.

Он не решался.

— Это приказ, — отчеканила я.

Саг сдался.

— Вы для них остаетесь вдовой Лорда Сееры. Королевой, которой трон достался только потому…

— …что Сеера мертв? Профессор Саг… я хочу, чтобы каждый, вы меня поняли, каждый зазубрил себе на жабрах, кто я. И что я сделала. Я освободила их от рабского труда. Я избавила их от Омута. Я подарила им новую жизнь. И только я обещала им всем возвращение домой. Не Сеера. Не декан Мунлес. Не Верховная Матерь. А я. И только я готова провести их через Проход, когда Аллеи Скверны исчезнут. А это случится только после безоговорочной победы над злом. Вы меня понимаете, профессор Сангинарий?

Тот сглотнул и поклонился, ответив:

— Разумеется, Ваше Величество. Вы абсолютно правы. Они просто не готовы к таким… скорым переменам.

— Они сами ждали эти перемены. Профессор Саг, я вас очень прошу… проведите вместе с Орсиной Орэллой патриотические беседы с жителями Одда и Академии. Для профилактики. Мне не нужны смутьяны, которые существовали во время правления Лорда Сееры. У нас война. И на войне мне нужно главное — верность. Мне и моему делу. Они должны знать, за что они сражаются — за собственную свободу. За свой дом. За возвращение на родину. Вы все поняли?

Саг поклонился:

— Конечно, Ваше Величество. Слушаюсь.

— Ступайте и займитесь этим с завтрашнего утра.

Откланявшись, Саг покинул сады.

Я устала.

День выдался долгим и непростым. Подготовка к войне оказалась не таким простым делом. Конечно, я никогда не считала, что подготовка дастся легко. Но и не так сложно…

Их многому предстоит научить.

Уснула я не сразу. И трудно было назвать это сном… я провалилась в настоящий кошмар.

Лорд Сеера…

Белые одежды. Босые ноги. Длинные серебристые волосы, спадающие прямым водопадом за спину.

— Сеера…

И смех.

Детский. Девичий.

Сеера стоял спиной ко мне в окружении подводного сада — моих покоев. Теперь уже только моих.

Я помнила, как запихала белого червя в ухо ректору и подчинила его разум своей воле. Но Сеера сопротивлялся. И его пришлось убить — пронзить семиотиком. Я обвинила во всем декана Мунлеса, выставив его предателем — до сих пор горжусь своей выходкой.

Сделав шаг вперед к нему, я позвала его:

— Сеера!

Он же мертв… мертв!

И смех стал громче и звонче.

Сеера, переминаясь с ноги на ногу, начал поворачиваться ко мне лицом. И его лицо… это лицо…

— Шон…

Обнаженный, покрытый белыми одеяниями Сееры, он стоял передо мной.

— Шон!

Из глаз брызнули слезы, и я побежала к нему.

Я бежала… так быстро, как только могла, но не приближалась к нему. Фигура Шона постоянно удалялась от меня. Я не могла приблизиться к нему!

— Шон! Шон!

А он так и стоял — смотрел на меня. И лицо его менялось. Оно становилось бледным. А потом покрывалось кровавыми шрамами. Один глаз лопнул и вытек. Лицо опухло. Из кожи потекла слизь. На голове появились лимонные корки. И осьминог.

Скользкое создание скользнуло со лба на лицо и поползло прямо в пустую глазницу.

Шон закричал.

— Шон! Нет! Милый… нет!

Грейтсы… семейство рыбоедов убило его. И съело заживо у меня на глазах!

И вот картина повторяется…

Я отомстила им всем за Шона. Убила старуху, старика, отца семейства, двоих детей. И мать. Я раскромсала череп Изабеллы топором.

А они преследуют меня.

Смех девчонки перетекал в смех семейства Грейтс. В хор голосов. Они потешались надо мной и над моими тщетными попытками догнать Шона, остававшегося вечно на расстоянии от меня.

— Айседора… — услышала я его слабый голос.

И остановилась.

Я не могла больше бежать — все тщетно.

— Милая…

Изувеченный, он смотрел на меня. Шон плакал.

И я плакала вместе с ним.

Как бы быстро я ни бежала, я не могла приблизиться к нему ни на дюйм.

— Шон…

Из-за его спины вышла она — девочка в розовом платье с золотистыми волосами-пружинками. Белое лицо. Алые губки. И розовый зонтик в коротких тонких пальчиках.

Она смотрела на меня.

И я знала, кто это, пускай никогда не видела ее в жизни.

Эвристика.

Я ничего не говорила. Эвр улыбнулась мне. Она повернулась к Шону и ткнула кончиком зонтика