Наследство Мираль - Ирис Ленская

— Отвечай, — раздалось сзади змеиное шипение.

Но я не успела раскрыть и рта, как прозвучала новая команда, на этот раз предназначенная «инквизиторше»:

— Выйди, — взгляд мага сместился куда-то за мою спину. В поле зрения появилась Иола, которая быстрой тенью метнулась к выходу. — И позови Мариуса, — острый, проникающий в душу взгляд мага вернулся ко мне: — Говори.

Я с шумом втянула воздух, ощутив его почти ледяной холод:

— Это та самая скрипка, мой музыкальный инструмент, и только.

Глаза мужчины снова засверкали, как два сапфира.

— Лжёшь!

Меня окатило студёным ветром, стало трудно дышать. Слова будто застряли где-то в горле. Глухим звуком всё же вырвалось:

— Могу показать, как на ней играю…

Он повёл рукой, и скрипка плавно опустилась ко мне на колени:

— Играй.

Почувствовав некоторое облегчение, я перевела дыхание. Пальцами сжала тёплое лакированное дерево. И вновь меня охватило то самое сосущее чувство, которое перебило страх. Все мысли вылетели, не осталось ничего, кроме сверкающих синих глаз и струн, которые молили к ним прикоснуться. Я положила скрипку на плечо, прижалась к ней подбородком, охватила пальцами шейку. Взяла смычок и нежно коснулась струн, заставив их издать тихий стон. Мелодия, плавно нарастая, наливаясь мощью и дребезжанием полноты звука, полилась из-под моих пальцев. Охваченная эйфорией, я прикрыла веки. Неважно, что будет дальше… Буду играть то самое произведение, которое так просила выучить Диана… Только его!

Пронзительный звук мурашками прошёл по телу, хрусталём зазвенела музыка, заполняя пространство. Но вместо безумного водоворота звуков полилась нежная ни на что не похожая мелодия. Совсем не та, что я играла на похоронах…

Высокие ноты выходили на редкость тонкими, необыкновенно чистыми, и в то же время печальными. Колыбельная? Казалось, что я плыву вместе с ней по воздуху. И это не мои руки извлекают звуки, а кто-то другой водит смычком по струнам. Песня сама вела вперёд, я не разбирала ни нот, ни слов, но чувствовала, что это именно колыбельная.

— Достаточно, — ворвался в сознание низкий голос.  Я не могла противиться его воле. Музыка оборвалась. — Песня Сумерек. Немногие знают эту легенду. Кто ты такая?

Я опустила смычок и устало положила скрипку на колени. Но тут же вспомнились слова Арчи, его наставления. Однако врать уже не было сил.

— Я родилась на…

На моё счастье само провидение не дало не совершить роковую ошибку, протрубил сигнал горна, повеяло ветерком, и из-за широкой спины мага появился Мариус.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Пора ставить защиту, Рихт. Закрыть ущелье, — взволнованно сказал он и покосился на меня. — Эту девушку зовут Мираль, я нашёл её в пещерах. Бедняжку продали в рабство, она чудом сбежала.

Рихт? Кажется, он здесь самый главный, или нет?

Мрачное лицо допрашивающего смягчилось. Тёмные гладкие брови больше не хмурились. Но в то же время он весь будто подобрался.

— Она говорит лишь половину правды. И эта вещь… — он прижал руку ко лбу и замолчал.

— Вряд ли девчонке хочется кому-нибудь верить после пережитого, — Мариус поправил лук на плече и пожал плечами. — Иди. Я продолжу этот разговор и всё выясню.

Прежде чем выйти, Рихт обратился ко мне глухим и суровым голосом:

— Предупреждаю: если ты причинишь хоть кому-то здесь вред, то узнаешь, что такое настоящие страдания. Я навсегда отправлю тебя в мир мёртвых.

Меня снова пробрало холодом, жутким, будто действительно шедшим из-под земли. Темноволосый маг вышел из комнаты и словно забрал с собой частичку моей души. Расхотелось думать, задавать вопросы и уж тем более играть на скрипке. И жить тоже немножко расхотелось. Страшное дело — иметь такую силу.

Когда мы с Мариусом остались наедине, он подошёл ко мне и протянул свою флягу.

— Выпей, это тебя взбодрит. Взбодрит и согреет. У моего брата магия такая, может и насмерть заморозить.

— За что… он меня так? — спросила я, стуча зубами. Удивительно, я до этого мгновения и не понимала, насколько сильно на самом деле замёрзла.

— Просто припугнул на всякий случай. Он часто так делает… Пей.

Я покорно взяла флягу и приложилась к горлышку. Сделала пару глотков, каждый из которых наполнял всё тело живительной силой и теплом.

— Ещё, до дна, — голос Мариуса звучал ровно, и приказных ноток в нём не было. Пожалуй, только просящие.

Меня не нужно было упрашивать. Залпом осушив ёмкость, я почувствовала себя легко и бодро, почти весело.

— А теперь скажи мне, Мираль, откуда ты к нам пожаловала?

— С Земли, — честно ответила, опустив взгляд.

Раскатистый смех светловолосого мага заставил вздрогнуть.

— Ты не похожа на закоренелую преступницу. Мираль, лучше не шути так, — произнёс он, успокоившись. Я непонимающе посмотрела подняла на него взгляд. И он с некоторым недоумением, отразившимся на лице, принялся объяснять: — Землёй на юге называют колонию осуждённых, туда ссылают убийц. Сначала лишают магии, а потом формируют отряды смертников. Их ещё называют Земные, сбежать удавалось немногим, но всё же случаи были… — Блондин замолчал и удивлённо посмотрел на меня, словно его осенила догадка. — Кстати, я не чувствую в тебе магии и не вижу никакого магического запаса.

Мне показалось, или надо мной сгущаются тучи? Куда он клонит? Светлые брови мужчины сложились домиком. В его взгляде промелькнула подозрительность.

— Эй, погоди делать выводы! — заторопилась я. — Никто меня не осуждал и не лишал магии!

Но Мариус в сомнении покачал головой:

— Рихт в это не поверит. Полное отсутствие магического запаса наблюдается очень редко, от таких детей избавляются, как от проклятия. Либо тебя отлучили от рода, либо ты действительно сбежала с каторги.

Я судорожно размышляла, что ему ответить. Если скажу, пришла из другого мира, он тотчас донесёт брату, тот будет меня пытать холодом и выстудит весь мозг своей магией.

— Оставь её в покое, — послышался над ухом знакомый ворчливый голос Арчи. — Бедняжку отлучили от рода, потому что она отказалась выйти замуж за старика. А я как её фамильяр живое свидетельство того, что у Мираль когда-то была магия.