Белые лилии - Саманта Кристи

–У меня отстойная история,– говорю я.– Это было в каком-то подпольном клубе. На тусовке. ВНью-Йорке. Мы с подругами танцевали с какими-то парнями, которые просто фантастически двигались. Они как будто трахали нас прямо там, на танцполе.

Я морщусь.

–Извини,– обращаюсь я к Эрин.

–Блин, да даже не переживай!– с невозмутимым видом выдает она.

Все сидящие за столом открывают рты от изумления. Кажется, никто из них еще ни разу не слышал, чтобы Эрин сказала «блин». Как выясняется, когда Эрин пьет, она рассказывает про Гриффина и ругается.

–Смотри не скажи такого при Гриффине,– предостерегаю я ее.– Он терпеть не может, когда женщины ругаются.

Эрин прищуривается, глядя на меня, так что между бровей у нее появляется небольшая складочка.

–Хм-м-м… раньше его это не волновало. Девушки все время ругаются в его присутствии.

Да уж, видно, я сильно действую ему на нервы. С другой стороны, может, это не так уж плохо.

После того как смех затих, а бокалы снова были наполнены, я продолжаю:

–Ну так вот, я была молода. И пьяна. И мы с этим парнем нашли какую-то кладовку или что-то в этом роде и просто сделали это.

Бэйлор грустно качает головой. Она уже слышала эту историю. Она пишет любовные романы, поэтому ей, конечно, хотелось бы для меня большего, чем быстрый секс с незнакомцем.

Дженна с отвращением произносит:

–Ты потеряла девственность в грязной кладовке на какой-то тусовке?

–В этом нет ничего такого. Просто моя история не заслуживает большого внимания,– отвечаю я.– И яне говорила, что кладовка была грязной. Правда, на самом деле я не знаю, потому что там было так темно, что хоть глаз выколи.

–А как его звали?– спрашивает Дженна.

Я пожимаю плечами.

Боже, ну и шлюхой же я была! Ну как можно не знать, как звали парня, которому ты отдала свою девственность? Я кладу руку на свой едва начавший округляться животик – я рада, что у меня появилась причина изменить свой образ жизни.

Бэйлор ласково накрывает мою руку ладонью, и мы обмениваемся взглядами. Она чувствует себя виноватой, словно она каким-то образом меня сломала. Словно она виновата в том, что я не способна сблизиться с мужчиной. Да, это и правда произошло вскоре после того, как она вернулась из университета брошенная и совершенно опустошенная, когда я приняла дурацкое решение переспать с как-там-его в кладовке – такой крошечной, что там даже не было места раздеться. И без психоаналитика нетрудно догадаться, как сильно на меня повлияло то, что моя старшая сестра оказалась сломлена любовью всей своей жизни. Но она точно в этом не виновата. Да что там, даже Гэвин не виноват! Просто так получилось. В жизни всякое случается. Не у всех историй такой счастливый конец, как в романах Бэйлор. Не каждому суждено найти свою единственную настоящую любовь. Не каждому суждено быть счастливым.

Эрин грустно смотрит на меня.

–Тебе нужен кто-то вроде моего Гриффина,– говорит она.– Его трудно не любить. К тому же он чертовски сексуальный.

Я закатываю глаза: она уже миллион раз упомянула, какой у нее прекрасный муж.

Бэйлор морщится и гладит рукой живот.

–Ой! Этот малыш пинается будь здоров!

Эрин широко раскрывает глаза:

–Бэйлор, можно я… ты не будешь возражать, если я…

Она не успевает закончить предложение, потому что Бэйлор берет ее руку и кладет себе на живот. Эрин смотрит на него, как на Святой Грааль. По ней видно, что она чувствует движения ребенка, потому что глаза у нее тут же наполняются слезами.

–О боже, Бэйлор,– произносит она. Она ошеломленно смотрит на беременный живот Бэйлор, снова и снова повторяя:– О боже!

Потом Эрин плачет. То есть безудержно ревет. Она неприкрыто всхлипывает, а ее руки все еще прочно приклеены к животу Бэйлор.

Наконец она отстраняется, тушь размазалась у нее по лицу. Ее взгляд остекленел в алкогольном опьянении. Она бессвязно что-то говорит, и ее рыдания затихают. Она икает:

–Как мне будет этого не хватать!

Я кладу руку ей на плечо.

–Эрин, если у тебя будет ребенок, это вовсе не значит, что тебе придется от всего отказаться. Мы будем и дальше проводить вместе время. Вы сБэйлор даже сможете приносить на девичники детей, если захотите. Не переживай. Ты будешь прекрасной матерью.

Эрин кивает и вытирает слезы. Потом встает, берет со стола один из подносов с пустой посудой и несет его к раковине. Мы все вскакиваем с мест, когда слышим, как поднос падает на пол.

Я подбегаю кЭрин, чтобы она не порезалась в нетрезвой попытке собрать осколки, разлетевшиеся по полу кухни.

–Эрин, я сама все уберу. Иди приляг. Все равно уже поздно и нам пора домой.

Бэйлор отводит Эрин наверх в спальню, а я подметаю пол. Через минуту Бэйлор спускается и говорит, что проводит Минди иДженну домой, а мне лучше остаться – на случай, если Эрин будет тошнить. Мы прощаемся, и я иду в спальню Эрин.

В ней царит какофония образов и запахов. Когда я захожу в дверь, я сразу же чувствую цветочный аромат духов Эрин. Я подхожу к большой кровати с балдахином, задрапированной белыми занавесками, на которой, словно Спящая красавица, лежит Эрин.

Я сажусь рядом с ней на кровать и чувствую мужественный запах Гриффина. Наверное, я сейчас сижу на его стороне кровати. Моя рука инстинктивно тянется к его подушке, гладит мягкую наволочку, которой повезло каждую ночь прикасаться к его прекрасной голове.

Я бросаю взгляд на беспорядок на прикроватной тумбочке: роман Джона Гришэма, зарядка для мобильного телефона, немного мелочи и фотография Эрин, на которой она гораздо моложе и почти без волос. Я виновато прекращаю гладить его подушку. Надо отдать ему должное: романтики ему не занимать. Он держит фотографию своей почти лысой жены на тумбочке у кровати, чтобы напоминать ей, что он считает ее красивой, как бы она ни выглядела.

Я много раз завидовала женщинам. Завидовала их внешности. Завидовала их роскошной жизни. Завидовала их нарядам. Но я еще ни разу не завидовала женщине из-за ее отношений с мужчиной. Я морщусь при мысли о том, что, может, все дело в этом конкретном мужчине.

Эрин стонет, переворачивается на бок и протягивает мне руку.

–Я люблю тебя, Скайлар,– бормочет она.– Обещай мне одну вещь. Обещай, что позаботишься о них.

Я успокаивающе глажу ее по руке.

–Да, конечно,– говорю я.– Не волнуйся оДженне иМинди, Бэйлор доставит их домой в целости и сохранности. Мы все сделаем.

Я сижу на скамейке рядом со стадионом «Янкис», жду Эрин иГриффина и стараюсь не думать о том, что в субботу вечером после вечеринки уЭрин я наконец не выдержала и открыла «корзинку».