Zombie Fallout. Апокалипсис - Марк Тюфо

Мне еще предстояла неизбежная и малоприятная задача – надо было найти ключи от фуры. Больше всего я боялся того, что водила обратился и ушагал прочь вместе с ними. Магазинные грузчики были одеты одинаково – голубые джинсы, светлые рубашки и синие спецовки. Все, что мне нужно было – так это найти толстяков в куртках. Конечно, образ стереотипный, однако я спешил. Спустя несколько минут поисков я был вознагражден, или, скорее, наказан. Я обнаружил то, что искал. На платформе лежали двое парней, подходящих под описание. Я решил взяться за того, кто разложился меньше. Перевернув его на спину, я обнаружил, что левая часть лица у него отсутствует – остались лишь рваные полоски плоти. Его левый глаз был съеден наполовину, словно неаппетитное лакомство. Кто-то впился в него зубами, но решил, что глазное яблоко ему не по вкусу, и переключился на другие пункты меню. Я подумал, что мой желудок еще неделю не оправится после такого зрелища.

«Перестань пялиться на его физиономию!» – мысленно обругал себя я.

Это было куда хуже, чем безличная автокатастрофа на обочине шоссе. Смерть в высоком разрешении на 1080 dpi. Что с тобой не так? Когда я обращаюсь к себе в третьем лице, не означает ли это, что у меня проблемы, какая-то форма психоза? Думаю, я просто пытался отложить неизбежное. У меня гермофобия[28] в терминальной стадии. Мне не хотелось дотрагиваться до того, что осталось от этого человека. Неизвестно, чем он мог болеть.

Будь на моем месте кто-то другой, я бы уже дал ему пинка и велел пошевеливаться. Ведь как бы то ни было, этот внутренний диалог не помогал мне или моей семье быстрее справиться с угрозой. Последняя мысль заставила меня действовать, но, когда я сунул руку в карман Джареда (надо же было дать ему имя – почему-то это казалось проще, чем называть его «жирным мертвяком»), то наградой мне были только его разжижившиеся жировые ткани. Я вытащил руку и обнаружил, что за ней тянется двухфутовая масса соплеобразной жилковатой дряни.

Все салфетки «Хлорокс» в «Лоуис» не заставили бы меня вновь почувствовать себя чистым. Однако ирландское везение мне не изменило. В моей жуткой, запятнанной зараженной тканью пятерне болталась связка ключей – и, надеюсь, не от какой-нибудь идиотской маленькой «Хенэ», припаркованной у главного входа. Шагая, как манекен, я вошел в магазин и отыскал отдел с чистящими средствами. По ощущениям, двигался я чисто на автопилоте. Продолжая в том же духе, я вылили на руку бутылку хлорки марки «Пайн-Сол». Она гнусно воняла, она обожгла мою кожу, и это было просто божественно. Опустошив бутыль, я стер большую часть слизи «санитарными» (слишком выпендрежное название для обычных бумажных) полотенцами. Затем я зарылся в дезинфицирующие салфетки, обещавшие «убить 99,9 процентов бактерий» и даже некоторые вирусы. Оставалось лишь надеяться, что бацилла зомбизма не принадлежит к оставшейся 0,1 процента.

Постепенно я начал выныривать из обсессивно-компульсивного ада. Мне не хотелось быть ТЕМ парнем, который сидит в углу и непрерывно протирает свою уже кровоточащую тушку салфетками, понемногу образовывающими горку у его ног. Я уже почти докатился до этого, но, кажется, худшая часть миновала. Я вернулся к приглянувшемуся нам грузовику и опробовал ключи. Они подошли – и это было чертовски хорошо, потому что я искренне сомневался, что способен сегодня сунуть руку в еще одну груду глянцевито блестящей, разлагающейся плоти. Когда я вернулся на платформу и прошел мимо Сплиндера, лицо мое было на несколько порядков зеленее, чем в начале поездки.

– Слабак, – расхохотался он.

Вероятно, парень счел, что отмочил классную шутку.

Если бы я не сосредоточил все силы на том, чтобы не блевануть, я бы ему, несомненно, ответил. Но сейчас меня не хватило даже на то, чтобы неодобрительно покачать головой. От этого я мог запросто потерять равновесие.

Мы почти закончили в «Лоуис». Я как раз катил последнюю тележку, нагруженную досками, гвоздями, уплотнителем и всякой другой хозяйственной ерундой, когда увидел, как Сплиндер щелчком отбрасывает сигаретный окурок. Когда он нагнулся за винтовкой, его руки тряслись.

– Лох, – проворчал я.

Какой, черт возьми, часовой в присутствии смертоносного противника откладывает свою винтовку? В следующий раз следовало взять кого-то другого.

Рев двигателя я услышал задолго до того, как лох Сплиндер подал сигнал. Я бросил тележку и помчался по платформе навстречу этой новой опасности, на бегу срывая с плеча винтовку. Сплиндер начал медленно пятиться. Я знал это! Знал, что в бою он будет бесполезен!

– А ну тащи сюда свою задницу, – тихо, но угрожающе сказал я. – Или я сам тебя пристрелю.

Он фыркнул, однако неохотно подчинился приказу. Судя по выражению его лица, он пытался вычислить, кто тут большее зло: я или приближающаяся машина.

«Форд F-350» остановился в двадцати пяти футах от нас. Сквозь стекла автомобиля ничего нельзя было разглядеть из-за солнечных бликов. Почему, черт возьми, перед моим мысленным взором замелькали картинки из «Снупи и Красного Барона[29]»? Мгновения тикали. Я СЛЫШАЛ, как Сплиндер потеет. Капли звонко стучали об пол. Неважно, насколько парень боялся меня – еще немного, и он отчалил бы в закат на крейсерской скорости.

– Зачем ты отправился с нами в вылазку? – спросил я вслух, хотя и не собирался этого делать.

Сплиндер подпрыгнул.

– Это мой фургон, – ответил он.

Я покосился на незадачливого часового, но, когда понял, что развивать тему он не намерен, то подстегнул его:

– И?

Нервно облизнув губы, Сплиндер продолжил:

– Когда-то у меня был «Кадиллак», я любил его, но он сгорел.

Его рваные реплики действовали мне на нервы. Он снова не сказал ничего вразумительного, но на этот раз я не стал переспрашивать. От продолжения «беседы» меня спасло то, что пассажирская дверца подъехавшей машины открылась. Затвор я пока взводить не стал, однако крепче сжал винтовку в руке. Сплиндер начал поднимать оружие. Нога, свесившаяся из машины, замерла в воздухе. Я перехватил ствол сплиндеровского ружья и дернул вниз. Парень понял намек, хотя и не обрадовался. Нога, обутая в ковбойский ботинок, вновь начала опускаться на тротуар. Из «Форда» выступил самый здоровенный мужик, встречавшийся мне в жизни – и не жиробас из «Смысла жизни по Монти Пайтону»[30], а, скорее, кто-то вроде Арнольда Шварценеггера из «Терминатора».