Проклятье рода - Елена Малиновская

— Я хотела узнать подробности ее смерти, — неохотно призналась я. — Видите ли, я понятия не имела, что она умерла, до самого своего приезда сюда. Более того, я была абсолютно уверена, что еду в Аерни по ее личному приглашению. Как потом оказалось, письмо отправил мне Дуглас Паттерсон — поверенный нашего семейства. Тот не скрывал, что оно было написано около года назад, незадолго до смерти Элизы, но отправил он его только теперь, выполняя ее последнюю волю.

— В общем, запутанная история, — резюмировал Гилберт и задумчиво потер подбородок. — На вашем месте я бы тоже заинтересовался, к чему было выдумывать все эти сложности.

— Может быть, нейна Элиза боялась, что вы не приедете сюда, если заранее узнаете про ее смерть? — предположила Габби.

— Но почему она не пригласила меня к себе год назад, когда была еще жива? — Я с искренним недоумением пожала плечами. — И почему в таком случае меня не позвали на похороны? Разве не чудно?

— Чудно, — согласилась Габриэль. Посмотрела на меня блестящими от любопытства глазами. — А что говорит по этому поводу сьер Дуглас?

— Да ничего. — Я покачала головой. — Я пыталась у него разузнать какие-нибудь подробности или получить объяснения по поводу странных условий в завещании, но все зря. На мои вопросы был один ответ — поверенные не обсуждают пожелания клиентов.

— Странные условия в завещании? — заинтересовался моей обмолвкой Гилберт. На мгновение перестал оттирать уже подсохшую кровь с царапин, оставленных нейной Амалией. — О чем вы?

— Да так, ничего особенно, — пожалуй, чересчур быстро ответила я, решив не слишком откровенничать перед почти незнакомыми людьми. Подумала немного и все же добавила, заметив, что и Гилберт, и Габриэль продолжают на меня смотреть: — Просто я получу наследство лишь при выполнении особых пожеланий моей прабабушки, указанных в завещании. И некоторые из них мне показались весьма необычными.

— Нейна Элиза вообще была необычной женщиной, — проговорил Гилберт. — Если честно, порой она пугала меня. До моего отъезда в Дантон она частенько захаживала в гости к бабуле. Уж кого-кого, а ее я точно никогда не подозревал в пропаже вещей. Простите, найна Хлоя, но ваша прабабушка всегда была словно не от мира сего.

— И в чем это выражалось? — поинтересовалась я, обрадовавшись, что встретила хоть одного человека, который знал, какой Элиза Этвуд была при жизни, и готов был поговорить со мной об этом.

— Тяжело объяснить. — Гилберт пожал плечами. — Во-первых, как уже сказала моя бабушка, она до жути боялась темноты. Однажды мне даже пришлось провожать ее домой, хотя на тот момент мне было всего десять. Но нейна Элиза засиделась у нас, а когда спохватилась — на небо уже взошла полная луна. У нейны Элизы случилась настоящая истерика — так горько она расплакалась. Переживала, что ее муж Вильям может представить самое страшное, если она не вернется, но тут же обмолвилась, что сам он никогда в жизни не отправится на ее поиски до утра. Это было очень и очень странно. Наконец бабушка позвала меня и приказала собираться. Я до сих пор не могу понять, почему нейна Элиза моментально успокоилась, когда услышала мои заверения о том, что я доведу ее до самого порога. Как я уже сказал, мне было всего десять. Я при всем горячем желании не смог бы защитить ее от грабителя, если бы на нас напали. Хотя откуда в Аерни взяться таким негодяям? Хвала Бригиде, преступления у нас редки, словно дождь в великой южной пустыне Ахре. Однако всю дорогу до своего дома ваша прабабушка так сильно сжимала мою руку, что оставила несколько синяков. А нейн Вильям при виде припозднившейся жены разрыдался от облегчения, словно малый ребенок. А потом принялся настолько горячо меня благодарить, будто я прошел не милю до их дома, а вывел нейну Элизу из мира мертвых, попутно сразившись с полчищем созданий Альтиса.

— Странная история, — не могла не согласиться я. — А еще? Было еще что-нибудь необычное в ее поведении?

— Мне было пятнадцать, когда нейн Вильям умер. — Гилберт показал глазами на последний оставшийся свободным стул, я кивком поблагодарила его и присела напротив, почувствовав, что разговор ожидается долгим. — Меня удивило то, что Элиза не стала устраивать пышных похорон, хотя это было в традициях Аерни. Ну, знаете, жизнь тут так скучна, что на любое мало-мальски значимое событие собирается целый городок. Однако Элиза Этвуд ограничилась минимумом гостей, чем оскорбила многих желающих изучить внутреннее убранство ее дома. Она и при обычных обстоятельствах совсем не жаловала визитеров. Не позвала Элиза даже мою бабушку, чем безмерно обидела ее. Вроде бы на церемонии прощания был лишь священник, причем не местный, а приглашенный чуть ли не из столицы. И, естественно, поверенный с бургомистром. Не сомневаюсь, что последних пригласили лишь для того, чтобы они засвидетельствовали естественные причины смерти и развеяли возможные подозрения. А то местным кумушкам только дай повод язык почесать, особенно после того, как их оскорбили в лучших чувствах, не позволив все увидеть собственными глазами.

— Бургомистр? — спросила Габби, которая стояла позади Гилберта и тоненькими пальчиками расчесывала его встрепанную шевелюру. — По-моему, пять лет назад бургомистр был этот смешной старичок Кессиди, не так ли?

— Так, — подтвердил Гилберт, от удовольствия аж жмурясь, словно кот, дорвавшийся до целой крынки сметаны.

— Бедняга, — грустно вздохнула Габби. — Так глупо погиб.

— А что с ним случилось? — заинтересовалась я.

— Самое смешное, что после похорон Вильяма он прожил всего сутки, — пояснил Гилберт. — А погиб действительно по-глупому. Отправился порыбачить на речку — и утонул. До сих пор все гадают, что он в воду-то полез. Начало марта было, холодно еще. Вот на речке никого и не было, чтобы ему помочь. Летом бы его обязательно кто-нибудь вытащил, поскольку народа — дракону негде приземлиться.

Я нахмурилась, обдумывая новые факты. Ох, не нравилась мне рассказанная история, очень не нравилась! По всему выходило, что моя прабабушка действительно чего-то или кого-то очень сильно боялась. Вполне вероятно, что приспешников Альтиса, против которых она боролась всю жизнь. И обстоятельства смерти Вильяма заставили меня насторожиться. Такое чувство, будто Элиза пыталась скрыть, от чего он погиб на самом деле. Да еще это загадочное происшествие с бургомистром… Правда, одно непонятно: если старик Кессиди погиб не из-за глупого несчастного случая, а его убили, то кто это мог сделать? Неужели моя прабабушка таким образом заметала следы?

Я вздрогнула от этой мысли. Ой, не хочется о таком даже думать! И еще вопрос, почему с Дугласом ничего не случилось? Кстати, сдается мне, что мой список вопросов к поверенному только что вырос на несколько пунктов. Надо не забыть расспросить его об обстоятельствах смерти моего прадедушки.

— Так из-за чего все-таки умер нейн Вильям? — спросила я. — Что гласит, так сказать, общественное мнение?

— Возраст, — хмыкнул Гилберт. — Вроде бы заснул и не проснулся. Если все так и было в действительности — то о такой смерти можно только мечтать.

— А Элиза? — задала я самый животрепещущий вопрос, из-за которого и отправилась сегодня в библиотеку. — Как она умерла?