Пиратские широты - Майкл Крайтон

Экипаж пребывал в хорошем настроении. Моряки расселись вокруг костров, смеялись и перешучивались. За последние три дня всего одного человека обуяли видения чертей, ползающих по нему. Этим иногда сопровождалось отсутствие рома. Теперь он уже стал поспокойнее, прекратил трястись и вздрагивать.

Довольный Хантер сидел и смотрел в пламя костра.

Откуда-то вынырнул Сансон и присел рядом.

— О чем задумались?

— Да так, ни о чем.

— Может, о Касалье?

— Нет.

— Я знаю, что он убил вашего брата, — сказал Сансон.

— Да, так и есть.

— И вас это не злит?

Хантер вздохнул.

— Уже нет.

Сансон посмотрел на капитана, на лице которого играли отсветы пламени.

— Какой смертью он умер?

— Это не важно, — ровным тоном произнес Чарльз.

Сансон немного помолчал, потом сказал:

— Я слыхал, что Касалья захватил вашего брата вместе с торговым кораблем. Люди говорили, что Касалья связал его, отрезал ему яйца и запихнул в глотку, так что он задохнулся и умер.

Хантер отозвался не сразу.

— Так говорят, — произнес он в конце концов.

— А вы в это верите?

— Да.

Сансон взглянул ему в лицо.

— Хитроумный англичанин. Где же ваш гнев, Хантер?

— На месте, — сказал капитан.

Сансон кивнул и встал.

— Когда найдете Касалью, убейте его быстро. Не позволяйте ненависти туманить вам разум.

— Мой разум не затуманен.

— Да, я вижу.

Сансон ушел, а Хантер еще долго сидел и смотрел на огонь.

Поутру они вошли в опасный Наветренный пролив между Кубой и Эспаньолой. Здесь были непредсказуемые ветра и бурные воды, но «Кассандра» преодолела его лихо, показав отличное время. Где-то в ночи они прошли мимо западной оконечности Эспаньолы, оставив мыс Ле Моле по правому борту. На рассвете береговая линия разделилась, и впереди показался остров Тортуга.

«Кассандра» продолжала идти дальше.

Они находились в море уже четвертый день, но погода стояла хорошая, и море было спокойное, лишь с легкой зыбью. Ближе к вечеру все увидели полевому борту остров Инагуа, а вскоре после этого Лазю углядела на горизонте, прямо по ходу, темную полосу — Каикские острова. Это было важно, поскольку к югу от них на несколько миль тянулась вероломная отмель.

Хантер приказал повернуть восточнее, в сторону островов Теркс, все еще остающихся невидимыми. Погода по-прежнему держалась хорошая. Экипаж распевал песни и дремал на солнышке.

Солнце уже клонилось к горизонту, когда Лазю встряхнула сонную команду криком:

— Вижу парус!

Хантер вскочил на ноги, всмотрелся в горизонт, но ничего не увидел. Эндерс, мастер морского дела, поднес к глазам подзорную трубу.

— Чтоб я сдох, — заявил он и передал трубу Хантеру. — Они на траверзе.

Хантер посмотрел в окуляр. Сквозь изгибающуюся радугу и разноцветные круги он разглядел у самого горизонта белый прямоугольник. Прямо у него на глазах тот развернулся и превратился в два треугольника, перекрывающих друг друга.

— Что вы об этом скажете? — спросил Эндерс.

Хантер покачал головой.

— А вы как думаете?

С такого расстояния определить национальность приближающегося судна было невозможно, но здешние воды неоспоримо принадлежали Испании. Хантер оглядел горизонт. Инагуа остался далеко позади. До него было добрых пять часов ходу, но особой защиты остров все равно предоставить не мог. На севере манили к себе Каикские острова, но рулевому пришлось бы держать слишком круто к северо-восточному. На хорошую скорость нечего было и рассчитывать. На востоке располагался остров Гранд-Теркс, все еще невидимый. Именно с той стороны приближался парус.

Нужно было принимать решение, а все варианты выглядели не слишком радующими.

— Меняем курс, — приказал в конце концов Хантер. — Идем на Каикские острова.

Эндерс прикусил губу и кивнул.

— К повороту! — скомандовал он, и матросы кинулись к фалам.

«Кассандра» повернула на другой галс и двинулась на север.

— Так держать, — сказал Хантер, глядя на паруса. — Прибавьте ходу.

— Есть, капитан, — отозвался Эндерс.

Мастер-мореход недовольно нахмурился. У него действительно были на то причины, потому что паруса на горизонте были уже отчетливо видны невооруженным глазом. Чужой корабль нагонял их. Его брам-стеньги уже поднялись над линией горизонта, и стали видны паруса на фок-мачте.

Капитан поднес к глазам подзорную трубу. Три мачты почти наверняка означали, что перед ними чей-то военный корабль.

— Черт побери!

На глазах у Хантера три паруса слились в один квадратный, потом снова разделились.

— Они свернули в нашу сторону, — заявил он. — Рано или поздно этот корабль нас нагонит.

Эндерс крепко сжал румпель и нервно пристукнул ногой.

— Капитан, на этом галсе нам от них не уйти.

— Как и на любом другом, — мрачно отозвался Хантер. — Молитесь о штиле.

Преследователь уже был менее чем в пяти милях от них. При ровном ветре он неизбежно должен был нагнать «Кассандру». Корсарам оставалось надеяться лишь на то, что ветер может стихнуть. Тогда шлюп, куда более легкий, мог бы оторваться от преследования.

Иногда случалось, что на закате наступал штиль, но обычно в это время ветер усиливался. Вскоре Хантер почувствовал, что дуновение, касающееся его щек, посвежело.

— Не везет нам сегодня, — заметил Эндерс.

Теперь им уже были видны паруса на грот-мачте преследующего их судна, розовые в закатном свете и туго натянутые крепчающим ветром.

До Каикских островов, а с ними и до безопасного убежища было все еще далеко.

— Капитан, может, нам развернуться да пуститься наутек? — спросил Эндерс.

Хантер покачал головой. По ветру «Кассандра» пошла бы быстрее, но все равно это лишь отсрочило бы неизбежный конец. Ничего нельзя было сделать. Хантер в бессильной ярости стиснул кулаки, глядя, как увеличиваются паруса чужого корабля. Им уже стал виден край его корпуса.

— Корабль линейный, это точно, — сказал Эндерс. — Но нос я никак не разгляжу.

Очертания носа позволяли почти наверняка определить национальность судна. У испанских судов они были более притуплёнными, чем у английских или голландских. Тут к румпелю подошел Сансон.

— Вы собираетесь драться? — поинтересовался он.