Дело лошади танцовщицы с веерами - Эрл Стенли Гарднер

Мейсон исследовал не высохшие еще капли воды, разбрызганныепо бокам раковины. Некоторые капельки были бледно-розового цвета.

– Что вы там высматриваете? – спросила женщина, обернувшисьчерез плечо. Она стелила постель, аккуратно разглаживая простыни и наволочки.

– Просто осматриваюсь, – сказал Мейсон. Он отошел отумывальника, подошел к корзине для мусора, заглянул в нее и уже стал отходить,но вдруг остановился.

Что-то приставшее к стене корзины шелохнулось от легкогодвижения воздуха и привлекло внимание Мейсона.

Адвокат склонился над корзиной. Несколько невесомых белыхперышек из страусиного плюмажа были брошены в корзину, судя по всему, ещемокрыми, и они пристали к стенке. Теперь, когда их концы высохли, ониколыхались от каждого легкого дуновения воздуха, как листья дерева.

Хозяйка тщательно разглаживала верх покрывала.

Мейсон быстро ухватил большим и указательным пальцаминесколько перышек. Сделав это, он заметил, что заставляло их крепиться к стенкекорзины. Это были крошечные, однако заметные сгусточки чего-то красного уоснования перьев. Кто-то явно предпринимал попытку отмыть их, но, так каксгустки не отходили, белые перышки были оторваны от страусового веера и брошеныв мусорную корзину.

Мейсон раскрыл бумажник, засунул в одно из его отделений этиперышки и обратился к хозяйке:

– Не думаю, что нам стоит дожидаться ее.

Женщина выпрямилась и критически осмотрела постель.

– Если она молодая и нуждается в помощи, то позор, что вы неможете ее найти. – Хозяйка стянула в узел старое постельное белье и бросила напол рядом с кроватью.

– Действительно позор, – отозвался Мейсон, и было что-тотакое в его голосе, что заставило хозяйку вскинуть голову и пристальновглядеться в лицо Мейсона.

Пол Дрейк с усталым видом вошел в контору Мейсона.

– Ну и как, – спросил Мейсон, – было тяжело?

– Довольно тяжело, – сказал Дрейк.

– Что там произошло?

– Там был сержант Дорсет. Он повел дело жестко.

– Он вообще жесткий человек.

– Это Шелдон повесил на дверь номера Каллендера табличку «Небеспокоить».

– Ты уверен?

– Так говорит полиция.

– Как они это выяснили?

– Осматривая комнату Каллендера, они обнаружили табличку «Небеспокоить», которая висела на своем обычном месте в шкафу. Когда жеосматривали номер пятьсот десять, они не могли отыскать такой таблички. А утромона там была: номер осматривала горничная после уборки.

– Что еще? Они получили какую-то информацию от людей,заходивших к Каллендеру?

– Женщине, которая приходила в два двадцать три, быланазначена встреча.

– Ты уверен?

– Да. Гостиничный детектив задержал ее в лифте. Онапопыталась изобразить нечто вроде праведного возмущения, но он потребовал,чтобы она сказала, куда направляется, и она ответила, что в номер пятьсотодиннадцать. Детектив заявил, что в этом случае она должна воспользоватьсявнутренним телефоном и получить из номера подтверждение, что ее ждут. Онподошел вместе с ней к внутреннему телефону и позвонил в номер пятьсотодиннадцать. Когда Каллендер ответил, он передал ей трубку. Она сказала: «Этоя. Я внизу. Гостиничный детектив заставил меня позвонить. Я сейчас буду».Каллендер – постоянный клиент этого отеля. Они дают ему всяческие поблажки.Кто-то другой, возможно, и спустился бы в холл, чтобы встретиться с девушкой втакое время. Девушка назвала гостиничному детективу свое имя – Лоис Фентон.

Каллендер был дико требовательным в отношении своегоутреннего кофе. Он не хотел вставать с постели, пока ему не принесут горячийкофе. Он оставлял заказ заранее вечером, если хотел получить утром кофе. Именнопоэтому официант и постучал и попытался открыть дверь, несмотря на то что наней висела табличка «Не беспокоить».

Теперь другое. Эта девица Фентон уже заходила к Каллендерураньше. Ее видела горничная, когда та выходила в два часа ночи из номераКаллендера. Он стоял на пороге и говорил что-то вроде «Ну, до свидания».Выглядел он довольно мрачно. Горничная сказала, что девушка пошла к лифту,затем как будто передумала, вернулась и стала спускаться по лестнице. Горничнаябы сообщила администрации, если бы это все не касалось Каллендера. Он там лицопривилегированное.

– Это была та же самая женщина, Пол?

– Описание подходит к ней один к одному.

– Значит, полиция делает вывод, что преступница – ЛоисФентон, так?

– Так. А Шелдон – соучастник. И потом, они еще кое-чтообнаружили, Перри. Очень странную отметину на стене, похожую на кровь.

– Какую отметину?

Дрейк сказал:

– Полиция еще не представила конкретного отчета об этом, ноиз их описания я, кажется, догадываюсь, что это.

– И что же это?

– Похоже, что веером из страусовых перьев, запачканнымкровью, хлестнули по стене, чтобы очистить его от этой крови. Такое полукруглоепятно со множеством нитеподобных брызг, довольно симметричных.

Мейсон сжал губы.

– Сколько у меня есть времени?

– Не знаю.

– Фолкнер сказал им, что я там был?

– При нас – нет, но, когда мы уходили, полиция задержала иего и Джулиана, чтобы допросить.

– Они скажут?

– Черт возьми, Перри, они должны рассказать. Я и сам здесьзамешан. Я нашел эту лошадь и приволок ее сюда и… ну, в общем, полиция захочетразобраться.

Мейсон с удивлением взглянул на него.

– Какое, к дьяволу, отношение имеет к этому делу лошадь? –спросил он.

– К дьяволу? – воскликнул Дрейк. – Это часть всего этогодела.

– Почему ты так думаешь?

– Ну ты ведь попросил у меня людей для поисков этой лошадикак раз в то же время, когда… Слушай, ну разве лошадь не связана со всем этим?

Мейсон взглянул на него нахмурившись.

– Ты что, собираешься рассказать полиции обо всем, чем тызанимался?

– Нет, Перри, конечно нет, но… Слушай, черт возьми, я жедолжен буду ответить на их вопросы.

– Прекрасно, – сказал Мейсон. – Когда они спросят тебя олошади, расскажи им о ней. Но пока они тебя о ней не спросят, ни черта неговори.

Когда дверь за Полом Дрейком закрылась, Мейсон повернулся кДелле Стрит: