Последняя жизнь принца Аластора - Александра Бракен

Господа материализовались прямо перед ним и окружили демона.

– Я… Я…

Продолжения мы не услышали, потому что он начал захлебываться. Господа смели его, как мусор, и утащили в пространственный карман. Болтовня стихла, и мы остались в жуткой тишине.

«Что они собираются с ним сделать?» – спросил я Аластора, пытаясь не озираться.

Боковым зрением я заметил, как маленький, похожий на кота, демон ударил лапой по шелковому кошельку, висевшему на бедре огра.

«Вероятнее всего, сбросят его с утеса. Нет, не делай этого, не будь дураком, демон!»

В ту же секунду, как воришка разрезал когтем дно кошелька, его входной браслет раскалился докрасна. Он сжимался, пока не отрезал коту лапу. Демон завыл и запрыгал, а Господин высунул руку из пространственного кармана и утащил его внутрь. А другой Господин собрал с пола несколько упавших монет, пока разъяренный огр ничего не замечал. Перед тем как карман закрылся, Господин выразительно посмотрел на меня. Как будто он что-то знал. Они поняли, что я человек. Тот Господин, видимо, заметил по моему лицу, что я догадался. Он приложил палец к губам, спрятанным за бородой, и театрально подмигнул. И снова испарился в пространственном кармане. Волевым усилием я закрыл рот и осмотрелся, кажется, мозаика складывалась. Господа сказали, что на рынке действует заклятие, которое не позволяет демонам воровать. Есть ли шанс, что сами Господа постарались сделать все, чтобы на них правило не действовало? Или все еще проще, и их это не касается, просто потому, что они не демоны?

«Или, – продолжил мои размышления Аластор, – это заклятие наложено на входные браслеты? Все возможно, но я бы не советовал тебе проверять. Вдобавок, не думаю, что твое доброе сердечко одобрит кражу».

Не поднимая головы, я переставлял ноги вперед, пока не оказался первым в очереди. Демон, который стоял передо мной, отбросил полог в диком возбуждении. Он даже задел следующего демона, у которого на спине были зеленые симметричные бугры и впадины, как у динозавра.

– Следующий!

Сердце бухнуло и понеслось вскачь. В горле пересохло.

«Просто старайся не смотреть ему в глаза. Ни в какие».

Я кивнул. Скорее себе, чем Аластору. Сжал кулаки и вошел в палатку.

Не побоюсь признаться, что если бы я не посмотрел тогда на Доцента, то все мое тело не онемело бы, и я непременно побежал бы прочь. За прилавком, рядом с высоченными стопками книг в кожаных переплетах – каждая толще, чем моя рука, – сидел огромный двухметровый паук, покрытый жесткой черной шерстью. Восемь зеркально-гладких глаз смотрели, как я пытаюсь шагнуть вперед. Пудра со старомодного парика падала ему на плечи и кривые клешни. Пока я там стоял, он все время двигался. Одной клешней листал страницы гигантского фолианта, раскрытого перед ним, другой поправлял парик, третьей – размахивал пером для письма, четвертой – передвигал клетку, которая стояла на столе рядом с ним. Кончик этой клешни был сильнее искривлен и выглядел тоньше, чем остальные семь.

Этой клешней Доцент дотянулся до клетки и протолкнул изогнутый кончик в ухо мумифицированной человеческой голове. Кожа на ней высохла до того, что плотно ее стягивала, как бескровный блеклый слой. Голова была лысой и морщинистой до шеи, которая соединяла ее с медным постаментом. Ярко-зеленые глаза. Не глаза. Стеклянные бусинки, похожие на глаза.

Веки на восковом лице приоткрылись, рот растянулся в кривой усмешке, за которой было видно всего два желтых зуба и десны, десны, десны. Заговорила именно голова, а не паук:

– Зачем ты пришел, Аластор Потерянный? – слова звучали хрипло и сухо, как будто голова пыталась откашлять тонну пыли из несуществующих легких, как будто ей нужен был глоток воды, на который она не могла и надеяться. В воздухе вокруг нас плавали толстые белые свечи. Капля горячего воска упала на парик паука… Доцента. И он задымился, как фитиль догоревшей свечи.

– Я не Аластор, – начал я.

И паук снова засунул лапку в ухо головы так сильно, что она задрожала. Я очень постарался не закрыть рот руками.

– Ложь скучна и утомительна, сочный кусок мяса. Я желаю говорить с бывшим князем, а не с тонкокожим слюнявым плебеем.

Сочный кусок мяса? Я скорчился, когда голос Аластора прогремел из меня, как духовой оркестр:

– Бывшим Князем?

Паук не мог моргнуть, даже если бы хотел, и это лишь усиливало атмосферу презрения и недоверия.

– А как еще называть тебя после того, как ты потерял тело, королевство и сотни лет времени?

– Это не было моим решением! И я вернулся, не так ли?

– И тем не менее, королевство тебя не дождалось, – ответила голова.

Аластор горячо засопел через мой нос. К моему удивлению, он, кажется, даже согласился. Во всяком случае, решил, что спорить бесполезно.

«А можно не расстраивать этого ужасающего демона-паука? – попросил я. – Ну пожалуйста!»

Аластор, по-видимому, был согласен и решил, что не время накалять ситуацию, и следует несколько изменить подход.

– Итак… Доцент. Каково теперь в Гнойных лесах твоей юности? Давно ли ты там был? Может, навещал свое родовое гнездо?

– Ты сжег Гнойные леса дотла, чтобы мы оттуда ушли, – холодно ответила говорящая голова. – Твоим родственникам нужны были новые няньки. Или ты забыл?

О, нет.

– Ах, да, – слабо сказал Аластор. – Время летит… Как быстро мы все забываем.

– Я ничего не забываю, – ответил Доцент, постукивая по книгам на прилавке. – Я знаю историю твоей печальной жизни и, полагаю, могу легко предсказать, чем она кончится.

Аластор напрягся, но, к моему удивлению, спокойно перешел к делу.

– Предположу, что ты продашь информацию о моем появлении Пире.

– До меня уже дошли слухи о твоем возвращении и… – отрубленная голова замолчала, заставив паука остановиться и потом снова продолжить, – я покупал и обменивал множество секретов, чтобы узнать о твоем проклятии. Я непременно продам эту информацию тому, кто заплатит хорошую цену. Возможно, у тебя будет время сбежать: пока твой кусок мяса не протух.

Я отодвинул Аластора и успел сказать:

– Пожалуйста, не называйте меня куском мяса…

На меня уставились и паук, и отрубленная голова.

Одной клешней паук начал выбивать какой-то ритм на прилавке, как будто пытался показать, что может легко пронзить мою кожу, мышцы и кости.

– Мы пришли за информацией о местонахождении Пруденс Фиделии Реддинг, которую привела сюда моя сестра, – объяснил Аластор. – Это произошло несколько часов назад. Располагаешь ли ты этим знанием?

– Располагаю.